Точка. Бай

Профнепригодность – профессиональное заболевание чиновников Лукашенко.

По крайней мере, одна хорошая новость на следующей неделе гарантирована: из нижегородской колонии №14 на свободу выйдет белорусский политзаключенный Кирилл Силивончик. Но сядет ли он в тот же день в поезд или будет отконвоирован в миграционную тюрьму – большой вопрос.

Если кто-то забыл или не знал, напомню: 24-летний программист Силивончик работал системным администратором на авиаремонтном заводе в Нижнем Новгороде. В декабре 2014 года его арестовали, а в апреле 2015 года московский военный суд приговорил его к двум годам колонии-поселения по статье «публичное оправдание терроризма или публичные призывы к нему». Как многие современные россияне, белорус сел в тюрьму за репост в поддержку Украины. Впрочем, речь уже не об этом: срок заканчивается через неделю.

Осенью в ИК-14 Нижегородской области пришло распоряжение министерства юстиции России за подписью заместителя министра Алу Алханова о признании пребывания гражданина Силивончика К.В. на территории Российской Федерации нежелательным. А это значит, что у него после колонии два варианта, причем выбор делает не он: или на поезд по билету, купленному оперативниками, или в миграционную тюрьму до депортации. А решение о депортации может и затянуться: на носу новогодние праздники и долгие российские каникулы.

Кирилл не хочет встречать Новый год в миграционной тюрьме. Он хочет домой. И решил – впервые за два года отсидки – обратиться за помощью в белорусское консульство. К счастью, в Нижнем Новгороде работает его отделение. В своем заявлении Силивончик изложил ситуацию с решением Минюста и написал: «Я желаю и готов покинуть пределы Российской Федерации в течение 48 часов после освобождения за счет собственных средств. Прошу оказать мне содействие в решении вопросов, связанных с выездом из Российской Федерации и возвращением на родину».

На днях он получил ответ из нижегородского отделения белорусского посольства в России: «Государственным бюджетом Республики Беларусь не предусмотрено выделение дипломатическим представительствам и консульским учреждениям за рубежом финансовых средств для оказания денежной помощи в данной ситуации. В связи с этим полагаем целесообразным обратиться с просьбой оказания финансовой помощи к родственникам, друзьям, близким в Республике Беларусь, а также в благотворительные и иные общественные организации. Более подробную информацию вы можете получить на сайте отделения посольства [email protected], а также по телефонам…» Подписано руководителем нижегородского отделения белорусского посольства А.О.Власовым.

И больше ничего не нужно говорить про белорусских дипломатов и их профессионализм, а также про отношение государства к гражданину. Они ведь там, в нижегородском отделении посольства, даже не прочитали до конца обращение Кирилла. Он пишет: ребята, деньги есть, билет куплю, только помогите уехать из России и не сесть в миграционную тюрьму. Они в ответ по-медведевски: денег нет, но вы держитесь там. И еще - советуют осужденному, находящемуся в колонии, впредь указывать свой электронный адрес и номер мобильного телефона. Я уже не говорю о том, что подсовывают адрес электронной почты под видом сайта: мол, там вы найдете много дополнительной информации. В общем, собака точка бай.

Кстати, в тюрьме белорусский консул посетил Кирилла Силивончика один раз: после приговора, перед этапом. То есть четыре месяца гражданин Беларуси сидел в тюрьме, и никто не знал, что с ним происходит, в каких условиях он сидит, - а ведь это входит в служебные обязанности консула: следить, чтобы соблюдались права гражданина Беларуси в заключении. Очевидно, дипломаты надеялись, что обойдется: вдруг дадут штраф и выпрут из России, тогда можно будет вообще сачкануть и не тащиться в СИЗО. Не получилось.

Ну ладно, лень идти в тюрьму. Лень вообще хоть что-нибудь делать вдали от родины. Тем более в Нижнем Новгороде. «Под городом Горьким, где ясные зорьки, в рабочем поселке подруга живет», - это святое, конечно. Но хотя бы обращение гражданина до конца дочитать можно было, ребята-дипломаты? И понять, что он денег у вас не просит? Нет, на это у белорусских дипломатов квалификации не хватает. И на все остальное тоже. Профнепригодность – их профессиональное заболевание. Точка. Бай.

Ирина Халип, специально для charter97.org