Белорусский программист описал будущее человечества

Создатель Maps.me Юрий Мельничек предвидит кардинальное изменение государства в его современном виде.

Белорусский программист-визионер Юрий Мельничек, соучредитель картографического сервиса MAPS.ME, который имеет опыт работы в компаниях Google, eBay и Mail.Ru Group, создал новую программу на основе нейронных сетей для обработки изображений Fabby.

«Наша Нива» побеседовала с ним об этом проекте, а заодно и о глобальном контексте.

Пока что приложение работает только на iOS, но через несколько месяцев появится версия и для устройств на Android. Инвестиции в проект составили до 1 миллиона долларов.

— Юрий, что на сегодня представляет из себя ваш новый проект?

— Мы выпустили мобильное приложение, которое обрабатывает ваши фотографии и позволяет менять их фон. Например, вы можете стилизовать свои фото под комиксы. В будущем программа будет работать и с видео. Конечно, на сегодня это больше развлекательное приложение. Но мы работаем и над тем, чтобы технология имела и более практическое применение. Представьте, что вам необходимо сделать важный видеовызов, например, начальнику, а достойного фона нет. Приложение позволит сделать это в любых обстоятельствах.

— Это, наверное, полезная вещь. Но ведь с нейронными сетями можно делать и что-то другое?

— Да. Конкретно этот проект частично развлекательный, частично решает проблему коммуникации.

Но в перспективе мы хотим построить в Беларуси центр компетенции, который будет заниматься исследованием нейронных сетей и применением этих исследований в прикладных продуктах.

Fabby — это наш пилотный проект. Но мы верим, что все будет расширяться и развиваться и в других направлениях.

— Чем нейронные сети смогут помочь человечеству? Как они изменят нашу жизнь?

— Нейронные сети — это такая математическая модель, вдохновленная тем, как создан наш мозг. Она позволяет компьютеру хорошо решать задачи, которые до этого ему не давались. Например, отличить на видео кошек от собак, идентифицировать человека, распознать голоса спикеров, конвертировать аудиозапись в текст.

Задачи, которые сейчас выполняются людьми, в дальнейшем будут активно выполняться машинами. Отличить красивое от некрасивого, безопасное от опасного… Раньше мы не могли такое поручить компьютеру, а теперь они смогут легко с этим справляться.

— Но что станет с людьми? Некоторые боятся, что машины поработят мир и места в нем человеку не останется.

— Думаю, что это, скорее, вопрос к фантастам. Пока что, на ближайшую перспективу, компьютеры все еще очень «тупые». Модели на основе нейронных сетей просто позволяют решать более серьезные задачи.

— То есть они не приблизятся к человеческому мозгу?

— В ближайшее время — нет. Но я верю, что в конце концов нам все же удастся создать интеллект, который существенно дополняет наш.

— Некоторые считают, что с появлением калькулятора люди стали хуже считать в голове. Не боитесь ли Вы, что если компьютеры будут рисовать картины, писать стихи и музыку, человечество деградирует, потому что у человека не будет никаких стимулов для собственного развития?

— Приведу другой пример.

Когда курица начала продаваться в магазине — люди разучились охотиться. Но неужели это так плохо?

На самом деле, если посмотреть на то, чему научились компьютеры в плане рисования, то они научились подражать стилю художника. И делают они это очень примитивно. Даже выпускник художественного училища может перенимать стиль Ван Гога намного лучше и разнообразнее. Я уже не говорю про создание собственных стилей. В этом смысле мне кажется, что человек впереди компьютеров в том, что касается креативности и новых идей. А в плане выполнения монотонной работы — да, компьютеры полностью займут эту нишу и вытеснят человека. Роботы-пылесосы уже есть, беспилотные автомобили скоро станут нормой. Но придумать что-то новое компьютеры не могут. И пока непонятно, как их этому научить.

— Над новым проектом вы работаете в Минске. Как думаете, сможет ли IT-сфера стать локомотивом роста нашей экономики и способствовать позитивным социальным изменениям?

— Я думаю, что если в Беларуси IT не зарегулируют, как это происходит в России, то эта сфера будет и дальше развиваться.

Уже сейчас молодым людям, которые заканчивают школу, понятно, что если хочется жить в своей стране и при этом получать достойный заработок, то в Беларуси, наверное, IT — единственный вариант. В этом смысле IT уже играет важную роль. Люди, которые готовы напрячься, идти учиться и развиваться, чтобы жить достойно — они имеют возможность сделать это в нашей стране, честно зарабатывая.

Упрощение ведения бизнеса в нашей стране только бы способствовало развитию этой сферы.

— Мир вокруг нас меняется. Какие бы вы выделили основные тренды?

— Во-первых, значительно изменится рынок труда. Люди будут работать меньше, чтобы обеспечить себе достойный уровень жизни. Либо будет сокращаться рабочая неделя, либо увеличится безработица и государство будет платить большую помощь по безработице.

— А концепцию безусловного базового дохода можно будет реализовать, как это пытались сделать в Швейцарии?

— Это один из вариантов решения проблемы. Я все-таки думаю, что человечество придет к другому. Но есть настоящая проблема в том, что мы сможем автоматизировать много работ, которые сейчас неавтоматизированы. Сборщик деталей, водитель транспорта, грузчик — все эти профессии будут полностью автоматизированы. Люди будут работать только в таких сферах, как IT, каких-то креативных индустриях, медицине. Хотя и с медициной есть вопросы.

Много людей просто останутся без работы. И эту проблему надо как-то решать.

Консервативный сценарий, который, я думаю, произойдет, заключается в том, что рабочая неделя будет сокращаться. Примерно с 40 часов до 20. Безусловный базовый доход — альтернативное решение.

Вторая тенденция, которую хотелось бы выделить, — глобализация бизнеса.

Когда мы работали над maps.me, команда была в Минске. В какой-то момент оказалось, что наибольшей популярностью наши карты пользовались на Филиппинах. Никто из нас никогда не говорил по-филиппински, никто из команды никогда там не был, мы очень плохо понимаем культуру этой страны и то, что там происходит. Но физически находясь в Беларуси, мы сделали продукт, популярный там.

И я думаю, что такое будет происходить повсеместно.

Например, бабушка вяжет носки. Она сможет их без проблем продавать через сайт в Японию либо Аляску. Каналы дистрибуции бизнеса станут глобальными.

С этой глобализацией пока непонятно, что будет происходить с государствами. Исторически государства выполняли функции сбора налогов, создания общих правил игры и обеспечения безопасности.

Теперь, когда ты путешествуешь практически в любой пункт мира, ты чувствуешь себя довольно безопасно. То есть безопасность уже более-менее обеспечивается на глобальном уровне. Поэтому фактически государства становятся такими зонами с различными правилами игры и способами идентифицировать человека. Хотя прерогативу идентификации у государства сейчас отбирают соцсети типа Facebook.

Смотрите, раньше при трудоустройстве у человека всегда требовали трудовую книжку. А теперь появились работодатели, которым она не нужна. Вопрос идентификации и проверки адекватности человека также забирается у государства.

В мире есть оффшорные зоны, которые привлекают к себе компании со всего мира какими-то бонусами. Получается, что у различных государств становится мало того, что их отличает друг от друга. С одной стороны, конкуренция между государствами увеличивается, с другой — различий между ними становится меньше.

— То есть все попытки вернуть производственные мощности в развитые страны, а также вернуться к концепции «национального государства» напрасны? Глобализация неизбежна?

— Да, и всему этому есть экономическое обоснование. Даже в России уже это признают. Если посмотреть на какой-либо местный продукт, мы сможем увидеть, что он состоит из результата работы людей со всего мира. Это касается и российских пассажирских самолетов, и американских автомобилей Tesla, которые собираются из запчастей со всего мира.

Само производство станет более мобильным. Если на заводе работают только роботы, проще создать его копию в другой стране. Tesla — яркий пример этих процессов. При этом технологии, компоненты и материалы будут со всего мира. Да и даже производство контента сейчас — глобальная вещь.

Если человечество мыслит глобально — мы движемся гораздо быстрее. И все попытки ограничить это и выбирать только национальный продукт в результате приводят к неконкурентоспособности и упадку производства.

— А как регулирующие органы государств будут успевать за стремительным развитием технологий? Например, мы знаем, что в США есть проблемы с использованием дронов и беспилотных машин из-за отсутствия необходимой юридической базы. Как это будет решаться?

— Как я уже отметил, государства будут конкурировать между собой и стремиться создать самые благоприятные условия. Например, в большинстве стран мира запрещены эксперименты на человеческих эмбрионах. А в Китае, наоборот, они разрешены. Поэтому мы и видим на сегодня, что Китай лидер в этой сфере.

Также сейчас создаются специальные системы на основе блокчейна для программирования договоров, где они будут выполняться автоматически. Соответственно — в какой-то момент государства потеряют монополию на правовое регулирование. А коммерческие организации смогут договариваться напрямую, без посредничества судебной и арбитражной систем.