Чиновник или человек?

Пока прекратить выполнять безумные указы Лукашенко.

Нынешние массовые аресты директоров и чиновников напомнили мне другой декабрь – 2010 года. Только тогда тюрьма КГБ была заполнена политическими. Кандидаты в президенты, лидеры политический партий, писатели, поэты, ученые, журналисты были брошены за решетку по чудовищному обвинению в организации государственного переворота.

Многие политзаключенные оказались в переполненных камерах вместе с чиновниками. Например, Дмитрий Бондаренко, глава избирательной кампании кандидата в президенты Андрея Санникова, сидел с главным инженером Минского тракторного завода, зампрокурора одной из областей Беларуси, высшими офицерами вооруженных сил, ОБЭП и внутренних войск. Владимир Кобец, начальник штаба Санникова, делил камеру с начальником Управления по расследованию преступлений Департамента финансовых расследований Комитета госконтроля и начальником тюрьмы «Володарка». Где-то за стенкой в одной камер СИЗО в это же время сидел и бывший командующий ПВО Беларуси.

У меня сокамерницы были рангом пониже - бывшая начальница Управления предпринимательства и лицензирования Комитета экономики Миноблисполкома и главбух одной крупной минской фирмы. Между нами сразу же завязался тот особый тип дружбы, который может быть только в тюрьме. Прежде всего - моральная поддержка и взаимовыручка. Меня арестовали в редакции, не было элементарных вещей – ни белья, ни сменной одежды, ни мыла, ни зубной щетки. Скудные передачи тоже разрешили далеко не сразу. Девушки, которые уже сидели несколько месяцев и обзавелись нехитрым скарбом, сразу же и одели, и накормили, и обогрели. И за это я им буду искренне благодарна до конца жизни.

С появлением политических заключенных условия в СИЗО резко изменились. И нам, и чиновникам пришлось пройти через ад: тюремную охрану заменили на карателей в черных масках, которые избивали подследственных, выкручивали руки, сажали на цепь, заставляли часами стоять голыми на холоде. Чтобы не сломаться и выстоять, надо было держаться вместе.

Но была одна вещь, которая нас отличала. Не разделяла, а именно отличала. Мы, политические, знали, что сидим только за то, что потребовали от власти проведения честных выборов. Дело наше правое и там, за тюремными стенами, люди в Беларуси и по всему миру протестуют и требуют нашего освобождения. Выброшенные же из системы чиновники были деморализованы. Все они были людьми обеспеченными, вершителями судеб и больших дел, а тут - публичный позорный арест и унизительная конфискация. И вступиться за них, кроме родных, некому. Даже адвокату нельзя доверять, потому что плотно работает со следствием.

В камерах было опасно вести политические разговоры – все прослушивалось. Но мои сокамерницы шепотом говорили, что всегда с удовольствием читали «Хартию» и вообще-то понимают, что оппозиция делает правильные вещи и так долго этот беспредел, конечно, продолжаться не может.

Прошло 6 лет. Камеры «Американки» снова переполнены, но не оппозиционерами, а лояльными чиновниками, директорами, бизнесменами, офицерами милиции, армии и спецслужб. Как пошутил один мой знакомый, пора к тюрьме КГБ пристроить отдельный «директорский» корпус.

«Ходят по мукам» теперь те, кто шагал в ногу с эпохой - «жег, ломал, рвал в клочья предрассудки». А еще смиренно молчал, когда убивали бывших коллег – председателя Центризбиркома Виктора Гончара, вице-спикера Верховного Совета Геннадия Карпенко, министра внутренних дел Юрия Захаренко, когда посадили премьер-министра, банкира Михаира Чигиря, министра внешнеэкономических связей Михаила Маринича, директоров Минского тракторного завода и «Атланта» Михаила Леонова и Леонида Калугина, председателя передового колхоза «Рассвет» Василия Старовойтова.

Этот список можно продолжать долго. Число репрессированных чиновников, хозяйственников и бизнесменов в сотни раз длиннее списка политзаключенных. И в большинстве своем все они забыты, потому что их родные и коллеги боялись обратиться даже к правозащитникам, а сами они, пройдя семь кругов ада, когда выходили на свободу, испуганно молчали или просто умирали.

Историк Вадим Роговин писал о приспешниках Сталина: «Бесхарактерность и послушание были не свойствами их характера, а неизбежным следствием сломленности, вызванной непрекращающимся давлением безжалостной воли тирана».

Но если молчание и соглашательство и спасло кого-то из них, то на очень короткое время – жизнь сделала петлю, которая обернулась вокруг шеи.

Сегодня очевидно, что Лукашенко теряет контроль не только над стремительно разваливающейся экономикой. Его охватил животный страх, паника. Отсюда – хаос в действиях, массовые аресты, кадровые чистки.

Для больного на власть диктатора все граждане страны сегодня «оппозиция» - не только демократы, независимые журналисты или правощитники, но и чиновники, и бизнесмены, и директора.

Ясно, что эти люди не могут сразу перейти на сторону демократии и народа. Но саботировать самые антинародные и глупые решения им вполне по силам – в виде, например, тихой «итальянской забастовки». Ну, а когда власть начнет совсем рушиться – надеемся на более решительные действия.

Наталья Радина, главный редактор charter97.org