Экзамен для Трампа

Любому президенту рано или поздно приходится сдавать экзамен по международной политике.

Трамп — не исключение. Более того — его экзамен уже идет и напоминает историю молодого Джона Кеннеди. Тут подходит определение «замедленный Кубинский кризис». Только в главной роли не Фидель Кастро, а неадекватный северокорейский деспот Ким Чен Ын.

И если все происходящее еще не лишило вас сна, тогда вы просто невнимательны.

Давайте посмотрим. С одной стороны у нас неопытный, энергичный, восторгающийся Твиттером американский президент. С другой — военный и партийный лидер КНДР, создающей ядерные ракеты дальнего действия, способные достать до Лос-Анджелеса. Лидер, предположительно убивший сводного брата руками женщин, прыснувших ему в лицо нервно-паралитический яд в малайзийском аэропорту.

Действительно, что может пойти не так?

История с корейскими ракетами тянется гораздо дольше известных 13 дней Кубинского кризиса, но не стоит обманываться: «Северная Корея на грани стратегического прорыва, дающего возможность ударить по Штатам ядерным оружием»,— подчеркивает Роберт Литвак, эксперт Центра Уилсона по странам-изгоям.

Сейчас у США всего три варианта выхода из ситуации: ужасный, плохой и худший

Да, в это сложно поверить, но в царстве отшельников с экономикой Дейтона (что в штате Огайо) «до 2020 года образуется ядерный арсенал вдвое больший, чем у Великобритании»,— считает Литвак.

Пока мы наблюдали за твитами Трампа, Пхеньян создавал маленькие ядерные боеголовки для размещения на баллистических ракетах дальнего действия. Страна регулярно проводит испытания своих ракет. Правда, с переменным успехом. Пока.

Как объясняет Литвак в новой книге Предотвращение ядерного прорыва Северной Кореи, КНДР сейчас на рубеже перехода от ядерного арсенала средних размеров к объемам в 100 боеголовок, от ракет, способных долететь до Японии, Кореи или Китая, к тем, которые смогут пересечь Тихий океан.

Эту проблему создал не Трамп, ему ее передали Клинтон, Буш и Обама, но именно ему придется ее решать. И сейчас у США всего три варианта: ужасный, плохой и худший. Или, как пишет Литвак, «бомба, молчаливое согласие или переговоры».

Бомбардировка ядерных объектов КНДР может привести ко второй (и, возможно, ядерной) корейской войне с миллионом жертв. К тому же они «горячие» с точки зрения радиоактивности, поэтому последствия даже сложно представить.

Молчаливое наблюдение за ядерным прорывом грозит тем, что failed state превратится в крупнейшую ядерную державу, считает Литвак.

За переговоры Дональда Трампа с Ким Чен Ыном придется заплатить определенную цену, но это пока лучший из вариантов. И в качестве выхода из ситуации стоит использовать модель Обамы в сделке с Ираном. Той самой, которую Трамп назвал «худшей всех времен».

Подумайте еще раз.

У Обамы с Ираном были те же три варианта: бомба, молчаливое согласие или переговоры. Он не хотел атаковать ядерные объекты Ирана и не хотел молчать. Поэтому пошел на «чисто деловую сделку», как считает Литвак: Иран согласился на 15 лет приостановить работу по обогащению урана взамен на значительное ослабление санкций.

Ставка Обамы? В эти 15 лет должно случиться что‑то «трансформационное», пишет Литвак, что обеспечит настоящую безопасность — а именно смену режима в Иране.

Трампу стоит идти по тому же пути: заставить Северную Корею заморозить ядерную программу лет на 15, заморозить обогащение урана и все испытания ракет, а взамен предложить ослабление санкций и некоторую экономическую помощь.

«Такая сделка ограничит возможности Пхеньяна и даст немного времени на изменения, как и иранская»,— пишет Литвак. Режим Кима должен пойти на это, поскольку сделка позволит ему оставаться у власти с минимальной вероятностью вторжения США. С этой сделкой, в конце концов, должен помочь Китай, поскольку заморозка ядерной программы КНДР послужит предупреждением для его соперников — Японии и Южной Кореи — о том, что им тоже не стоит разрабатывать свое ядерное оружие. Трампу нужен Китай, так что на его месте я бы дважды подумал, стоит ли начинать торговую войну с Пекином.

Скоро Трамп узнает, что в международной политике — как с Obamacare: легко критиковать (мол, нужен деловой подход, а не изменения), но остальные варианты гораздо хуже. И здесь не будет чистой победы, которой можно будет похвастаться. Так бывает только в телешоу.

Томас Фридман, The New York Times (перевод – nv.ua)