Бунт интеллигенции

То, что случилось на церемонии вручения национальной премии «Ника» — это очень серьезно.

Кино, вино, домино хорошо, конечно, но недостаточно. На этот раз творческая интеллигенция запомнилась не своими фильмами-высказываниями, но высказываниями напрямую, со сцены, брошенное в медийное пространство, в публику. В Россию. И это не птичка, вылетевшая из фотообъектива папарацци. Это слово «пастыри», которое уже ушло в народ. Вылетит — не поймаешь.

Отметим себе этот день, когда и произошел бунт интеллигенции на корабле современности. Очень часто молчащей интеллигенции, спрятавшей еще не так давно свое бессмертное «я» куда подальше. Смотревшей в рот власти, объяснявшейся в любви к Путину. Ждущей государственных подачек и не брезгующей ими. Никак и ни за что.

Спала пелена с глаз, повязка со рта? Интеллигенция решила больше не молчать. Откуда такая смелость?

Александр Сокуров, получивший премию за «Честь и достоинство»: «Нельзя начинать гражданскую войну среди школьников и студентов… Надо услышать их». После чего призвал депутатов не поощрять насилие по отношению к женщинам, участницам массовых акций.

Алексей Красовский, лауреат «Ники» в номинации «Открытие года»: «Я хочу попросить вас использовать свою власть, чтобы что-то изменить в их судьбе». Их — это участников воскресных митингов.

Александр Митта, спецприз «За выдающийся вклад в отечественный кинематограф»: «Я разделяю тревоги и отчаянье, мы все озабочены тем, как растет наше поколение, чтобы оно выросло под нашими заботами, а не пугалками».

Елена Коренева, «Лучшая актриса второго плана» за роль в фильме «Муму», заступилась за «узников совести» — Олега Сенцова, Сергея Мохнаткина и Олега Навального, брата Алексея.

Марк Захаров также поддержал коллегу Сокурова.

Виталий Манский, «Ника» за документальный фильм «В лучах солнца»: «У нас пока не Северная Корея… но страну мы просрали, поэтому мы хуже Северной Кореи».

Это еще не полный список кинематографических оппозиционеров.

Отношения интеллигенции и власти имеет очень давнюю историю. Хотя некоторые скажут: какая интеллигенция, ее, истинную, Ленин выслал на философском пароходе в 1922 году. А кого не выслали, тех тогда же расстреляли (тут вспоминают Николая Гумилева).

Дальнейшие отношения двух, казалось бы, взаимоисключающих сторон ждут своего Шекспира. Вспоминается Борис Пастернак, который вместе с Корнеем Чуковским с необычайным восторгом приветствовал товарища Сталина, на съезде хлопал в ладоши и не мог остановиться. Тот же Пастернак после телефонного звонка ему вождя, так до конца и не заступившийся за Мандельштама.

Сам Мандельштам, сочинивший просталинские стихи (и это после «…что ни казнь у него — то малина/И широкая грудь осетина»).

Ахматова, которая писала оды Сталину. А потом стыдилась их.

Булгаков с его «Батумом», прославившим Усатого, и тут же умершего после этого.

Это я говорю о лучших людях, самых стойких, не сломавшихся в конце концов, поднявших честь и достоинство русской интеллигенции на небывалую высоту.

При Хрущеве стало легче. Но как забыть тот крик «кукурузника» на Андрея Вознесенского. Он сам никогда не мог этого забыть. «Пидарасы» в адрес художников, спор с Эрнстом Неизвестным. Как забыть Солженицына, Виктора Некрасова, Трифонова, Дудинцева… Аксенова, Галича, Войновича — уже при Брежневе.

Очень многие приспособились. Да, продались за посты, за дачи, за тиражи. Но единицы, совсем отдельные люди не позволяли себе такого. Соблазнялись, конечно, но в итоге выпрямляли спину, поднимали голову и не уступали власти. Ни на йоту.

Если говорить о кинодеятелях, пострадавших от тех, «кто сильнее тебя», имя им легион. Аскольдов, Герман, Тарковский… Вам мало? Нет, их не может быть мало, каждый — личность, каждый — судьба…

Но вот к власти пришел Михаил Горбачев. Интеллигенция тут же очаровалась им, влюбилась в него. Ей, интеллигенции, обычно очень хочется в кого-нибудь влюбиться из высшей власти. А потом быть рядом по мере возможности. Советовать, шептать на ушко. Это льстит.

Однако Горбачев был непоследователен — и вашим, и нашим. И тогда интеллигенция полюбила Бориса Ельцина. Покинув, само собой, Горбачева. Он остался один, без их мощной поддержки, прямо как король Лир. И рухнуло государство.

Власть тоже любит интеллигенцию. Тоже порой заискивает перед ней, тоже хочет понравиться. «Других писателей у меня для вас нет», да. Но все-таки власть любит лояльную интеллигенцию, прикормленную. Каковой она и была последние 17 лет при Путине. Даже Александр Сокуров, еще недавно заступавшийся за Олега Сенцова на известном совещании, очень, очень, очень долго извинялся. Мягко стелил, но все-таки стоял на своем.

И вот, кажется, прорвало. «Не могу молчать!» — говорил по такому случаю Лев Николаевич Толстой, считавший «интеллигенцию» ругательным словом. Гиря до полу дошла, и они возопили.

Интеллигенция — это страшная сила. Это вам не какие-то безусые юнцы, школьники, студенты, непоротое поколение. Это люди слова. Которые штык могут приравнять к перу, не меньше. Это люди, которых слушают, по крайней мере, прислушиваются. Люди, не утратившие еще до конца репутацию и уважение.

Что делать теперь власти? Срочно зарядить свою интеллигенцию из «Золотого орла»? Натравить на отказников штатных бульдогов и шавок из телевизора? Перестать финансировать, оставить на голодном пайке? Опять задобрить званиями, орденами и медалями, расцеловать в засос, задушить в объятиях? Или поручить думцам издать новейший закон о том, что подобные выступления со сцены приравниваются к несанкционированным митингам?

Трудно сказать… Резьба сорвалась, крышка слетела, пар уже пошел. С кем вы, мастера культуры? Неужели готовы идти до конца? Если да, то Кремль останется голым, как тот король. Да, с Хирургом, с Кургиняном, с Соловьевым… Но это совсем не те атланты, которые держат небо.

Александр Мельман, «Эхо Москвы»