Трамп полностью уничтожил репутацию Путина

Российский хулиган сдрейфил на самой важной «стрелке».

Политический международный обозреватель Юлия Латынина в эфире «Эха Москвы» по полочкам разложила ситуацию вокруг ракетного удара США по Сирии.

– В ночь на эту пятницу президент Дональд Трамп полностью уничтожил репутацию Владимира Путина как первого международного хулигана, который может отколоть что хочет, и, собственно, эта репутация и была главным нашим козырем во внешней политике – мы ее последние несколько лет продавали.

Уничтожена она была ракетами «Томагавк», которые были выпущены по сирийскому аэродрому. Еще раз, не думайте, что был уничтожен аэродром. Аэродром – это, в общем, Асад переживет, я думаю, что он на это и рассчитывал, во всяком случае, допускал такую возможность. А вот чего, действительно, было уничтожено, так это статус Владимира Владимировича, потому что оказалось, что изображать из себя хулигана можно, только пока не пришел полицейский. Вот, хорошо было, когда был Обама – тогда можно было быть первым парнем на деревне. Пришел Трамп, и всё, золотое время кончилось.

Собственно, напомню, что самое интересное во всей этой истории. Я многократно это повторяла, что именно действия Обамы привели к созданию ИГИЛ. Естественно, не специально это сделал Обама, это сделал он не нарочно и это предсказывали все даже американские военные эксперты, этот предсказывал тот же самый генерал Майкл Флинн в бытность свою начальником военной разведки, за что генерала Майкла Флинна и поперли.

После чего, чтоб зарабатывать на жизнь, он стал делать разные нехорошие вещи, брать деньги от Russia Today, брать деньги от Эрдогана. Но это не извиняет того факта, что в статусе начальника разведки генерал Майкл Флинн еще в 2012 году сделал абсолютно адекватный прогноз, в котором говорилось о том, что если Обама собирается свергать Асада руками суннитской оппозиции и собирается эту оппозицию при этом как-то консолидировать и поддерживать, и при этом уходит еще из Ирака, то на территории Ирака и Сирии образуется Исламское государство. Даже это слово было употреблено «Исламское государство».

Собственно, вот, президент Обама сделал ту же самую кардинальную ошибку, которую очень часто делали в XX веке, он делегировал применение силы другому. Вот, Обама хотел свергнуть Асада, что было, в общем, такое, богоспасительное дело… Потому что как вам сказать? Претензии международные к Асаду были очень простые. Сирия была единственное на тот момент известное государство, которое вело свою внешнюю политику с помощью международного терроризма. Это касалось и убийства премьера Рафика Харири и многих других перед этим убийств.

Собственно, сейчас и Россия этим самым занимается. Я имею в виду даже не «ДНР» и «ЛНР», а я имею в виду систематические мелкие теракты, которые совершались сначала в Грузии, теперь они совершаются в Украине. Некоторые из них и не мелкие типа убийства Вороненкова. Ну, в общем, Россия побольше. А Сирия была маленькое достаточно государство, и вот это было такое, несколько шокирующее явление. Сирия и Ливия этим занимались. Причем, Ливия занималась по-глупому, потому что, ну, уничтожить «Боинг» над Локерби – это было глупо. А Сирия, действительно, с этой помощью чего-то там пыталась достать.

Когда они поссорились с иорданцами, они начали мочить разных иорданских то дипломатов, то журналистов. И поскольку международное сообщество очень сурово относится ко всему, что делает диктатор за пределами своей страны… Внутри этой страны оно согласно закрывать глаза, но за пределами страны – это как-то совсем уж нарушение приличий. То понятно, почему был зуб на Сирию, почему был зуб на бывшего этого офтальмолога.

Поэтому когда началась Арабская весна… А президент Барак Обама вообще считал, что Арабская весна – это наступление демократии на Ближнем Востоке. Ну, вот так он считал. Ну, он был хороший человек. Хороший человек – это не профессия, это призвание.

Вот, соответственно, получилось то, что получилось, и еще в 2013 году, когда уже всем было ясно, что происходит, когда уже взрывались смертники в Дамаске, и Би-Би-Си, и «The Guardian», и CNN радостно сообщали, что «Вы знаете, это, кажется, взорвал сам Асад, чтобы скомпрометировать мирную, борющуюся против него оппозицию».

И, собственно, красная линия президента Обамы, если вы помните, заключалась в том, что нельзя применять химическое оружие. И когда Асад первый раз применил его, то красная линия куда-то стерлась. Обама публично заявил, что Америка не спустит применение химического оружия, и Обама не просто спустил это на тормозах, но тогда это как раз было удачным дебютом Владимира Путина в сирийской всей этой истории, потому что ровно накануне того, как надо было хотя бы что-то делать, Обама сам отказался что-то делать, он сказал, что он поставит вопрос на голосование в Конгрессе.

И тут подвалила удача – позвонил Владимир Владимирович и сказал, что он договорился с Асадом, и Асад отдаст свое химическое оружие. За это даже какая-то организация, очередная международная шарашкина контора борьбы за химическое разоружение или что-то в этом роде премию Нобелевскую получила.

Ну и теперь, как выясняется, что Нобелевскую премию давали зря, и Путин, соответственно, не имел и не имеет такой власти над своим союзником Асадом, потому что Асад не разоружился. И вот, собственно, вот это к вопросу, да?.. Я хотела об этом важную вещь договорить, что никогда не надо ничего делать чужими руками. Потому что если вы применяете насилие чужими руками, то тот человек, руками которого вы применяете насилие, становится главным, главнее вас.

Это произошло и в Сирии у Барака Обамы, который пытался консолидировать суннитскую оппозицию. Наконсолидировал на свою голову. Это, кстати, произошло и в России в Чечне. Вот, Путин тоже решил, что он такой умный, что в Чечне мы не будем сражаться с ваххабитами, а, вот, пусть сами чеченцы сражаются. Ну и что мы теперь имеем? Мы имеем примерно то же, что поимел Обама, в смысле нарушения монополии на насилие.

Так вот, собственно, к вопросу о том, кто был в американской администрации союзником Путина и Асада. Им был Обама, который как только пересекалась красная линия, искал повод сдать назад.

А дальше оказалось, что когда Россия решила вернуться в большую мировую политику с помощью Сирии и продать Асада выгодно в обмен на то, что все закроют глаза на то, что творится в Донбассе, то оказалось, что это не так просто, потому что тут это еще одно правило нынешней современной политики. Если вы имеете дело с отморозком (не важно, в качестве противника или в качестве союзника), то главный в этой истории не тот, у кого больше силы, а тот, кто отмороженней. Это такое правило, которого не было в XIX веке, а сейчас оно есть.

Вот, вопрос: кто главный в связке Кремль-Чечня? Ответ: конечно, Чечня. Кто переигрывает, если схватятся, Путин или Лукашенко? Ответ: конечно, Лукашенко, потому что меньше тормозов. В связке Путин-Асад кто главный? Ответ: конечно, Асад. Не потому, что у него армия есть (у него ее вообще нету), а потому что нет тормозов.

И, кстати, кто был главный в конфликте Путин-Обама? Конечно, Путин, потому что у Обамы тормозов было больше. И, собственно, очень хорошая иллюстрация к этой простой максиме имела место быть перед Алеппо, когда еще с прошлой администрацией американского президента Россия уже почти договорилась о взаимодействии, а Асад, которому, конечно, совершенно не надо было, чтобы Россия с кем-то договаривалась о взаимодействии, в этот момент разбомбил гуманитарный конвой, шедший в Алеппо. И понеслось. Да? То есть это к вопросу о том, что если у тебя нет тормозов, то ты являешься главным среди союзников. А Россия всегда в этой ситуации выступала как заложник Асада.

Первое правило современной конфликтологии: сильней тот, у кого меньше тормозов. Поэтому ИГИЛ сильнее Европы, Путин сильнее Обамы, а Асад сильнее Путина и так далее.

И, собственно, почему случился штурм Алеппо? Чтобы сорвать возможность договоренностей между Россией и США. Потому что Россия пришла в Сирию, чтобы продать Асада, а она забыла, что Асад вовсе не хочет, чтобы его продавали. А если кто-то не хочет, чтобы его продавали, то продать его сложно.

И вот пришел Трамп. И заметим, что его изначальная позиция очень отличалась от позиции Обамы, и было очень четко заявлено, что Трамп больше не ставит своей задачей свержение президента Асада. Надо сказать, что он был совершенно прав, потому что Асад, конечно, большое зло, но ИГИЛ – зло еще большее. А, в общем-то, если выбирать… Как бы это сказать? Вот, в гражданской войне, все-таки, только 2 стороны. Ну, конечно, есть еще третий вариант – оккупация силами свободного мира Сирии, но понятно, что никакой свободный мир Сирию оккупировать не будет, потому что она ему нафиг не сдалась.

И, собственно, почему Асад нанес удар этот химический после таких заявлений? Ровно потому, чтобы этого не случилось, потому что он нанес этот удар накануне приезда в Москву госсекретаря Тиллерсона, чтобы Россия и Америка опять не смогли договориться.

Напомню, что удар, погибло около 100 человек от зарина. Наши, конечно, превзошли себя в очередной раз, российский МИД и прочие, сказав, что это наглые боевики сами себя отравили. Это просто технически невозможно, потому что, во-первых, зарин – это газ, который очень сложно произвести, и никто не слышал, чтобы зарин производили разные доморощенные террористы.

Вот, никто не слышал, чтобы палестинцы производили зарин. А во-вторых, зарин хранится в виде бинарных боеприпасов. Взрыв просто выжег бы один из его компонентов. Да? Вот, одна из составляющих частей зарина – это изопропиловый спирт. Ну, сгорел бы этот самый спирт, был бы большой огненный шар, чего не наблюдалось, как объясняли уже специалисты Bellingcat.

То есть, на мой взгляд, вот в этой ситуации у Асада была беспроигрышная позиция, потому что то, что он делал, заведомо вбивало клин в возможную договоренность между Россией и США. Как бы Трамп ни поступил, Асад, на самом деле, много не терял. Ну да, он потерял аэродром, но это не смертельно.

Вот, кто потерял и кто проиграл, это Владимир Владимирович Путин. Почему? По одной простой причине: потому что у нас там стояли наши С-400, если они, конечно, существуют. Потому что, знаете, когда у нас впервые появились С-400, то, на самом деле, это были те же самые С-300, которые просто назвали «С-400» и сказали, что «А вы знаете, вот тут какие-то у них есть детали от С-400, типа, бампер от машины новый, а ракет под них мы еще не разработали. Но потом мы разработаем и ракеты».

Так вот, поскольку ракеты под С-400 разрабатывались гораздо позже, чем появилось само наименование «С-400», то не совсем понятно, в какой ситуации, собственно, находятся ракеты для С-400. Но это не важно. С-300, С-400 – всё равно это были ракеты, которые могут сбивать ракеты. Они против кого там стояли? Против, что ли, Бангладеш? Вот, если бы бангладешские войска вмешались в эту ситуацию и пустили свои ракеты, мы бы эти ракеты как сбили! Мы бы не допустили бангладешских ракет, чтобы они ударили по нашему любимому Асаду.

И вот в решающий момент… Понятно, что эти ракеты стояли там против только одного – против США. И стояли они, как теперь понятно, только за одним – чтобы напугать США. Чтобы Трамп учитывал, что в случае, если он захочет ударить по Асаду, то мы сможем перехватить его ракеты и тогда это будет совершенно другой уровень эскалации конфликта.

И оказалось, что Россия блефовала, потому что мало того, что ударили, так Россию еще и предупредили. Не важно, за сколько времени, но предупредили. У Путина было время принять решение, сбивать или не сбивать. Всё он не сбил.

Что там после этого Медведевы, Захаровы кричали, не важно. Точно так же, как не важно, что там говорил Обама после первой химатаки. Вот, всё, взвешен и найден легким. Выяснилось, что Кремль блефовал. Кремль поставил эти С-300 или С-400, чтобы Трамп не посмел нанести удара по Асаду. Когда выяснилось, что удар нанесен, то осталось только кричать. Вот, дети играли в песочнице, пришел слон и в течение 72 часов после того, что произошло, 60 «Томагавков».

Обама в свое время рассказывал про красную линию, а потом сказал, что ему надо обязательно на это одобрение Конгресса. Вот, всё остальное после того, что произошло, это журналистика, это хлопанье ртом. Вот это Юлия Латынина может хлопать ртом.

Путину, Медведеву, людям, которые руководят государством, не надо хлопать ртом, не надо рассказывать, что они теперь выйдут из соглашения о взаимной координации военных усилий, что Трамп чего-то там нарушил, что они не сдадут союзника. У них была физически возможность остановить эти ракеты. Они специально завезли туда противоракетную систему, чтобы их остановить.

Это как на стрелке – они сдрейфили. Но слава богу, оказалось, что хулиганы, но не сумасшедшие. Но просто после этой пятничной истории все рассказы, когда Россия пугает своей отмороженностью, когда там по телефону говорят «Да мы до Киева дойдем», когда по телевизору намекают «Да мы ядерную войну начнем»... Нету всего этого.

Вы не думайте, разумеется, что я… Да? Я сейчас даже не хвалю или порицаю действия Трампа в Сирии. Хотя, конечно, вот эти действия получили гигантское международное одобрение. Ну, на стороне России кроме офтальмолога оказался только Иран. Я бы сказала, что это совсем не комильфо. Заметим, что Китай однозначно одобрил действия Трампа (собственно, Си Цзиньпин в этот момент встречался с Трампом). И понятно, что то, что сделал Трамп, это не от хорошей жизни, и это не значит, что за этим последуют какие-то хорошие шаги.

Просто есть вещи, которые нельзя не делать, если тебе брошен вызов. Да? Вот это как, я не знаю, ты сидел в ресторане с девушкой, к тебе подошли и твою девушку ударили по морде. Да? Бесполезно говорить «Я сейчас пожалуюсь в полицию», «Вы нехорошо себя ведете», «Да я подниму такой шум в Facebook», да?

Единственный возможный ответ, не взирая на последствия, — это взять и ударить по морде того, кто это сделал. А все остальные ответы – они как-то не котируются.