Организатор забастовок в ПНР: Мы тоже начинали с демонстраций

Во время акий протеста люди должны поверить, что можно победить.

Об этом депутат польского Сейма Ежи Боровчак, который в 80-е годы был организатором забастовок против коммунистических властей на Гданьской судоверфи, рассказал в интервью belsat.eu:

- В Польше сначала долго протестовали рабочие. Так было в 1956-м, в 1970-м и в 1976-м. У рабочих не получалось сделать революцию. И наш опыт говорит, что чтобы сделать революцию, чтобы бороться за свободу, нужны и рабочие, и интеллигенция, и все общественные группы. Власти не могли манипулировать, говоря, что рабочие — это бездельники, писатели пусть пишут, а студенты должны учиться. На Гданьской судоверфи мы были все: рабочий Валенса, интеллигент Гвязда, Грушевский из политехнического института и режиссер Анджей Вайда бастовал с нами тоже. Наша сила была в том, что мы были все вместе.

- Как вам в тяжелых условиях коммунистической системы удалось сохранить польскую солидарность?

- В Польше было несколько оппозиционных организаций: комитет защиты рабочих, движение Молодая Польша, свободные профсоюзы. В то время сотрудничество не была идеальным, но оно родилось во время забастовки на судоверфи. Там было 17 тысяч рабочих. Туда пришли свободные профсоюзы с Валенсой, Комитет защиты рабочих с Богданом Борусевичем, Движение Молодая Польша с Арамом Рыбицким. И тогда у этих рабочих появилась надежда, что сейчас должно получиться. И не удалось разбить этой солидарности, даже когда народные власти ввели военное положение.

- В Беларуси в настоящее время продолжаются протесты в форме уличных демонстраций и митингов. Насколько такое средство эффективно в политической борьбе? И есть ли в польском опыте более эффективные методы борьбы за свои гражданские права?

- Мы тоже начинали с демонстраций. Власти пытались препятствовать. На годовщину убийства 50-ти рабочих в декабре власти давали выходной. Рабочие все равно приезжали к судоверфи и демонстрировали. Это хорошая форма протеста, так как показывает людям, что они не одиноки, что другие выходят — можно увидеть, сколько нас вместе. Но для того, чтобы бороться с диктатурой, нужны сильные протесты, а не только уличный спокойный протест. Для этого требуется участие всех кругов, чтобы они озвучивали свою позицию, чтобы они объединялись вокруг свободы. Манифестации — это хорошо, но для борьбы с такой диктатурой, как в Беларуси, нужны рабочие, крестьяне и интеллигенция.

- Символ протеста в Польше — забастовка: Гданьская судоверфь и другие предприятия. Что должно произойти, чтобы начались массовые забастовки?

- Люди должны поверить, что можно победить. Власти у нас на судоверфи после 1970-го года отреагировали очень жестко. Стреляли в рабочих. Когда мы вышли в 1976-м, люди боялись. В 1980-х также еще боялись, но когда увидели, что мы не выходим из предприятия, а закрываемся на своей фабрике и не даем себя спровоцировать, тогда власти должны были учитывать наш интерес. Они уже не могли заявить, что это бездельники, которые борются с социализмом. А мы — нет. Мы говорили, что хотим достойно жить, иметь свои права, нормальные профсоюзы и достойные зарплаты. Среди трех требований два были о зарплатах. Мы требовали повышения зарплат, потому что все время росли цены. Растут цены — повышайте зарплаты. Поэтому мы получили такую поддержку. Если бы мы сказали рабочим, что хотим бороться с властями, с социализмом, возможно, они бы нас не поддержали.

- Интересно, что в Беларуси также есть три требования. Два — экономических и последнее -политическое: свободные выборы. Как забастовка влияет на власть? Насколько это эффективное средство?

- Это очень эффективное средство, которое парализует власти. Власти теряют, так сказать, власть. Они не могут сказать: идите на работу. Так было в Гданьске. Все стояло: судоверфь, трамваи, автобусы. Мы запретили продавать водку и мы руководили. Власти увидели, что они не влияют на рабочий класс. И поэтому они сели с нами за стол, так как ситуация для них могла закончиться, как в Румынии.

- Какие есть опасные моменты, угрозы, когда организовываешь забастовки? Например, замена бастующих штрейкбрехерами, увольнения, запугивания. Как этому сопротивляться?

Сопротивляться можно тогда, когда бастующих будет больше, и они не позволят. Можно же бастовать возле своих машин, можно бастовать в автобусах. Люди должны чувствовать, что вокруг стоят коллеги и не пустят штрейкбрехеров к своим станкам, за которыми они работают.