Как брестчанка после выхода на пенсию «нашла себя» во Вьетнаеме

Обычная учительница музыки решила круто изменить однообразную жизнь белорусского пенсионера.

Ольга Хасаншина — коренная брестчанка. Два года назад в день выхода на пенсию она села на самолет и оказалась во Вьетнаме. Возвращаться в Беларусь пока не собирается, пишет «Брестская газета».

О решении переехать

Более 35 лет Ольга отработала музыкальным работником в детских садах и школах Бреста. Пару лет назад женщина побывала во Вьетнаме, когда ездила в гости к старшей дочери Катерине.

«Мне очень понравилась страна, теплое море, доброжелательные люди, и я для себя решила: как только уйду на пенсию, сразу перееду сюда. Хотелось поменять жизнь. Кардинально. В Бресте ничего не держало: родители и муж умерли, дети разлетелись, я осталась одна. Меня ожидали диван, телевизор и старческие хвори», — рассказала Ольга.

В день, когда ей исполнилось 55 лет, у нее был вылет во Вьетнам. «Старшая дочь сказала, что гордится мной. С младшей Анной мы поругались из-за моего отъезда. Коллеги в большинстве говорили: Зачем тебе это надо? Чего тебе здесь не хватает? Только несколько человек выразили восхищение моим решением», — поделилась героиня.

О жизни и работе

Так Ольга оказалась в курортном городе Нячанг на побережье Южно-Китайского моря. Сейчас у нее новые друзья, хотя и старых она не забывает. Биологические часы, по ее словам, здесь повернулись вспять: в Азии она ощущает себя моложе, чем записано в паспорте.

Нячанг — столица провинции Кханьхоа в центральном Вьетнаме. Расположен в 1 280 км от Ханоя и в 439 км от Хошимина. Один из самых популярных курортов Вьетнама среди русскоговорящих туристов. Городу 40 лет. Раньше это была рыбацкая деревня.

Сначала брестчанка снимала со знакомыми коттедж на вьетнамской рублевке в поселке Ан Вьен на юге Нячанга. Сейчас арендует однокомнатную квартиру в центре туристического квартала.

С ее балкона открывается вид на море. Что касается работы, то об этом брестчанка побеспокоилась заранее. Еще находясь в Бресте, она кинула клич в интернете о том, что музыкант с собственным аккордеоном ищет работу, и получила отклик. Ее пригласили работать в русский детский клуб «Ладушки», который тогда только открывался.

«С утра мы работаем с малышами как обычный детский сад. Вечером приходят школьники. С ними мы занимаемся по школьной программе, поскольку в Нячанге нет русской школы. В саду я работаю воспитателем, для старших веду музыкальный и театральный факультативы», — объяснила Ольга.

В свободное от работы время она отдыхает на море, ходит на грязевые спа, массаж, встречается с друзьями в кафе и путешествует по Вьетнаму и за его пределами (в Азии дешевые авиаперелеты).

О взаимодействии с местными

Круг общения Ольги в Нячанге сейчас лишь наполовину состоит из соотечественников. «У меня много вьетнамских друзей, особенно в районе, где я живу. Постоянно угощаю малышей сладостями и фруктами, когда иду с рынка. Вьетнамцам нравится, когда «белый» человек погладит ребенка. Это, как они считают, принесет ему счастье. Точно так же и они угощают меня, особенно в свои праздники, национальными блюдами. Всегда беру, благодарю, но не всегда могу съесть — очень специфическая еда», — рассказала героиня.

Вьетнамским языком она не владеет. Для европейца это сложная штука, признается Ольга. Одно и то же слово имеет шесть значений, в зависимости от тональности или напева. Обозначаются эти напевы крючками, палочками, дугами над гласными буквами. Однако жить без знания языка во Вьетнаме можно: «В супермаркетах — ценники, в кассах и аэропортах помогает английский язык. На рынке договариваемся на пальцах. Главное — всегда улыбаться. Этому я научилась у вьетнамцев».

О сходствах и о том, чего не хватает

Ольга рассказала, что во Вьетнаме порой она чувствует себя так, будто попала в свое прошлое. На каждом столбе, доме, машине — красные флаги со звездой. Повсюду портреты Хо Ши Мина. Школьники одеты в форму с красными галстуками, как в Советском Союзе. «Люди постарше помнят помощь СССР в их войне с американцами и благодарны нам до сих пор», — рассказала брестчанка.

А еще на каждом углу можно увидеть символ возрождения, который нам больше известен как свастика.

Ольга призналась, что во Вьетнаме ей не хватает хлеба, зрелищ, леса и давнего увлечения — тихой охоты.

«Здесь нет гречки, манки, овсянки, перловки, хрена с горчицей, творога и сметаны, селедки. Когда чего-то нет, этого очень хочется. Вьетнамцы не едят черный хлеб. Очень скучала без нашего «Бородинского». Пару раз просила туристов привезти его, но такого вкусного, как в Беларуси, ни разу не привезли», — призналась коренная брестчанка.

Кроме того, ей не хватает театра и концертов.

«Здесь часто устраивают фестивали, приезжают артисты, но азиатская эстрада очень специфическая, после второго-третьего выступления ухожу домой», — поделилась собеседница «БГ».

О горожанах и горцах

Вьетнамцы, по словам Ольги, очень бедный народ, но трудолюбивый. Гордый, счастливый, но хитроватый. Они все время улыбаются, но не прочь поживиться на туристах.

Вьетнамская городская семья состоит обычно из трех поколений: бабушки с дедушкой, родителей и двух детей. Норма — это два ребенка в семье. «Если детей больше, то могут быть неприятности на работе, вплоть до увольнения, так как ты уже плохой работник, ты думаешь, как прокормить семью, а не о работе», — рассказала наша собеседница.

Женятся они в 28 — 30 лет. До этого взрослые дети работают и всю зарплату отдают родителям. Пенсии там получают лишь госслужащие, поэтому дети досматривают престарелых родителей.

«Это их долг, так как родители их выучили», — объяснила Ольга.

Причем долг в прямом смысле слова: образование платное с 4-го класса — около 30 долларов в месяц при средней зарплате 100 — 150 долларов. Однако Вьетнам — аграрная страна, и 60% населения занято земледелием.

«Семья горцев — это бедняки. Детей чем больше, тем лучше: лишних рук в поле не бывает. Заканчивают они только начальную школу, и то, видимо, не все, так как в стране не 100-процентная грамотность», — поведала брестчанка.

Всего 4% вьетнамцев имеют высшее образование.

О религии и традициях

Половина населения Вьетнама — католики, вторая половина — буддисты. В каждом доме есть отдельная комната-алтарь, где почитают предков. Там стоят букет цветов, свежие фрукты, чистая вода, дымящиеся благовония. «Иногда на алтаре видела баночное пиво и сигареты — то, что любил усопший. Такие же мини-алтари есть в каждом магазине, учреждении», — продолжила рассказ героиня «БГ». Православного храма в Нячанге нет. Раз в год, на Пасху, в город приезжает батюшка: причащает, святит куличи.

Вьетнамская свадьба длится около часа, обычно в кафе с 8 до 9 утра. При входе стоит огромный портрет молодых. На столах — пиво и фрукты. «Коротко поздравили, вручили подарки и на работу», — рассказала Ольга.

Зато похороны растягиваются на три дня. «Богатое угощение на столах, байкеры с разноцветными флагами рассыпают поддельные 100-долларовые купюры, оркестр играет что-то веселенькое. и только катафалк, весь в поддельном золоте, подсказывает, что это похороны», — продолжила собеседница «БГ». Многих кремируют, поскольку земля дорогая: выгоднее хранить прах в урне в колумбарии. Похоже на Стоунхендж, только это не камни, а окаменевшие деревья. Им по несколько тысяч лет. Все колонны в храме тоже сделаны из этих деревьев.

О быте и еде

Вьетнамцы строят свои дома без отопления. Банки дают им рассрочку на 10 лет под 4%. Кроме того, принято сдавать свои 3−4-этажные дома приезжим, а самим жить в дешевых гостевых домах.

Купить квартиру или дом здесь можно, но нельзя забывать, что земля принадлежит государству. Цены колеблются от 20 до 40 тысяч долларов.

Вся жизнь вьетнамцев проходит на улице. Утром они выносят из дома маленькие столы и стулья и садятся завтракать. С 12 до 15 часов — сиеста: жизнь в городе замирает, все спят, поскольку в тропический полдень работать невозможно.

«Вьетнамские бабушки и дедушки по утрам, в 5 часов, когда наши возвращаются из ночных клубов, на набережной делают зарядку. Все в белых одеждах и с красными веерами. Вечерами они большими компаниями идут на море. Кстати, почти все не умеют плавать — барахтаются, смеются и кричат, как дети, когда идет волна», — поделилась Ольга Николаевна.

Завтрак, обед и ужин вьетнамца состоит из большой порции риса. К нему подаются различные соусы, маленькие кусочки мяса и рыбы, огромное количество зелени. Пьют они натуральный очень крепкий кофе.

«Обычная вьетнамка за раз покупает на рынке грамм 80 — 100 мяса, креветок 5 штучек, по 2 штуки картошки и моркови и 2 больших пакета зелени, — рассказывает Ольга. — Вьетнамская кухня — на любителя экзотики: очень острая, с резким отталкивающим запахом рыбного соуса. Без него ни один вьетнамец не сядет за стол».

Если исключить соус, то можно поесть суп фо (любимое вьетнамское блюдо нашей героини, которое стоит 1 доллар) или спринг-роллы с морепродуктами (рисовая бумага с начинкой). В Нячанге «зима», но свежих фруктов много.

О туризме и имиграции

«Жить во Вьетнаме не дорого, дорого быть туристом», — отметила брестчанка. Цены для «своих» и «чужих» отличаются в десятки раз. Даже в кафе всегда два меню — для местных и туристов. Комната в гостевом доме обойдется для приезжего в 100 долларов в месяц, хорошее жилье начинается с отметки 300 — 350 долларов.

Тем не менее Вьетнам считается самой безопасной страной для жизни иностранцев в Азии. В последнее время, правда, эту репутацию стала портить ворующая молодежь.

Выходцы из постсоветского пространства во Вьетнаме в основном работают в туристическом бизнесе, магазинах, аптеках и ресторанах.

«Прилететь во Вьетнам легко: через интернет заказать приглашение и купить билет. Но знайте, что здесь вас никто не ждет. Не все могут найти хорошо оплачиваемую работу. Кому-то везет, а кто-то не может собрать деньги на дорогу домой», — поделилась своим опытом Ольга.