Биолог построил на краю Беларуси агроусадьбу с волками

Ради уникальной фотоохоты среди глухих лесов и болот туда съезжаются гости со всей Европы.

Сколько вы готовы заплатить за такой вот «отдых»: небольшой шатер в глухом лесу на границе Беларуси с Россией. Электричества нет, телефонной связи нет, туалета нет. На улице, как и в «апартаментах», холод и темнота. Ночевка в спальнике, который от пробирающего до костей озноба спасает далеко не всегда. Пятнадцать часов вам предстоит провести в тишине практически без движения — слушать и наблюдать. Как вам такая перспектива отдыха выходного дня? Так вот, есть люди, готовые платить за этот сомнительный для большинства кайф вполне приличные деньги, пишет onliner.by.

Агроусадьба биолога Дмитрия Шамовича находится на окраине страны — в Россонском районе. Вокруг — леса и болота, причем такие глухие, что даже местные стараются далеко от знакомых троп не отходить. Дремучестью, нетронутостью и обилием редких зверей и птиц славится ландшафтный заказник «Красный бор». Добираться сюда сложно и долго. Вполне возможно — к счастью.

Все слышали про агротуризм, в котором сельская идиллия, чарка, шкварка и народный фольклор играют немаловажную роль. А вот экотуризм в Беларуси не так распространен. Наверное, потому, что для того, чтобы им заниматься, владельцу агроусадьбы необходимы специфические знания, а главное — какая-то особая одержимость, ведь по человеку сразу видно, насколько он сам верит в идеи сохранения дикой природы, которые пропагандирует. Дмитрию Шамовичу верить хочется.

К Дмитрию приезжают туристы из Англии, Франции, Германии, Голландии, Польши, Прибалтики… География гостей расширяется с каждым годом. Некоторые уже пятый-шестой раз возвращаются в «Красный бор». Частые гости здесь — маститые фотографы и видеооператоры (как отечественные, так и зарубежные). В Европе никуда не исчезли две проблемы. Первая: по-настоящему диких, первозданных мест там не так уже и много. Вторая: всё, что связано с изучением дикой природы, стоит очень дорого. Кажется, а что надо-то? На самом деле нюансов очень много: сопровождение специалиста, которому приходится проводить с вами порой целые сутки, и аренда мест наблюдения, которые необходимо поддерживать в надлежащем состоянии, стоят немалых денег. Плюс проживание, питание, трансфер… В Беларуси все это стоит тоже немало, но в любом случае значительно дешевле, чем в большинстве стран Европы.

Шамович признается, что агроусадеб, которые занимаются таким направлением экотоуризма, как фотоохота, в Беларуси совсем немного. Одна в Налибокской пуще, вторая — в Браславе… В общем, можно пересчитать по пальцам, причем одной руки.

Расписание туров составлено на несколько лет вперед. Каждый из них привязан к определенному периоду. Снежной зимой иностранцы приезжают снимать крылатых хищников: орланов-белохвостов и беркутов. Фотоохота проводится из специального домика с восемью окнами-амбразурами, возле которого разбрасывают «приваду» — куски мяса, привлекающие голодных птиц.

В начале мая туристы с фотоаппаратами изучают миграцию куликов и их поведение на разливах Припяти. Первая половина лета — сезон фотоохоты на хищных птиц, сидящих в гнездах. Сентябрь — октябрь — время наблюдать за гоном лося и оленя.

Но одна из самых редких и увлекательных фотоохот — глухариный ток, который бывает в апреле и длится всего неделю — десять дней.

— Глухарь — это большая таежная курица, — упрощает Шамович. — Она является индикатором хорошо сохранившегося старого большого леса. Грубо говоря, есть глухарь — значит есть глушь. Эти птицы, если их не тревожить, собираются десятилетиями в определенных местах и устраивают брачные игры. Оказаться на месте тока и снять глухаря в естественных условиях — большая удача.

Проблема в том, что на место тока глухари прилетают с семи до восьми вечера, а значит, фотоохотник должен оказаться в палатке-схроне еще раньше. Потом приходится долго ждать: глухари сидят на ветках деревьев до 5 утра, после начинают токовать, спрыгивают на землю и привлекают танцами самок. Повезло тому фотографу, возле палатки которого приземлилась самка. Ток заканчивается после десяти утра, и только тогда можно покинуть схрон. Далеко не факт, что получится все снять с первого раза, поэтому опытные фотографы планируют ночные «посиделки» на 3—4 суток и более.

Еще одна достопримечательность агроусадьбы Шамовича, на которую, кстати, все обращают внимание в первую очередь, — вольер с волками. Вот уже более 10 лет биолог изучает этих животных и даже стал вожаком небольшой стаи (об этом мы рассказывали в одном из наших репортажей). Шамович настолько уверен в контроле над своими питомцами, что периодически выпускает их на свободу и «выгуливает». Правда, когда серые оказываются вне пределов клетки, биолог все-таки должен быть уверен, что собаки, дети и женщины укрылись в доме, а те из отчаянных мужчин-туристов, которые хотят пощекотать себе нервы, находятся рядом с ним: случись что — ситуацию можно будет контролировать.

При этом Дмитрий отнюдь невыглядит восторженным почитателем дикой природы, готовым отдать свою руку на прокорм волку. «Укусит — сразу пойдет в расход», — буднично говорит биолог, потому что понимает, что любые минимальные проявления агрессии по отношению к человеку в сером надо пресекать на корню. Агроусадьба Шамовича — большой «оттюнингованный» сельский дом на окраине заброшенной деревни. Все столярные, малярные и прочие работы хозяин делал сам. На втором этаже дома обустроил несколько отдельных комнат с санузлами и душевыми кабинами. На первом — довел до ума просторную гостиную, которая по совместительству является столовой. Условия для такой глуши очень даже уютные. Да и не за комфортом сюда едут. Вы не представляете, какое это удовольствие — после ночи, проведенной в палатке, дня блужданий по лесам и болотам сесть вечером за большим столом в гостиной Шамовича, разлить чай и слушать, как молчаливый обычно хозяин начинает рассказывать о природе — долго и увлеченно.