Неофеодальный капитализм России

На 18-м году правления Путина в России окончательно закрепилась новая форма кланового капитализма.

Россия Владимира Путина все больше и больше похожа на склеротический и застойный Советский Союз эпохи Леонида Брежнева. Но в одной отрасли, режим Путина остается безусловным новатором. Речь идет о коррупции. На 18-м году правления Путина окончательно закрепилась новая форма кланового капитализма.

Последние десять лет Путин руководил крупнейшей ренационализацией российской экономики. Госсектор увеличился с 35% ВВП в 2005 году до 70% в 2015-м. Государство, по словам Ленина, вернуло контроль над «командными высотами» экономики.

Казалось, государственные энергетические гиганты «Газпром» и «Роснефть» должны действовать как современные предприятия. В конце концов, у них есть внутренние правила и политика корпоративного управления, надзорные и управленческие советы, а также ежегодные собрания акционеров. Они проходят независимые международные аудиты, публикуют ежегодные отчеты и проводят советы с независимыми управляющими.

Но внешность обманчива. Правила и политика крупных госкомпаний – лишь формальности. Они даже не управляются государством. Вместо этого их контролирует небольшая группа закадычных друзей (бывшие офицеры КГБ, министры и высокопоставленные чиновники в администрации президента), выступающих в качестве личных представителей Путина.

Система содержит все признаки древней феодальной модели, описанной Гарвардским профессором Ричардом Пайпсом в его классическом труде «Россия при старом режиме»: она дает максимум свободы правителю, передающему задачи феодалам. Фактически, государственные компании в России превратили государственную собственность в новую модель царской собственности.

И международные инвесторы это понимают. Они, конечно, покупают российские акции, но лишь за их значительную дивидендную доходность – не за влияние акционеров. Неудивительно, что рыночная капитализация «Газпрома» рухнула с пика в $369 млрд в мае 2008 года до примерно $55 млрд сегодня.

Деятельность так называемых госкорпораций особенно проблематична. Юридически эти фирмы, в том числе Внешэкономбанк (ВЭБ) и Ростехнологии (Ростех), являются независимыми неправительственными организациями. Но они создаются путем передачи государственных средств или имущества: когда в 2007 году было создано шесть таких корпораций, им было передано около $80 млрд активов и $36 млрд новых государственных средств. Это ставит их под прямой контроль Путина.

Государственный капитализм обычно ассоциируется с публично направленными стратегиями инвестирования и технологического развития. И, действительно, российские госкорпорации якобы сосредоточены на продвижении общественных интересов или создании общественных благ. На самом деле менеджеры делают все, что хотят, например, отдают предпочтение друзьям через посреднические закупки или продают активы по ценам субрынка.

Верные руководители крупных российских госкомпаний могут занимать свои должности долгие годы, независимо от того, соответствуют ли они стандартным нормам эффективности, прибыльности или инновационности. Ни один гендиректор не принес больше убытков, чем Алексей Миллер из «Газпрома», но он уже 16 лет руководит компанией и рассчитывает сохранить за собой этот пост. В 2013 году официальный заработок Миллера составил $25 млн. Сколько он зарабатывает сегодня – неизвестно, так как размеры вознаграждений государственных служащих больше не публикуются.

В обмен на их огромные зарплаты и роскошные феодальные владения, бояре Путина должны защищать его интересы, особенно когда возникают геополитические проблемы, угрожающие выживанию режима. Например, «Газпром» послушно перекрыл потоки газа непокорным соседям, которых Кремль хочет наказать высокими расценками, но всей России газ продолжает поставляться, независимо от того, получает ли компания деньги за свои услуги. «Роснефть» заняла миллиарды долларов государственной нефтяной компании Венесуэлы, взяв в качестве залога американский нефтеперерабатывающий завод Citgo, находящийся в государственной собственности Венесуэлы. Это явная попытка использовать тяжелое экономическое положение страны, чтобы получить доступ к ее нефтяным месторождениям.

Конечно, экономика России также далеко не самая сильная. Тем не менее, система Путина, кажется, способна выжить даже при исчезновении нефтяной ренты. Путин позволил «системным либералам» в его администрации наложить жесткие бюджетные ограничения даже на крупные государственные компании. Например, «Роснефть» вынуждена была отказаться от наиболее вредных для ее стоимости инвестиций, таких как нефтехимия. В результате финансовая стабильность, скорее всего, сохранится. В любом случае, если цена на нефть останется на уровне около $50 за баррель, рентабельность российской нефти останется существенной.

Тем не менее, эта система приносить все новые и новые проблемы, начиная с кумовства. Феодальный капитализм в России породил небольшой класс невероятно богатых людей, чьи дети получили высокие государственные должности к 30 годам. Неудивительно, что это вызывает негодование молодых, способных и амбициозных.

Например, Петр Фрадков, сын бывшего премьер-министра Михаила Фрадкова, стал первым заместителем председателя ВЭБа в возрасте 29 лет. Сергей Иванов, сын бывшего начальника штаба президента Путина, стал первым вице-президентом Газпромбанка в 25 лет (в 36 лет он стал президентом российской государственной алмазной компании Алроса). Сын генерального директора «Роснефти» Игоря Сечина стал заместителем директора департамента «Роснефти» в 25 лет.

Новая модель капитализма РФ – осознанная попытка подражать успеху древней феодальной системы России – системы, которая, в конце концов, сохранялась веками. Но времена изменились, наряду с доходами, уровнями образования и воздействием внешних идей. В сегодняшнем мире такая система представляет реальную угрозу социальной и политической стабильности России.

Когда лидер оппозиции Алексей Навальный снял документальный фильм о имевшей место коррупции премьер-министра Дмитрия Медведева, его посмотрело более 20 миллионов человек. В прошлом месяце десятки тысяч людей в 90 городах России вышли на улицы в знак протеста против коррупции. Вполне возможно, что основы неофеодального режима Путина уже трещат, даже если дворец еще не шатается.

Андерс Аслунд, «Новое время»