Татьяна Северинец: Нынешняя власть и логика - понятия несовместимые

Лидер витебских христианских демократов поделилась мнением о существующей ситуации в стране.

Лидера витебских христианских демократов Татьяну Северинец, пожалуй, знают не только в областном центре, но и в Беларуси как смелого, жизнерадостного и целеустремленного человека, пишет sn-plus.com.

— Татьяна Евгеньевна, вы не первый год ходите на уличные акции. Чем отличаются антитунеядские протесты этого года от прежних подобных мероприятий?

— Первое — это то, что мартовские акции проходят не только в столице, но и во многих регионах, чего не наблюдалось уже больше двадцати лет. Второе главное отличие — самоорганизованность людей, как, например, в Витебске. Людям уже не нужны политические лидеры: они сами договаривались, что и как делать — на каких-то встречах, в социальных сетях, на улицах. В марте мы наблюдали абсолютно новое явление — рождение новых лидеров, вышедших из самого народа. Вот у нас одна женщина долго выступала, потом задала вопрос: «А где наша оппозиция?!» В итоге сама стала одним из лидеров «антитунеядского» протеста.

— Кстати, о женщинах. На Витебщине как-то больше в лидерах значатся не мужчины. Эта такая тенденция?

— К сожалению, да. Мужчины готовы скорее выйти и поддержать нас, женщин, чем самим взять на себя ответственность. На женщине лежит больше ответственности: за себя, за семью, за детей и внуков. Они думают наперед — как будем жить дальше? Потому и берут на себя бразды правления.

— Акции на День Воли власти почему-то санкционировали только в Бресте и Гродно. В Витебске же заявители получили отказ. Какую логику тут можно проследить?

— Власть и логика — вообще понятия несовместимые. Чиновники никак не могут понять, что главный «организатор» нынешних протестов не оппозиция, не «пятая коллона», не простой народ, а … Лукашенко и его окружение. Взять хотя бы суд в Витебске 27 марта, когда судили участников марша. Милиция выгоняла из помещения тех, кто пришел поддержать задержанных, а один милицейский начальник даже пригрозил ОМОНом, посчитав их присутствие несанкционированной акцией. Это поддается какой-то логике? Вообще, витебские власти на моей памяти ни разу не давали разрешения на проведение хоть какого-то политического мероприятия за последние лет десять.

— Если отойти от протестов, какие локальные инициативы вы проводили в последнее время?

— Решением местных проблем мы занимаемся вплотную с 2010 года, причем небольшими силами. Проблем много, ими никто не занимался. Мы решили взять инициативу в свои руки. За эти годы сделано очень много! Кстати, не только в Витебске, но и во многих городах региона. Из недавнего — кампания «За качественную медицину для всех!». Решено много проблем: через сбор подписей под коллективными обращениями — их более 10 000 , через походы по кабинетам местных и более высоких начальников, через обращения в министерства. Например, в микрорайоне Юг-7 Витебска никак не могли долгие годы достроить поликлинику. Именно благодаря нашим обращениям строительство возобновляли три раза и уже в следующем году обещают сдать. Мы добивались строительства поликлиничного комплекса в новом микрорайоне Билево. В итоге открыта амбулатория, при этом постоянно держим все объекты на контроле. Или вот еще пример. Долгое время в Витебске в плачевном состоянии находились ступеньки к памятнику Владимира Короткевича. Мы сами были готовы отремонтировать, требовалось лишь получить разрешение. А хозяина-то у памятника не оказалось! В итоге после обращения горисполком быстро нашел организацию, за которой закрепили памятник, и лестницу привели в порядок за несколько дней.

— В 2007 году вас уволили из школы из-за «политики». Не скучаете по коллегам и ученикам?

— По работе, конечно, тоскую. С коллегами долгое время не общалась. А ученики сами меня находят, при этом некоторые из них теперь мои однопартийцы по БХД.

— Вообще, тяжело быть матерью известного политика?

— А могу ли я быть слабой мамой для своего сына? Горжусь своими детьми и равняюсь на них. Каждый достиг больших успехов на своем поприще. А поскольку я еще и однопартиец Павла по Белорусской христианской демократии, то должна соответствовать ему во всем!

— А за что боитесь и чего бы не пожелали своим детям?

— Как и любая мама, хочу, чтобы дети не болели, чтобы жили в свободной, независимой, достойной Беларуси. Ну, а Павел... Очень тревожусь, когда он попадает в неволю. Более чем за двадцать лет его здоровье подорвано «сутками» и тюрьмами. Но, несмотря на это, никогда не скажу: уезжай, не ходи, сиди дома... У меня сердце будет разрываться, но я не смогу предать его мечты и веру, и он это прекрасно знает. А я всегда рядом.