Последняя «победа Путина»

У РФ серьезнейшие экономические проблемы, которые обостряют борьбу между ветвями власти за сокращающиеся ресурсы.

«Нет, не было и не будет силы, которая может победить наш народ», — заявил президент РФ Владимир Путин 9-ого мая на площади Кремля во время военного парада. С одной стороны его заявление соответствовало его «имперскому» или «великодержавному» духу, с другой стороны, звучало с оборонительных позиций. Путин говорит не о победах, а заявляет, что их победить не возможно. То есть, выступление Путина либо в политическом, либо в подсознательном подтексте имеет оборонительный характер, пишет Акоп Бадалян для Iragir.am (перевод – inosmi.ru).

Оно особенно занимательно звучит на фоне визита главы МИД РФ Сергея Лаврова в США, 10-ого мая, где состоится встреча с президентом США Дональдом Трампом. Перед визитом Лаврова Путин как будто желает перестать перед своим обществом в храбром, не сдающемся и не проигрывающем имидже, будто чувствуя или зная, что нынешний этап российско-американских отношений со стороны российского общества воспринимается в качестве отступления.

Дело в том, что вокруг президента России и его политики сформировалась новая и противоречивая ситуация, которая проявляется и во внутреннем и во внешнем аспектах.

У России серьезнейшие экономические проблемы, которые обостряют не только социальное положение, но и борьбу между ветвями власти за сокращающиеся ресурсы. Неформальный спикер этих внутренних настроений и отношений Жириновский на днях заявил, что Путин может не поставить свою кандидатуру в 2018 году, так как та «десятка», которая принимает решения о кандидатах в президенты, еще не имеет окончательного решения относительно Путина.

Жириновский не говорил, кто эти десять человек, принимающих решение, но не исключено, что «десятка» через него пытается прощупать общественные настроения, реакции разных слоев населения на возможное невыдвижение или возможность невыдвижения кандидатуры Путина.

Проведенные недавно в России опросы общественного мнения показывают, что в случае выдвижения он получит 75 процентов голосов и более. Однако действующий в России и независимый от властей «Левада-центр» заявил, что это выдуманные данные, и согласно действительному соцопросу рейтинг Путина с трудом достигает 40 процентов и при проведении свободных выборов он даже уступит оппозиционному кандидату Навальному.

В данном случае вопрос в том, что власти не могут сделать Путина президентом. Вопрос в том, что Россия не может позволить себе иметь нелегитимного президента. Это «генетически» несовместимое с «российским духом» явление. Другой вопрос, как в российском обществе формируется, из чего составляется легитимность. Но нелегитимный президент не может управлять русскими и Россией.

Соответственно, задача не в том, чтобы получить необходимые социологические данные или результаты выборов, а потом управлять, контролировать ситуацию. Потому что жизнь нелегитимного президента в России неизбежно закончится либо «цареубийством», либо революцией, или обоими одновременно. Например, проблема Ельцина была не в слабом здоровье, а именно в отсутствии легитимности, и сдав власть, он спас свою жизнь.

Сейчас перед той же проблемой оказались Путин и «десятка», хоть он определенно более здоров, чем Ельцин.

Тем более, что кроме внутриэкономических проблем, ситуация кажется изменилась и в сфере внешней политики. Администрация нового президента США Дональда Трампа получилась не российским агентством, а наоборот.

Администрация Трампа сделала несколько шагов, которые принципиально изменили ситуацию, или, другими словами, принципиально перевернули ситуацию обратно.

После украинского кризиса в мире изменился «центр силы», тот, кто применяет силу. Если до этого США применяли силу, что могло решить вопрос сохранения мирового порядка в различных регионах путем применения военного потенциала США, начиная с 2013-14-ых годов, этим центром стала Россия. Путин стал центром, решающим вопросы даже путем применения военной силы. В этой позиции он особенно укрепился после того, как на практике за этим не последовало ответа демократической администрации США. Более того, сложилось впечатление, что администрация всеми возможными способами избегала необходимости ответить Путину, столкнуться с ним, довольствуясь лишь экономическими санкциями.

Трамп изменил положение дел и довольно конкретными шагами возвращает ситуацию обратно.

Администрация Трампа или новая республиканская администрация не поддалась «шантажу» или «блефу», на что надеялся Путин и что оправдывало себя при демократической администрации.

Нанеся в Сирии удар по Асаду, а в действительности, по Москве, Трамп поставил вопрос прямо — либо Москва с нами, либо против нас.

У Путина нет необходимых ресурсов, чтобы выбрать вариант «против», для того, чтобы не делать такой выбор ему хватит и прагматизма, и даже государственного мышления. Он очевидно выбрал вариант, позволяющий договорится с Трампом.

В рамках, так называемого здравого смысла, это реалистичный и правильный выбор, но восприятие существенно отличается у великодержавных кругов российского общества, которых еще со времен изобилия нефтедолларов подкреплял сам Путин и довел до практически исторического максимально пика в годы удачи «шантажа» и «блефа».

Соответственно для него сейчас очень трудно изменить положение вещей, именно поэтому в День Победы он пытался мягко дать понять российскому обществу — не подумайте, что мы сдаемся.

Не исключено, что Путин так надеется выиграть время, если конечно, новая американская администрация даст ему это время. По крайней мере, колесо внешней политики этой администрации набирает обороты, возвращая международную ситуацию от сместившейся оси, соответствующей естественному соотношению сил.

Не исключено, что если Путин не успеет, для сохранения своей жизни и управляемости России он либо «десятка» решат, что он должен уйти. Особенно, если учитывать, что стоит также вопрос сохранения миллиардов.

Если до этого ситуация, позиции Путина определялись тем, уйдет или не уйдет Асад, то при нынешних тенденциях, совершенно не исключено, что Путин может уйти раньше Асада, пока находится на волне так называемых удач, в виде президента Молдовы Игоря Додона. Додон был единственным иностранным высокопоставленным лицом на Красной Площади во время Праздника Победы, возможно в качестве последней победы Путина.