Лукашенко проиграл 14 мая 1995 года

Почему незаконный «референдум» стал политическим самоубийством для диктатора.

Первый, но не последний за годы правления Лукашенко «референдум» состоялся 14 мая 1995 года. Первый и... судьбоносный. Тактически правитель Беларуси тогда «победил», стратегически - проиграл

Как мы помним, в ходе референдума на голосование были вынесены четыре вопроса: о замене национальной символики, о придании русскому языку равного статуса с белорусским, об интеграции с Россией и о придании президенту права роспуска парламента.

Были ли результаты голосования объективными? Споры идут до сих пор. О процентах, нарушения, самого права на референдум с юридической стороны. Вопрос в другом: возможно ли вообще выносить на голосование (ставить под сомнение) принципы, позволяющие народу называться народом и в дальнейшем самостоятельно определять свою судьбу?

Отстранение национальной символики и языка с государственного уровня стало для Беларуси самоубийственным шагом. Герб «Погоня» и бело-красно-белый флаг на долгие годы оказались вне закона - за их использование тысячи людей попали под репрессии, исторические символы стали фактически запрещенными. Родной язык оказалась де-юре «равным» с русским, но де-факто - выброшенным из употребления, нация онемела.

Казалось бы, ну чего с этим флагом и языком носиться? Гораздо более важные вопросы демократии, полномочий президента и парламента... Но со временем оказалось, что и язык, и символика - это не только мечты романтиков-«возродженцев», но еще и вопрос национальной безопасности.

У тебя есть язык и история, обозначенная символами, - значит, имеешь право на независимое государство. Пользуешься чужим языком и бутафорией вместо истории - жди гостей. Пример Украины, где под удар России попали аккурат русифицированные денационализированные регионы, - прекрасное тому свидетельство.

После событий в Крыму и в Донбассе показалось, что государство начало понимать: перегнули с чисткой всего белорусского, надо обратно откручивать. Но как свернешь, когда дети из русскоязычных школ не то что говорят - понимают по-белорусски с трудом? Как свернешь, если для тысяч силовиков, выращенных при Лукашенко, национальные символы стали объектом ненависти на подсознательном уровне?

По большому счету, референдум не просто узаконил новые герб с флагом и русский язык, он дал добро на уничтожение всего национального под корень. Национализм становится главным врагом правителя и всей его вертикали. Но и здесь сохранена мина замедленного действия: демократов победить можно, особенно если действует «социальный договор» - власть взамен на стабильность. Какие там справедливые выборы, если в холодильнике полно? И много ли кто захочет сидеть в застенках за абстрактные «права человека» или обещания реформ?

С националистами - сложнее. Какие бы хорошие дороги ни строились, как бы ни росли зарплаты в «хлебные» годы, им все равно неймется: «Беларусь мае быць беларускай!» И ничего тут не поделаешь. Дмитрий Дашкевич некогда говорил, что пришел в протестное движение именно из-за изменения национальной символики в 1995-м. Молодого еще будущего политика, политзаключенного и «уличного бойца» возмутила подмена натуральных вещей, которые есть в каждом государстве, на бутафорию. А если у человека забирают нечто естественное, как воздух, - выбора нет: надо идти до последней черты...

Мирослав Лозовский, один из ключевых фигурантов «дела патриотов», не раз говорил: «Главное - независимость». Уверен, что такой позиции придерживается абсолютное большинство парней, которым сейчас шьют 287-ю статью. Естественная вещь - независимость. Те, кто без денег и надежд на высокие должности будут ее защищать, - золотой фонд нации: не предадут, не разбегутся, не сдадут. Но нет: «националист» для государства по-прежнему враг. А как иначе? «Проголосовал» же народ еще в 1995-м...

Конечно, тот «референдум» был сделан как под заказ России, так и под заказ социальный. Но знать психологию «простого человека» - это еще далеко не все в политике. Надо немного дальше смотреть, на шаг вперед.

И тут Лукашенко проиграл - выбросил сразу все карты. Можно же было и гайки зажимать, и с Россией флиртовать, но при этом укреплять национальную составляющую, даже с прагматических позиций, чтобы более уверенно чувствовать себя в игре. В конце концов, есть пример Казахстана, где руководитель и Путину руку жмет, и язык с кириллицы на латиницу переводит, словно говоря: «Мы - другие. Здесь не «русский мир».

Алесь Киркевич, «Новы Час»