Фестиваль российских ошибок

Россия на «Евровидении» выглядела как унтер-офицерская вдова.

Песенный фестиваль «Евровидение» в Киеве войдет в историю музыкальных конкурсов прежде всего победой португальского исполнителя – первым таким успехом за всю историю участия страны в популярном состязании. Но в политическую историю Украины Евровидение войдет еще и как фестиваль, во время финала которого продолжалась война: российские наемники, сконцентрированные у линии разграничения в Донецкой области, в очередной раз обстреляли украинскую Авдеевку, погибли мирные жители, их дети остались сиротами, президент Петр Порошенко был вынужден отменить свое присутствие на гала-концерте. В этом контрасте – праздник и война, жизнь и смерть, радость одних и трагедия других – вся суть сегодняшнего существования Украины и ее взаимоотношений с соседней страной-оккупантом, отказавшейся от участия в песенном конкурсе и вместо этого устроившей обстрел украинских городов и поселков. Да и вся суть существования России – тоже: в то время, когда вся Европа объединяется и радуется, Россия убивает.

В Киеве мало кто сомневается в том, что обстрел Авдеевки был приурочен к финалу Евровидения. Главная задача российской власти и пропаганды – доказать, что в Украине не может быть позитивных новостей. Собственно, борьба с Евровидением в Киеве началась еще до того, как победила певица Джамала. Поначалу это была борьба с самой Джамалой и ее песней, которая была обращена к 1944 году, дате депортации крымских татар. В Москве эту песню изначально восприняли как враждебную и антироссийскую, она запрещена к трансляции на радиостанциях и телеканалах России. Казалось бы, почему? Ведь тема депортации народов в Советском Союзе в современной России вовсе не табуирована, никто не отрицает самого факта сталинских репрессий. Однако в случае с крымскими татарами – особый подход. Потому что если громко, на весь мир говорить о депортации коренных народов Крыма – и прежде всего крымских татар – то приходится признать очевидную для любого цивилизованного человека вещь: не такой уж Крым и «русский», не такой уж и «наш». Вернее – «наш» по праву солдатского сапога. А по сути – так крымскотатарский. По государственной принадлежности – украинский. Так о какой песне Джамалы может идти речь?

Когда Джамала победила и стало ясно, что Евровидение состоится в Украине, на протяжении целого года российские СМИ доказывали своим потребителям, что фестиваль в Киеве не возможен, что Украина не способна его провести, что у нее для этого нет ни материальных, ни творческих ресурсов. И это было не случайно. В Москве рассчитывали украсть фестиваль – как перед этим украли Крым. Дело в том, что в случае отказа Европейского вещательного союза от сотрудничества с Украиной возможность проведения конкурса автоматически переходила к России как к стране, которая заняла третье место (на втором была Австралия). Практически несколько месяцев в России никто не думал об участии в фестивале в Киеве, все усилия были направлены на проведение фестиваля в Москве. Когда же оказалось, что это – очередная иллюзия, в России стали готовиться к следующей провокации, связанной уже с собственным участием – вернее - неучастием в фестивале.

Думаю, любители Евровидения обратили внимание, что никаких зрительских конкурсов по отбору участника Евровидения от России не проводилось. Конечно, победителем такого конкурса мог бы стать участник, который нарушал украинские законы и не был бы допущен в Киев. В этом случае Украину можно было бы обвинить в пренебрежении к результатам народного голосования. Но в Москве хотели перестраховаться. А вдруг зрители выберут «не того»? Того, кто не нарушал законы и должен был бы ехать в Украину? Этого нельзя было допустить.

И тогда было принято решение, что участник от России будет назначен политическим руководством страны. Выбор Кремля пал на певицу Юлию Самойлову.

Исполнительница проводила концерты в оккупированном Крыму, «патриотично» высказывалась об оккупации полуострова в социальных сетях и была готова к сотрудничеству с властями (Самойлова, как известно, направилась в Крым во время Евровидения, демонстративно показав презрение к украинским законам. К такому откровенному участию в спецоперации удалось бы склонить не каждого). Но самое главное она – человек с ограниченными возможностями. Таким образом, в случае отказа в ее приезде Киев можно было бы обвинить в неуважении к инвалидам. В России были готовы использовать недуг певицы в своей политической игре.

Саму Юлию Самойлову можно понять. И не потому, что певица далека от политики и может просто не понимать, какие преступления совершает ее страна и в какой отвратительной операции она участвует. А еще и потому, что у девушки просто нет выбора. Россия – страна, мягко говоря, недружественная к инвалидам. Как и в любом авторитарном государстве, здесь ценят только «арийский идеал» успеха. Пока не возникла идея с провокацией против Украины, возможности Самойловой быть отобранной для участия в конкурсе были равны нулю – за нее не проголосовали бы ни зрители, ни жюри. Самойлова могла бы добиться успеха либо в другой – несредневековой - России, либо благодаря счастливому для нее стечению обстоятельств, появлению интереса со стороны спецслужб и пропагандистов. Вот почему она так легко согласилась сыграть отведенную ей роль. К тому же ей было обещано участие в следующем же Евровидении от России – остается только рассчитывать, что Кремль не обманет девушку.

В Москве, конечно, могут считать, что провокация удалась. Самойлову не впустили, испортив отношения Киева с Европейским вещательным союзом. Все последние недели подготовки к фестивалю были омрачены скандалом. Но выиграла ли от этого скандала Россия?

Евровидение в Киеве отлично прошло и без российского участия. Победа португальского певца Салвадора Собрала оказалась действительно исторической. И, кстати, победитель – тоже человек с ограниченными возможностями, что никак не повлияло на его шансы. А теперь представим себе, что среди участников фестиваля был бы российский участник. Что в Москве согласились бы с необходимостью соблюдать законодательство соседней страны.

Никакой трагедии для самой России точно бы не произошло. Представитель Болгарии Кристиан Костов родился в Москве, живет в Москве, побеждал в российском проекте «Голос. Дети» - что не помешало его восторженному приему публикой и получению второго места на конкурсе. Российский исполнитель мог бы удостоиться такого же приема и результата – ведь публика Евровидения в основном аполитична. А вот если россиянина освистывали бы украинские зрители, если бы они мешали российским флагам в зале – это могло бы расцениваться остальной Европой как дикость. А такие инциденты наверняка могли бы случиться – в конце концов, их могли бы подготовить российские спецслужбы.

Но в Москве предпочли пойти другим путем. Попытаться заставить международное сообщество – и прежде всего Украину – согласиться с российским статусом оккупированного Крыма. Закрыть глаза на нарушение законов. Создать опасный прецедент, который можно будет использовать в будущем. Ничего этого не получилось, сама Россия в результате выглядела как унтер-офицерская вдова. Осталось только посылать Юлию Самойлову петь на оккупированном полуострове и обстреливать Авдеевку – не лучшие аргументы для государства, которое хочет, чтобы к нему прислушивались.

Виталий Портников, spektrnews.in.ua