Как живет полесская Венеция

Репортаж из аутентичной белорусской деревни, которая утопает в болотах.

Если раздвинуть километры полесского камыша и вытянуть голову к юго-востоку от несуществующих столичных проблем, можно оказаться в аутентичном белорусском селе, жизнь в котором не менялась слишком долго, чтобы закончиться хорошо. Окруженная гектарами болот деревня веками строила свою маленькую вселенную и почти не соприкасалась с остальным миром, пока цивилизация не протянула к ней свои прожорливые конечности и не поглотила ее с потрохами. До недавнего времени местечко Кудричи было с четырех сторон отрезано от остального мира водой. Потом туда проложили сухопутную дорогу, провели телефонную связь, телевидение, создали все удобства. В общем, все испортили. Кудричи много раз пытались вернуть к жизни, но чего-то не хватило: то ли упорства, то ли оптимизма и веры в себя, а может, все и правда было безнадежно. Как уникальная белорусская деревня стала частью мира и оттого многое потеряла — в репортаже Onliner.by.

Сейчас в деревню Кудричи можно добраться по относительно неплохой грунтовой дороге. Путь в 30 километров приходится преодолевать около часа: ехать быстрее без ущерба для автомобиля не получается. За всю поездку встречаем всего две машины: микроавтобус с польскими номерами и чиновничью Geely.

Эта дорога появилась относительно недавно, в середине 1990-х. До этого сюда невозможно было попасть без лодки: деревня со всех сторон находилась под надежной охраной рек и болот, тянущихся на километры. Раньше в такие места отправляли в качестве наказания, что было равноценно смертной казни: выжить в сражении с дикой природой сможет не каждый.

Конечно, окружение сильно сказалось на образе жизни аборигенов: многие за всю жизнь не заплывали дальше ямы, где водится сом, и поля, где можно собрать сена для скота. Люди годами перемещались по окрестностям исключительно по воде, а во время весенних паводков Кудричи и сегодня разделяются на несколько «островов».

Когда-то тут все было не так, как везде: старые имена, собственные традиции, промысел, культура. Но потом появилась дорога. Сто с лишним дворов превратились в десяток стариков, тростниковые крыши были заменены бездуховным шифером, собственное хозяйство облегченно выдохнуло и подвинулось для полуфабрикатов из редкой автолавки. Сегодня полесская глубинка выглядит так же печально, как и многие другие старые вымирающие местечки: на улицах, кроме дачников, почти никого, молодежи нет, большинство старых домов проседают все ниже и ниже под гнетом массивных аистиных гнезд, и только старики доживают свой век и ни о чем не жалеют. Традиции — это здорово, но и жить ведь как-то надо. И чем проще, тем лучше.

С развитием транспортного сообщения Кудричи медленно, но верно начали превращаться в обычную белорусскую деревню и терять все, что выделяло ее среди остальных. Заметив утрату исключительных традиций, несколько неравнодушных историков, краеведов и экологов решили встать на защиту родного края и начали добиваться придания месту статуса историко-культурной ценности, привлекать сюда бизнесменов, а вместе с ними и туристов. Не вышло.

Местные об интересе к деревне знают совсем мало: кто-то приходил, что-то спрашивал, а зачем — непонятно.

— Вон тот дом купил один мужик, бизнесмен из города, хотел там гостиницу, что ли, открыть, а потом пропал куда-то, — отрывается от заготовки сена старик и рассказывает о самом насыщенном времени в истории деревни. — Потом этот дом другой предприниматель купил, тоже ничего не сделал и тоже пропал. Сейчас вроде еще кто-то выкупил. Ой, бог их знает, что им тут нужно.

Таких бизнесменов здесь побывало немало, но к делу перешел только один — бывший слесарь из Пинска Олег Садовский. Когда о деревне начали узнавать по всей стране, мужчина решил, что место имеет все шансы на то, чтобы стать новой визитной карточкой Беларуси, а потому надо действовать.

Олег купил старый дом, за который заплатил смешные $600, навел порядок, сделал ремонт, зарегистрировал агроусадьбу и стал ждать туристов.

— Я до 2011 года работал слесарем в Пинске, а после — инженером на производстве. Потом услышал разговоры про создание в Кудричах музея под открытым небом. Идея показалось мне интересной, решил рискнуть, изменить жизнь, так сказать, — вспоминает скромный провинциальный бизнесмен. — Когда я открывался, дела вроде бы шли в гору. Была в Пинске парочка инициативных людей, которые подошли к делу серьезно: собрали информацию, проанализировали перспективы и обратились к местным властям с предложением. Они хотели отремонтировать людям дома и запретить их видоизменять. Место вернулось бы к первоначальному виду, стало бы интересным для туристов, а местные еще бы и зарабатывать на этом смогли, работая в этом музее и сдавая комнаты в аренду.

— Сначала чиновники заинтересовались, сказали, что это может сработать, что можно попробовать выбить деньги. Стали обсуждать. На одном из совещаний кто-то начал возмущаться: «XXI век на дворе, а у людей крыши из камыша — это же позор!» Видимо, возмущение было сильным, потому что после этого все и загнулось. Позже было еще несколько человек, которые пытались открыть здесь усадьбы и привлекать туристов аутентикой, но дальше залития фундамента дело не зашло. В общем, теперь только я здесь кручусь, — с долей сожаления рассказывает пинчанин.

По словам Олега, в начале его новой карьеры туристов было очень много, сейчас поток поутих. Мужчина связывает это с тем, что сегодня деревня уже не так привлекательна, как раньше.

— Для иностранцев это место — другая планета. Когда тут было много жилых домов с крышами из «чарота», предметы быта, старые лодки, им было интересно. Сейчас они в основном приезжают, чтобы просто отдохнуть на природе: смотреть-то уже почти не на что.

Тем не менее возвращаться к нанимателю на работу бизнесмен не планирует и на вопрос «Можно ли заработать на усадьбе среднюю по стране зарплату?» широко раскрывает глаза: «Можно намного больше».

Сама усадьба, конечно, выделяется на фоне остальных домов. Бизнесмен оправдывает «новодел» желаниями туристов.

— Баню я накрыл «чаротом», а дом не рискую из соображений пожарной безопасности: камыш очень круто горит. Да и мастеров уже не осталось — только те, кто по европейским технологиям делает, но они бешеные деньги дерут.

Я старался выдержать стилистику: собирал по деревне орудия сельского хозяйства, предметы быта, для отделки нанимал мастеров из соседней деревни, которые вырезают из дуба по своей технологии, старался не использовать новые материалы, но уходить в эту эстетику слишком сильно не хотел: иностранцы пугаются.

Недавно, например, немцы приезжали. Сказали, что хотят пожить на природе, отказались от номера и пошли спать в палатку. Хватило их ненадолго: утром прибежали в душ и переехали в комнату. Не нужна им настоящая деревня в полном масштабе.

Несмотря на упадок деревни, Олег утверждает, что интерес к ней все же есть: в усадьбе забиты практически все выходные и праздники.

Сегодня предприниматель слабо верит в возрождение деревни. Потеряла надежду и самая активная защитница Кудричей — преподаватель Полесского государственного университета, гид по Полесью и краевед Татьяна Хвагина. Она была одним из инициаторов возрождения уникального края, искала всевозможные варианты, но все же опустила руки.

— Здесь всегда жили другие люди: со своим складом ума, особенностями и умениями. Когда в Кудричи пришла цивилизация, деревня захлебнулась. Сейчас территория считается заповедной зоной: здесь нельзя ловить рыбу, рубить камыш, охотиться — делать все, чем веками занимались местные жители. Думаю, поэтому деревня и умирает. Ничего удивительного.

Мы пытались все исправить, даже вытащили в наш край тогдашнего замминистра спорта и туризма! Привезли его в Кудричи, сделали небольшую анимацию, местные накрыли стол, пели свои песни, показывали, возили. Он повздыхал и сказал: «Я всей душой за Кудричи, но есть еще одна инициатива — возрождение Августовского канала, и она более привлекательна с экономической точки зрения». Я согласна, у Августовского канала больший потенциал (как минимум в плане географии), но одно другого ведь не исключает.

Местные власти тоже нашу идею не поддержали. Даже наоборот, были очень недовольны интересом к Кудричам: мол, нечего такую страшную деревню тиражировать. Мы долго сражались, но так и не смогли найти деловую поддержку. Кто-то восхищался, кто-то критиковал, но дальше разговоров дело не пошло.

По словам Татьяны, местные тоже были достаточно холодны к инициативе, хотя и всегда оставались лояльны к туристам.

— Если бы местные смогли получать какие-то деньги, вероятно, им было бы все это интересно. Надо понимать, что тут остались только пожилые люди, доживающие свой век, — вздыхает краевед.

Похоже, сегодня планов по возрождению деревни не осталось уже ни у кого. В департаменте по туризму ситуацию комментировать отказались, а заместитель директора сказал о ситуации всего несколько слов:

— Эти вопросы до уровня Минспорта не поднимались, никаких документов подготовлено не было. У нас много людей, которые хотят поднять свою деревеньку, но кто-то занимается делом (взять хотя бы туркомплекс на Нарочи, который человек построил в деревне своих родителей своими силами и действительно преобразил местечко), а кто-то просто ждет помощи от государства и считает, что все им должны. Кто хочет, тот делает.