Гамбургская «морковка» для Путина

Переговоры Тиллерсона с Сечиным в кулуарах саммита G20 имеют даже большее значение, чем присутствие там правителя РФ.

Россия доминирует в мировом и американском медиапространстве. Такого не было давно. Но связано это не с Россией, а с Трампом. Для западной прессы Россия — это своего рода трамплин, чтобы приземлиться Трампу на голову. Но что касается реальной политики — Россия не в тройке главных героев этого саммита. Там встретятся Китай, США и Евросоюз. И только где-то на четвертом месте — Россия. Так что это будет не свидание Путина с Трампом, а прежде всего саммит «Большой двадцатки».

Встреча Путина и Трампа будет длиться час или полтора. Вещи, которые они могут обсудить, — КНДР, санкции, Украина и Сирия.

По КНДР разговор будет очень быстрый и очень жесткий. Трамп на своем опыте понял успешность быстрых и решительных действий. Он грохнул по сирийскому аэродрому — и его рейтинг поднялся. У него есть большой соблазн сделать то же с Северной Кореей, но здесь Трампу надо разговаривать не с Путиным, а с Китаем.

Второе: санкции. За неделю до этой встречи «Роснефть» обратилась к Exxon Mobil с предложением выкупить долю в месторождении «Русское» на Ямале. Цена вопроса — порядка четырех миллиардов долларов. Exxon — это контора госсекретаря США Рекса Тиллерсона (Тиллерсон отработал в Exxon Mobli 41 год, 11 лет в должности главного менеджера и ушел после приглашения Трампа. — Прим. ред.). Даже если исходить из понятийных представлений о том, что откат за лоббистские услуги — около двух процентов, получается восемьдесят миллионов долларов. И если для Сечина это пустяк, то для Тиллерсона — огромные деньги. Понятно, что сделка будет рассматриваться под микроскопом, но Exxon найдет способ отблагодарить своего бывшего руководителя. И уже понятно что американские нефтяники начинают кампанию по отмене или ограничению санкций. Однако это тоже не вопрос разговора Путина с Трампом. Поэтому санкции почти не будут обсуждаться, а каждая страна будет действовать по-своему. Путин, точнее, даже Сечин — с помощью этой «морковки» ценой в четыре миллиарда долларов, а американские нефтяники — со своей стороны. В Америке мощное нефтяное лобби, которое борется против санкций.

Третье: Украина. Здесь все просто. Америка обозначила свои приоритеты. Она считает, что это проблема ЕС и пусть европейцы с этим разбираются. Соединенные Штаты готовы поддержать Украину деньгами, но влезать туда, засучив рукава, не собираются. С Путиным обсуждать это почти не будут.

Трамп хочет выпутаться из клубка проблем. Он занят тем, чтобы снова сделать Америку великой. Ему нужно решать экономические и налоговые проблемы. Поэтому Украина его интересует не больше, чем Нигерия.

Так что или Путин и Трамп пробегутся по всем темам и разойдутся ни с чем, или обсудят Сирию. Госсекретарь США Рекс Тиллерсон дал понять, что именно Сирия будет главной темой.

Впрочем, и тут они ни о чем радикальном не договорятся. И Путину, и Трампу нужно привезти с этой встречи что-то пиаровское.

Все, что привезет в Америку Трамп, раскритикуют со всех сторон. Поэтому он не может проявлять гибкость, иначе будет выглядеть так, будто он завербован ФСБ или боится Путина.

Все, что привезет в Россию Путин, будет раздуто как политическое достижение.

Уйти из Сирии Путин не может, усугублять ситуацию тоже. Так что, скорее всего, это будут какие-нибудь пафосные формулировки вроде «новых мер по обеспечению мира».

Но в принципе Путин может делать все что угодно. Будет мягким — Владимир Соловьев объявит это замечательной мудростью. Будет жестким — Соловьев объявит это замечательной твердой позицией: мол, только так себя и можно вести с Америкой.

Дмитрий Орешкин, «Сноб»