Роман Яковлевский: Союз с агрессором не оставляет Лукашенко шансов на миротворчество

Почему официальный Минск так упорно цепляется за роль «миротворца» в российско-украинской войне?

О желании белорусских властей стать «Хельсинки-2» и о сохранении монополии на «Минский формат» Лукашенко долго говорил на совещании по приоритетам внешней политики, которое прошло в Минске 11 июля, пишет «Белсат».

«В последнее время появилось много желающих получить политические дивиденды от участия в процессе урегулирования ситуации в Украине. По их мнению, минский формат устарел и без него можно обойтись. Но реально ничего нового не предлагается. Поэтому минский процесс должен оставаться, но продолжаться более энергично», – высказался Лукашенко по поводу «претензий» на место переговорной площадки по Донбассу.

В том же духе белорусский руководитель оценил минскую инициативу, уже названную провластными экспертами «Хельсинки-2». Инициатива получила название по аналогии с Хельсинкскими соглашениями – документом, подписанным главами 35 государств в столице Финляндии Хельсинки 30 июля – 1 августа 1975 года. Проще говоря, Лукашенко видит в Беларуси потенциального миротворца регионального масштаба:

«Я ожидаю от Министерства иностранных дел глубокого анализа происходящих мировых процессов и конкретных инициатив, направленных на укрепление безопасности в регионе и повышение авторитета Беларуси на международной арене. Нас должны видеть. И позицию нашей страны обязаны учитывать».

«Хотеть никто не запретит»

Обоснованы ли притязания официального Минска на роль «регионального миротворца»? Политический обозреватель Роман Яковлевский убежден, что нынешняя ситуация не позволит исполнится «миротворческим» мечтам главы государства.

— Какие изменения планируется провести во внешней политике, исходя из результатов вчерашнего совещания?

— В силу существующей политический системы, где буквально все вопросы решает глава государства, внешнюю политику Беларуси он тоже определяет. А она провозглашена и остается многовекторной с безусловным приоритетом в сторону стратегического союзника России.

Создается впечатление, что минские геостратеги пытаются даже выровнять для себя значение китайского с российским векторами своей многовекторности, которая, порою, напоминает плюрализм в одной голове. Но нельзя не отметить, что теперь во внешней политике глава государства позволяет активничать не только своему МИД, но уже и другим структурам правящего режима. Например, двухпалатному Национальному собранию, которое презентуют Европе, как всенародно избранный парламент, коим его назвать, воспринимать далеко не все решаются на Западе. Правда, порою там не учитывают всю специфику ветвей белорусской власти и ее ствола.

Леонид Ильич Брежнев поставил свою подпись под Хельсинкским актом 1975 года, а Лукашенко, видимо, мечтает о такой же подписи под своим Хельсинки-2. Ведь в Минске свое понимание современного мира, которое далеко от реальности.

— Почему для Лукашенко так важно сохранить статус миротворца в российско-украинской войне?

— Позволю поправить – не статус, а переговорная площадка для других сторон. Сегодня она исчерпала свои возможности, так как договоренности оказались невыполнимы и минские подписанты обвиняют друг друга в невыполнении, казалось бы, достигнутых договоренностей. Кстати, среди этих подписантов нет автографа Путина, считающего, что он вообще не имеет отношения к этой войне. Очевидно, что и активизация роли США в разрешении украинской трагедии ну никак не убеждает в востребованности миротворческой роли Минска – твердого стратегического союзника Москвы.

Во время предстоящего визита Лукашенко в Киев, возможно, ему доходчиво разъяснят изменившуюся ситуацию насчет использования миротворцев. Особенно в связи с появлением нового спецпредставителя США по Украине, который известен своей жесткой критикой российской агрессии в отношении Украины.

— Может ли Беларусь претендовать на статус регионального миротворца?

— Никто не может запретить претендовать на такой статус. Но пока о таких претензиях слышно только в Минске. И тесный военно-политический союз с Москвой с соответствующими взаимными обязательствами как-то не представляет возможным одному быть миротворцем, а другому агрессором.