История семьи Комликов: сын за отца, отец за сына

Андрей Комлик-Яматин рассказал об отце-политзаключенном.

Игорь Комлик — бухгалтер профсоюза РЭП — продолжает находиться в изоляторе на Володарского по уголовному делу «о неуплате налогов». Комлик признан политзаключенным. Также по этому делу проходит глава РЭПа Геннадий Федынич.

Особенность дела Игоря Комлика в том, что немногим более месяца назад с Володарского вышел его сын Андрей Комлик-Яматин (вторую фамилию он взял после брака), который проходил по так называемому делу «Белого легиона».

Кто такой Игорь Комлик? Наверное, никто не расскажет лучше, чем сын. Андрей Комлик-Яматин рассказывает nn.by об отце.

«Отец родился в Минске в 1959 году. Учился на инженера в Политехническом институте, потом работал на заводе точного машиностроения «Планар». Лет пятнадцать назад он начал активно заниматься профсоюзной деятельностью. Была история, как на «Планареы» руководство завода расформировало профсоюзную ячейку, а отца даже не пустили в здание.

Позже он окончил юридический факультет МИТСО. Отец был представителем профсоюза РЭП по Минску и Минской области, а потом выучился на бухгалтера, стал работать в этой области.

Семья хорошо отнеслась к его профсоюзной деятельности. Что здесь плохого? Он же занимался защитой прав рабочих, прав человека, вступал в противоречия с нашей несовершенной государственной системой. Это все благородные дела.

Он работал по шесть дней в неделю: с восьми утра до десяти вечера. Брал много работы домой, сидел вечерами за бумагами. Времени ни на какое хобби у него не оставалось, потому что людей очень много приходило, а он пытался с каждым пообщаться, в каждом деле разобраться, сделать все досконально.

Его обвиняют в какой-то наживе? О чем вы! Он жил с моей матерью в квартире, которую еще мой дедушка разменял и подарил ему в 1985 году, я на тот момент еще даже не родился.

До последнего времени отец ездил на машине 1987 года, тоже еще дедовой. Это восьмерка «Жигули». Только буквально два года назад купил себе более новую машину.

Его родители работали на Тракторном заводе. Кажется, оба были героями труда. Дед был из детского дома, он помогал в эвакуации, делал патроны, снаряды, работал с шести лет. Дед, когда уволился с завода, то еще дома работал вплоть до самой смерти… Обычные рабочие люди.

Я единственный сын у Игоря Комлика, у него двое внуков — Всеслав и Василий.

Контактирую через адвоката и письма. Письма, кажется, нормально идут. Есть цензура, но почта доходит. Один раз он нарисовал внуку картинку Пищаловского замка, так цензура оборвала этот рисунок. Может, они решили, что это какая-то секретная информация?

Отец держится хорошо. Просит, чтобы мы считали, что он на военных сборах, ведь все как в армии. Он служил в пограничных войсках, кажется, где-то на Урале.

Матери трудно, конечно. Непросто ей воспринимать и мое заключение, и отца. Она пенсионерка, нигде не работает. Сейчас сидит на даче в Радошковичах, стараюсь приезжать иногда к ней, помогать. И сыновей своих отправляю помогать. Работы там много, мать с отцом пропадали там все время, такие огородники они.

Собирались делать перепланировку домика, как раз перед этим задержанием. Отец собирался идти в отпуск, он у него бывает раз в полтора года, не чаще. Собирался поездить с внуком Всеславом по Беларуси, но вот не получилось…

Надежды, что все скоро закончится, конечно, есть. Чтобы хотя бы их отпустили, как нас, на волю. Это дело высосано из пальца.

Он находится не в той камере, где сидел я. Честно говоря, даже не знаю, где его камера. Возможно, где-то около больнички.

Я все еще нахожусь в статусе обвиняемого. Никаких следственных действий сейчас не происходит. Жду, может, вернут мне вещи, ведь ребятам уже вернули.

Получается ли теперь развивать бренд одежды Terram album? У меня все основные материалы находятся в изъятом компьютере. Пытаемся с женой что-то восстановить, несколько заказов было. Что-то потихоньку делаем, развиваемся. Есть планы переделать все, сделать более брендовым. Пока сидел, много разных идей приходило в голову.

Отец человек справедливый, мужественный, национально сознательный, он отстаивает правду во всем. Конечно, он повлиял на то, кем я стал. Бело-красно-белый флаг и «Погоня» для отца, конечно, ценность, как для любого белоруса. Не сказать, чтобы он был очень политизированным, своим главным делом он считал защиту людей».