Почему в колхозах и дальше будут воровать и заниматься приписками

Существующая система не может работать по-другому.

— Давались поручения обеспечить жесткий контроль за организацией и ходом уборочной кампании. Мы должны были наконец-то навести порядок по предотвращению всякой халатности, неоправданных экономических потерь, хищений, злоупотреблений, махинаций и прочего, — заявил Александр Лукашенко на совещании с руководством силовых структур, пишет gazetaby.com.

Слова Лукашенко звучат как признание: должны были, но… Да еще это «наконец-то», подчеркивающее глубину озвученной проблемы. Проблемы, которая не будет решена, пусть даже за каждым гектаром сельхозугодий закрепить по участковому. И вот почему.

Слово «колхоз» вынесено в заголовок не случайно. И хоть сельхозпредприятия уже не раз сменяли названия, суть их осталась практически неизменной. Назови колхозника хоть акционером, хоть дольщиком, зарплата у него все равно будет одной из самых низких в стране. И это — не единственная причина утраты мотивации к тяжелому труду.

Фермеру, будь то поляку, литовцу или белорусу, нет никакого смысла воровать у себя. У наемного же работника с нищенской зарплатой, вынужденного после основной работы трудиться на приусадебном участке, чтобы прокормить семью, иные мотивы.

Там, где уборка урожая — это просто уборка урожая, а не ежегодная битва за продовольственную безопасность, приписки невозможны по определению.

Подключение силовиков к сельхозработам в любой цивилизованной стране могло бы спровоцировать панику. Ведь такое возможно лишь в случае серьезного бедствия. Нас же пытаются воодушевить примером работников Следственного комитета, сушащих зерно в черной служебной форме на солнцепеке. Или припугнуть: мы, мол, рядом, не воруй!

Но воровство и приписки никуда не денутся, пока колхозы останутся колхозами по сути.