Вадим Иосуб: Доходов экономики не хватит на погашение внешних долгов

Профицит бюджета, предназначенный для погашения долгов, уходит на «подкормку» неэффективного госсектора.

Что скрывается за обещаниями правительства не брать новые долги в 2018 году? Почему белорусская экономика самостоятельно не справится с выплатой долгов? В каком случае МВФ готов возобновить переговоры с официальным Минском о предоставлении нового кредита?

Ситуацию «Беларускай праўдзе» прояснил старший аналитик Альпари Вадим Иосуб.

- ЗВР Беларуси за три месяца выросли почти на 2 миллиарда долларов (с 5,2 миллиардов на 1 июня до 6,9 миллиарда – на 1 сентября). За счет чего произошло наращивание ЗВР?

- Большая часть роста ЗВР приходится на размещение еврооблигаций и получение очередного транша кредита Евразийского банка. Кроме того, с начала года Нацбанк на регулярной основе покупает валюту на бирже, которую население продает на чистой основе (продает больше, чем покупает). В последние месяцы также достаточно регулярно растет выраженная в долларах стоимость золота, включенного в золотовалютный резерв. Это основные причины роста ЗВР.

- Многие специалисты сомневаются в экономической выгоде размещения евробондов…

-Теоретически существуют альтернативные источники денег, например, с точки зрения процентной ставки выгоднее получить кредит от МВФ. Но кредит от МВФ подразумевает согласованную с белорусским руководством программу реформ, на которую высшее руководство страны не идет. Соответственно, остается вариант привлечения денег по более высокой ставке – размещение еврооблигаций. Зато – без всяких обязательств по проведению реформ.

То есть, завышенная ставка еврооблигаций и есть цена нежелания проводить реформы. Не говоря уже о том, что нежелание проводить реформы в долгосрочной перспективе приведет к увеличению этой цены в виде консервирования крайне неэффективной экономической модели.

- Нежеланием проводить реформы официальный Минск заморозил переговоры о кредите МВФ. Смогут ли белорусские власти при необходимости возобновить переговорный процесс?

- О приостановке переговоров заявил МВФ на основании того, что, как минимум, последние два года переговоры топтались на одном месте. А приверженность реформам на уровне главы государства так и не озвучена. МВФ просто устал. Следовательно, расконсервировать переговоры достаточно просто: глава государства должен четко заявить, что мы понимаем необходимость реформ и будем их проводить. Без выполнения этого условия шансов у официального Минска немного.

- Насколько убедительно звучит заявление чиновника минфина о том, что в 2018 году Беларусь не собирается брать новые внешние кредиты (не считая двух траншей кредита ЕАБР), но намерена сохранить ЗВР на уровне 6 миллиардов?

- Заявления представителя минфина звучат очень забавно, особенно в свете одного нюанса: мы не планируем брать кредиты, но возможно размещение еврооблигаций. Представители правительства пытаются убедить нас, что размещение еврооблигаций не является займом. На самом деле это совсем не так. Существуют разные способы взять в долг: взять межгосударственный кредит, одолжить у международной финансовой организации, можно взять кредит у банка, а можно разместить еврооблигации – это один из способов привлечения новых займов, причем один из самых дорогих. Размещение еврооблигаций происходит по рыночной ставке: Беларуси дают деньги под такой процент, по которому рынок оценивает риски инвестирования в Беларусь. Почему власти подчеркивают, что не будут брать новых кредитов, если размещение еврооблигаций – такой же заем денег, как и получение кредитов, не очень понятно. Эта фраза звучит странно.

- Большее удивление вызывает заявление, что внешние долги – а это более 3 миллиардов долларов – власти планируют обслуживать «за счет работы экономики». Согласна ли с таким подходом сама экономика?

- Полностью обслуживать долги за счет работы экономики последние годы было невозможно: доходов экономики недостаточно, чтобы погашать долги и выплачивать проценты по ним. Теоретически экономика за счет внутренних резервов готова погашать порядка четверти суммы, которую предстоит выплачивать; четверть – самостоятельно, три четверти – рефинансировать. Но даже такая возможность не используется. Средствам, которые можно было бы использовать для выплаты долгов, всегда находилось другое применение, которое вытекает из неэффективности госсектора. В 2016 году планировалось, что внешний долг на 75% будет рефинансироваться, а 25% будет погашаться за счет собственных ресурсов в виде профицита бюджета. Но планы поменялись, что называется: вместо того, чтобы использовать профицит бюджета на сокращение внешнего долга, его пустили на финансирование неэффективных, неплатежеспособных, а по сути – мертвых госпредприятий.

Велика вероятность, что возможные внутренние источники погашения внешнего долга, тот же профицит бюджета, и дальше будет использоваться на поддержание неэффективного госсектора.