Маятник белорусской экономики качнется в сторону стагнации

Власти пытаются «спрятаться» за обтекаемыми формулировками.

Власти приступили к обнародованию параметров своего прогноза на 2018 год. Предполагается, что ВВП вырастет на 3,4 % на фоне низкой инфляции, которая составит примерно 7 %. В последующие годы рост ускорится, пишет Дмитрий Крук для сайта «Белорусы и рынок».

Как интерпретировать такой прогноз? Это мечты или реальность, оптимизм или пессимизм? Оглядываясь на прошлое, можно задаться вопросом: а стоит ли вообще придавать значение правительственному прогнозу? За последние шесть лет основные параметры не были достигнуты ни разу. В результате значение официальных прогнозов существенно девальвировалось, и большинство экономических агентов не рассматривают их как основу для своих ожиданий. Малореалистичные целевые ориентиры сохраняли какой-то смысл лишь для административной вертикали, выполняя мобилизующую роль путеводной звезды.

Ситуация несколько изменилась при выработке прогноза на 2017 год. Он стал гораздо более реалистичным. Отказ от розовых очков оказал отрезвляющее воздействие и на экономическую политику. На фоне признания груза накопленных структурных проблем и неблагоприятных перспектив были намечены важные меры экономической политики. Началась проработка сценариев того, как преодолеть кризис плохих долгов, сегментировать убыточные сельхозпредприятия и проч.

Несмотря на то что официальный прогноз не стал базисом для ожиданий, в этом документе появился новый смысл. Полагаю, он стал важным маркером готовности экономических властей признавать и решать накопившиеся структурные проблемы.

Заложенные в прогноз на 2018 год темпы прироста выпуска, на мой взгляд, также завышены. Во многих исследованиях отмечается, что в нынешней ситуации потолком роста для национальной экономики является темп в 1—2 %. В прогнозе рост на 3,4 % пытаются обосновать обтекаемой формулировкой о создании новых, высокопроизводительных рабочих мест. Она кочует из документа в документ с 2012 года, хотя де-факто таких мест в экономике создается очень мало. Каких-либо новаций, которые позволили бы поверить в скорое массовое появление высокопроизводительных рабочих мест, в обосновании прогноза нет. Поэтому неясно, откуда же возьмется высокий, по нашим меркам, темп прироста выпуска.

В проекте прогноза подобных противоречий довольно много. Поэтому, на мой взгляд, документ в целом является сигналом властей о нацеленности на консервацию нынешней ситуации. В таком случае прогнозные цифры — попытка найти компромисс между желаемыми темпами роста в 6—7 % в год и реалистичными — в пределах 2 %. Поэтому к цифрам в прогнозе не следует относиться чересчур серьезно. В конкретно взятом году маятник может качнуться в направлении реалистичности, и прогноз может совпасть с реальностью, однако в последующие периоды маятник неизбежно качнется в другую сторону. В среднесрочной перспективе такой сценарий означает сохранение стагнации.