Потомки кличевских партизан совершают рейды на Москву

Жители знаменитого партизанского края рассказывают правду о своей жизни.

На этот раз оnliner.by проехался вокруг да около Кличева. Скоро здесь пройдут областные «Дожинки».

Праздник урожая планировался в эти выходные, но по важным причинам (о них не докладывали) все перенесли на две недели вперед. По дороге журналисты хотели собрать коллекцию свежих примеров соломенного зодчества, но все ряженые тюки остались на трассе Минск — Могилев. Около самого Кличева на глаза попались то ли еще не доделанные, то ли уже повидавшие жизнь паровозик, концептуальное произведение «Три тюка» и, похоже, подводная лодка.

«В Америке молоко и яйцо дешевое, а пенсию имел бы тысячи три»

Знаменитый партизанский край не только помнит, но и следует принципам дедов: правду люди рассказывают тихо, на жизнь жалуются анонимно.

— Ой, ну какая я активистка! — воскликнула Валентина, когда журналисты по совету, вынесенному из магазина в деревне Стоялово, отправились к ней искать правду. — Пенсионерка, живу в Минске, сюда приезжаю побыть с весны до зимы. Ну что вам рассказать? Магазин у нас хороший, всего хватает. Работы только нет, все закрывается. Зарплата? А вон спросите у Моисеевича.

Василия Моисеевича зарплата уже не интересует. Его волнует пенсия.

— 26 лет назад, после Чернобыльской аварии, нас сюда переселили с Чериковщины. Работал там на тракторе, здесь — тоже в колхозе водителем. Суммарно почти 50 лет стажа. И с таким статусом у меня пенсия 340 рублей. Это нормально?

Моисеевич показывает руки, которые плохо сгибаются, и говорит, что работал до тех пор, пока собственный «моторесурс» не вышел.

— Тяжелая жизнь, друг. Нам бы с женой денег хватило, но сын один умер, зять молодой умер. Дочка учит детей. Надо же внукам помочь. А вы бы разве не помогли? Кто дочке поможет, если не батька?

Вчера встретил бывшего соседа, в техникуме у нас работал. Он в Америку уехал. Говорит: «Моисеевич, живут люди и процветают. Десять лет отработал — $700 обеспечено. А как ты работал, так тысячи три получал бы. Молоко дешевое, яйцо. Правда, хлеб и алкоголь дорогие, но люди же живут». А нам сказали по телевизору, что с августа и ноября пенсии вырастут. И что вы думаете, на рубль добавили!

Шмотку хорошую не можешь взять. Держим коровку, свиней. Но раньше было 70 коров, а теперь 2.

Неожиданно Моисеевич говорит совсем необычные для пенсионера вещи:

— Где я с такой пенсией могу съездить на Канары, как люди ездят?

Небольшая дискуссия прирастает еще одной Валентиной.

— У нас в переулке лужа! Сколько живу здесь, 54 года лужа, а вся вода льется в мой двор, — бывшая сестра-хозяйка бывшего кличевского роддома из-за проблем со здоровьем о работе уже не думает. Деньги зарабатывают муж и сын на далеком то ли Востоке, то ли Севере.

Валентина замечает диктофон в руках — ее тон сразу меняется, а в глазах появляется хитринка: мол, нашел дурных — все у нас хорошо.

И снова слышится: «В магазине у нас все есть…» «Только цены большие», — добавляет кто-то из нашей компании, пожелавший остаться неизвестным.

— А у меня претензий никаких нет, только вода вот течет во двор… Сфотографируйте лужу! — снова говорит пенсионерка.

Пока журналисты снимают лужу, речь переходит на тему газа.

— Вот у нас домики построили новые, типа агрогородок, — то ли догадываются, то ли констатируют жители. — Рядом — метров 500 — идет газовая труба. Новая относительно. Начальник говорит: «Вы уже не потянете оплатить себе ветку в деревню. Вот если бы поставили новые домики ближе…» Обидно. Неужели мы не пожили бы с газом в удовольствие? У нас уже дровы эти вот где… На Полесье в болота провели, а у нас 500 метров не могут. Это хорошо еще, что тут предприниматель есть, лесом занимается. Так у него люди за полцены берут обрезки. А то как бы они эти новые домики топили? И зарплаты не хватило бы.

— «Дожинки»? А что «Дожинки»? Надо было раньше порядок наводить… Дороги всегда хорошие в районе были, — признают собеседники. По этим дорогам мы и отправляемся в райцентр.

«Раньше в центре стояли 30 палаток, а теперь — штук 5»

На часах почти 13:00. Рынок в Кличеве, как и в любом региональном центре, пульсирует в первой половине дня, поэтому уже опустел. Или дело не только во времени? Идем к «грамотной женщине Ивановне».

— Ой, успокойтесь! — говорит Светлана (вспоминаем реакцию «активистки» Валентины; похоже, скромность — одна из характеристик местного населения). — Если честно, я варюсь в этом всем. Никуда и не выхожу, не езжу. Что на рынке? Слабо. Такого еще не было — а я в предпринимательстве с 1991 года. Раньше в центре стояли 30 палаток, а теперь — штук 5. Мы начинаем конкурировать друг с другом, потому что Кличеву не нужны 10 хозяйственных ларьков на рынке. У меня много покупателей из деревни, которые могут позволить себе только самое дешевое.

Светлана говорит: до того как разъехались, помогали дети. Теперь она работает с мужем.

— Закрываться? Перспективы здесь у нашего дела, конечно, нет. Мы же на пенсии уже, надо где-то дорабатывать. Пока на жизнь хватает.

О грядущих «Дожинках» Светлана говорит спокойно.

— Хорошо это. У нас, в принципе, и так был чистый, красивый городочек, а сейчас едешь и еще больше радуешься. Хозмаг отремонтировали, а то он был в том же состоянии, в котором встречал перестройку в СССР. «Евроопт» на днях открыли — у людей появился новый маршрут для прогулок. Вот площадь центральную, конечно…

— Да, мне тоже не нравится, что сделали. Раньше было зелени много, а теперь пустота, уложенная плиткой, — присоединяется к разговору покупательница обложки для паспорта.

— В целом все хотят чего-то лучшего, — говорит напоследок Светлана Ивановна. — Но я благодарю Бога, что спокойно. Меня правда устраивает, что есть работа. Вот если бы для детей еще что-то делали, предприятия какие открыли. Чтобы они не уезжали отсюда.

Впрочем, жизнь подбрасывает разные сюрпризы. Пока одни разлетелись, число жителей Кличева пополнила Надежда. Как минимум на пять лет.

— Первый месяц здесь. Приехала работать рентгенологом в районную больницу по распределению. Сама из Глуска. Дома, честно говоря, больше нравится: как-то более обустроен Глуск у нас.

«Мужики ездят в Минск, Москву. Кто помоложе — все уехали»

Кличев покрыт пылью от ремонтных работ. Чтобы догнать Глуск, предстоит еще многое доделать. Как водится, центр благоустройства — вокруг площади с памятником Ленину. От окраины к нему ведет центральная улица — Ленинская. В одном из дворов на траве расположились трое работников: Федя, Вова и Вася. У них заслуженный перерыв на обед. Все трое — работники системы ЖКХ одного из районных поселков. В Кличев их по наряду вызвали участвовать в благоустройстве.

— Зарплата 350 рублей — только выжить. Мужики ездят в Минск, Москву. Кто помоложе — все уехали. И жаловаться некому.

— Стоять хоть будут? А то, бывает, после праздников что-то осыпается.

— Мы на совесть делаем. Но кому-то пришло в голову сначала положить асфальт, а потом уже бордюры… Так что будут стоять, если машина какая не наедет.

За день работы — около десяти часов — мужики получают примерно по 20 рублей. Потом едут домой. Там подготовка к отопительному сезону: надо дрова колоть и складывать. Ну и дома свиньи, куры: «без живности в деревне кранты».

«Котел сфотографировать? Идите вы знаете куда!»

Само здание, вокруг которого укладывают новый тротуар, — один из ряда домов до самой милиции (почти до площади). Им поменяли кровлю и оштукатурили. Никакой гость, проезжающий через две недели мимо, не скажет, что в этих домах нет ни канализации, ни водоснабжения, ни централизованного отопления.

— Всегда так было, — весело заявляет местная жительница, которая решительно отказались называть свое имя, но разрешила сфотографировать себя с кустами любимых роз. — Туалет на улице, газовый баллон в квартире и котел.

— Покажете?

— Не надо, идите вы знаете куда! — веселится анонимка. — Ну как не видели? Кидай дровки — и все! Машина дров стоит под 100 рублей, я обычно две покупаю. Зато тепло, топи когда хочешь. Я всю жизнь проработала в хозмаге — его вообще никогда не нагревали.

В порядке подготовки к празднику жильцам также заменили дверь в подъезд и подвели канализационную трубу. Все в доме уже заплатили по 1250 рублей за проект и при желании могут делать разводку из своих квартир: унитаз, душевая, раковина — кому что нравится.

Про газ уже не мечтают: не потянут финансово.

«300—400 рублей считается хорошей зарплатой»

Через площадь катят велосипед Александр и Ольга.

— С апреля развернули в центре деятельность. Мы-то живем в частном секторе, до нас не дошло. Но за несколько лет на смену асфальтовой дороге пришла гравийка с ямами. С работой у нас так же, как и везде. 300—400 рублей считается хорошей зарплатой. Поэтому молодежь старается уехать. Печально, но это честно. Хочется же машин, жилья. А мы уже слишком давно работаем, чтобы надеяться…

Примерно за такие же деньги готов начать трудовой стаж Игорь. Парень из Кировска сейчас учится в кличевском лицее на механика. Сравнивая два города, признает, что Кличев круче.

— Наверное, дома мне уже надоело, а здесь новые знакомства, — говорит Игорь, но задерживаться в Кличеве не собирается. — Учусь последний год, потом поеду в Горки, на «вышку». Стану инженером и вернусь ближе к дому: не хочу от родителей отрываться.

«Сели, ноги закрутили — красьте мне забор!»

Возле центра творчества стоят симпатичные жительницы. Одна из них нашла ответ на проблему уныния — попробуйте и вы поймать рецепт оптимизма от Юлии, первого секретаря районного БРСМ.

— Как «Дожинки»? В предвкушении. Рады тому, что уже сделали. Но люди такие смешные. Надо же немного вложиться. А то сели, ноги закрутили и хотим неизвестно чего, приносите. Я все прекрасно понимаю, но надо шевелиться. А то «им цветы посадили, а нам — нет». Я считаю, что так нельзя. Вот посмотрите, — Юлия показывает на перекресток, возле которого делают что-то с десяток людей в рабочей форме. — Вышел кто-нибудь из этого или того дома, чтобы благоустроить свою территорию? Только строители. Я живу в частном секторе, мне надо и в доме, и вокруг дома порядок поддерживать. Но пока все делают так: «Поставьте мне забор».

По дороге в новый магазин встречаем сотрудницу краеведческого музея Тамару. Как и многие представители белорусской интеллигенции, она смотрит на все мягко, не обременяя окружающих эгоистичными ожиданиями.

— Вас что интересует: негатив или позитив? Я человек того поколения, поэтому везде вижу позитив. Солнце светит — радуйтесь, грибов много в лесу и дорогу сделали — радуйтесь. Не в раю, конечно, оказались, но жить можно. А кто в раю живет? Везде свои трудности. Даже где цивилизация коснулась, есть свои минусы.

Возле «Евроопта» стираются географические различия: одинаковые сетевые магазины окончательно убивают местный колорит. Вот и Павла (жаль, но он просил обойтись без фото) новый магазин не вдохновил: цены обычные, а небольших бутылочек с вином нет.

— Как у нас тут все? Нет справедливости. Ограничили меня в правах, — история Паши настолько запутанна, что этого, пожалуй, достаточно. Главное, что дядя парня ездит по 6 километров в один конец каждый день, чтобы зарабатывать в колхозе 250 рублей.

А это Андрей и Настя. Парень работает в лесхозе и за 15 дней работы получает около 350 рублей. Настя учится на парикмахера. Это самая довольная пара в городе. По вечерам они советуют сходить в парк погулять, а потом домой. Отсутствие развлечений вызывает улыбку и совершенно не тяготит. Счастливые!

Уже в конце прогулки, когда журналисты свыклись с кличевскими стандартами, им встречается Антон. Антон — программист, работает в отделе образования и подрывает среднюю зарплату айтишников Беларуси, получая 220. Не долларов.

— Мало работы, конечно, — признается парень. — Я сейчас курсы веб-разработки оканчиваю, обещают трудоустройство. Так что потом поеду в Минск. Сколько хочу? $600—800. Для Кличева это, конечно, космические деньги.