Возвращение Юрия Деточкина

Мы тогда не знали, что смеяться нам предстоит еще долго и что ни день - то громче.

Помните, еще совсем недавно мы смеялись над глупостью чиновников, запретивших на экране сначала курение, потом — мат, потом, на всякий случай — все, что им не нравится! На днях включаю телевизор, там американская комедия, и вижу я дядьку, у которого вместо рук — два расплывчатых шарика. Не сразу сообразила, что в одной руке у него сигарета, а другой он показывает «фак». Хорошо, что он не голый стоял — а то бы весь сплошняком стал бы расплывчатым шариком.

После введения этой меры духовность российских граждан стала расти удвоенными темпами. Минкульт похвалил подведомственное ему искусство за отличную работу и пошел дальше. О душе позаботились — пора и за тело взяться. Насмотревшись в отпуске боевиков, где порой погони кончаются неудачно для положительного героя, министр Мединский решил, что надо срочно исправлять ситуацию. Будучи человеком большого культурного масштаба, он точно знает: все зло от искусства. Вот перестанут экранные герои говорить плохие слова — и страна перестанет материться. Не будут хорошие дяди на экране курить — и дети перестанут брать с них пример по этой части. Ну, а если на экране все будут ездить по правилам — представляете, в какой рай на земле превратится наша жизнь?

Так что теперь Минкульт совместно с МВД думает, как припахать кинематографистов (разумеется, речь идет только о тех, кто получил государственную субсидию) к полезным работам. Хотя они, убежденные троечники, и не знают, что это уже было. 1966 год. «Берегись автомобиля!» Эльдара Рязанова. Сцена погони — гаишник в исполнении Георгия Жженова мчится на мотоцикле за Деточкиным. Помните? Дорожный знак «Школа». Деточкин сбрасывает скорость до 20 км/час. «Деточкин очень любил детей, он не мог поступить иначе». Дальше выясняется, что и гаишник любил детей, и тоже, несмотря на экстремальные обстоятельства, сбрасывает скорость до минимума. Вот она, мечта Минкульта — экранизация правил дорожного движения! И я знаю, кому надо поручить это дело — непременно Владимиру Бортко. Он уж точно ничегошеньки от себя не добавит, зуб даю. Точно по писаному на экран перенесет.

Так и представляю себе погоню из новых фильмов. Отважный полицейский, получив оперативку и задание следовать за преступником, выбегает из отделения полиции и бегом к служебной машине. Первым делом проверяет давление в шинах. Ага — упало. Быстро компрессор, раз-два — подкачал, хорошо, теперь быстро проверить аптечку. Валокордин просроченный — значит, послать секретаршу в аптеку за новым. Пока она бегает в аптеку, проверить уровень масла. С этим в порядке. Зеркала отрегулированы, штамп техосмотра есть, огнетушитель на месте, ОСАГО действительна, валокордин прибыл. Вперед! Разрешенная скорость 60 км/час. Но что это?! Впереди — авария. О, так это наш старый знакомый, тот самый преступник. Он пытается вылезти из покореженной машины. Тут-то мы его в наручники — бац. Задержан! Прибывший на место ДТП сотрудник ГИБДД объясняет нашему герою-полицейскому громко и внятно, повернувшись к камере: «Водитель не включил вовремя поворотник, в результате встречный автомобиль не среагировал вовремя на маневр, и произошло столкновение». Мораль на поверхности. Хороший фильм получится. Да, и кстати, надо не забыть обязать авторов фильмов писать предупреждение: «В фильме могут содержаться сцены нарушения правил дорожного движения».

Главное — не останавливаться. Экранизация ПДД — дело нужное, но не менее ценным, уверена, станет наглядная демонстрация Уголовного кодекса РФ на всех экранах страны. Если во всех фильмах все герои будут чтить Уголовный кодекс — полиции скоро будет нечего делать. Это, правда, будет означать ликвидацию таких жанров, как детектив, боевик, военное кино и многое другое, но во имя идеи можно и пожертвовать кое-чем. Иным может показаться, что она и сейчас ничего не делает, но это не так. А если герои еще не будут в фильмах курить и ругаться, а также соблюдать правила дорожного движения — останется срочно наладить массовое производство нимбов. Потому что, как известно, дурным навыкам люди учатся у героев фильмов. А если учиться будет не у кого — все вмиг познают святость.

Насчет экранизации ПДД. История уже знала такой вид творчества. Точнее — принуждение к нему, когда Григорий Александров утверждал в сталинском еще Госкино сценарий одного из своих фильмов, и там была сцена погони. Эту сцену «зарубили» — чиновники заявили, что не могут допустить пропаганды нарушений правил дорожного движения. Даже привыкший к причудам советского «культурного» руководства Александров впал в ступор, тем более что незадолго до этого он как раз вернулся из Голливуда, где за короткий срок успел привыкнуть к другому стилю отношений. Даже по меркам сталинской цензуры это уж было слишком. Но что слишком по меркам сталинской цензуры, то вполне подходит по нашим нынешним меркам.

Кинематографу как самому массовому из искусств не везет больше всех. И это понятно. Во-первых, из самого массового всегда есть соблазн сделать самое идеологическое в первую очередь. Во-вторых, в кино разбираются все — от консьержки до депутата. Вот, скажем, депутат Поклонская — она ведь не только требует запретить «Матильду», но она, как выяснилось, прекрасно знает, сколькими дублями следует снимать ту или иную сцену. О чем публично и заявляет — мол, вот эту сцену надо было снять тремя дублями, а вы снимали сто тремя, потому что у вас деньги государственные, которые можно не считать.

Почему-то мне кажется: знай братья Люмьер в конце 19-го века, что их детище станет театром военных действий и заодно — доступной дамой полусвета, еще неизвестно — может, и свернули бы они свое изобретение до лучших времен.

На кино набрасываются со всех сторон. И так его мочалят, и этак. Но главное — все знают, как надо. Минкульт знает. Депутат Поклонская знает. Ольгинские комментаторы знают. РПЦ долго-долго молчала по поводу «Матильды», но кто бы сомневался, что и она знает. Молчала она долго, зато крикнула потом ой-ой-ой как громко. Устами Тихона Шевкунова РПЦ крикнула, что «сценарий фильма „Матильда“ не имеет никакого отношения к историческим событиям, о которых в нем повествуется, разве что только имена героев соответствуют действительности». Шевкунов обиделся не только за Николая, но и за Александру Федоровну, императрицу. Мол, Николай, женившись, забыл про Кшесинскую и дальше любил только жену. А в фильме показано, как он мечется между ними. «Отношения между Николаем Александровичем и Александрой Федоровной были исполнены самой высокой любви, абсолютной верности, ответственности, нежности и заботы», — пишет Шевкунов. Возможно, он и прав, но разве ж его это дело? «Суди, дружок, не выше сапога». И прекратите уж препарировать горячее тело кинематографа своими холодными пальцами — тело уже так устало от вас.

Почему-то ни депутатов, ни РПЦ, ни Минкульт не волнуют надвигающиеся на нас 5 миллионов за прокатное удостоверение, которые вообще уничтожат российское кино как таковое, а заодно и лишат нас возможности видеть пусть в маленьком, узеньком, но прокате лучшие зарубежные фильмы. Кинематограф для всех перечисленных структур — лишь удобный ринг, на котором можно проводить бои за власть, за удовлетворение своих непомерных амбиций. Это заметный ринг, его видно отовсюду, публика охоча до скандалов на этой площадке. Правильный выбор.

Екатерина Барабаш, RFI