«Мы не будем молчать!»

Родные встретились с солдатами в Печах.

В воскресенье родители со всей Беларуси приехали в воинскую часть в Печи на свидание к своим сыновьям. Накануне многие пытались узнать у солдат, что происходит в части после гибели Саши Коржича, но те отмалчивались. Одни после встречи с детьми выходили счастливыми, другие — со слезами на глазах.

С 11 утра к КПП воинской части в Печах с огромными пакетами идут люди. Кто-то приехал обнять сына, кто-то брата или любимого парня. Сегодня в воинской части день свиданий, родственники могут быть с солдатами до 17.00.

— Настроение ужасное. Мы не знаем, что с нашими детьми. Звоним сыну, он молчит, ничего не говорит, — рассказывает tut.by Светлана, мама солдата, который служит в той самой части, где 3 октября было обнаружено тело Саши Коржича.

За происходящим наблюдают люди в штатском, по дороге прогуливается наряд сотрудников милиции в форме.

— Мы не будем молчать! Чего нам уже бояться? Меня всю трясет. Уложили в гроб ребенка, — эмоционально говорит Виктория, мама 18-летнего солдата.

В Печи она приехала с мамой и будущей невесткой. В пакетах йогурты, фрукты, вафельные трубочки, которые женщина напекла для сына.

— Он мне еще раньше говорил: «Мама, ничего сюда не вози, все забирают». Я ему даю по 10 рублей, больше не даю. Знаю своего сына, он ничего не расскажет, даже если что-то знает. Не хочет меня волновать, но я боюсь за своего ребенка. На месте Коржича может быть каждый, — признается Виктория.

Бабушка солдата Ирина отмечает, что от всего происходящего можно поседеть. Родители солдат, которые служат в Печах, ведут себя по-разному. Одни отмахиваются от журналистов со словами: «Все прекрасно, все отлично!» Другие рассказывают о своих переживаниях, слезах, при этом оглядываясь по сторонам, чтобы разговор не услышали посторонние люди. Объясняют это стандартной фразой: «Вы же все понимаете».

— Мы знаем, что иногда сын ходит в магазин с сержантом. Ну, конфет ему купит, так это в порядке вещей, как благодарность. В самом начале службы Пете сказали сержанты: «Не подводите нас, и мы вас не подведем», — рассказывают родители еще одного солдата.

— Я лично знал Сашу Коржича, — вступает в разговор Павел, друг Пети.

— Это был хороший и спокойный парень, не верю, что сам ушел из жизни.

В субботу, 14 октября, солдатам выдали мобильные телефоны на час, чтобы они могли поздравить мам с Днем матери. Ольга выходит после свидания с сыном с букетом красных роз. Но настроение у женщины непраздничное.

— Больно и страшно. Сыну тоже нелегко, — говорит мама, при этом старается улыбаться, но на глазах появляются слезы.

— Не хочется отправить ребенка, а потом получить его в гробу, — говорит Ксения, которая приехала на свидание к брату из Бобруйска.

— Мы звонили сыну, спрашивали у него, что и как. Он отвечает: «Все при личной встрече». Им уже сказали не распространяться, — говорит Вячеслав, отец солдата. — С мая мы высылали ему на карточку по 20 рублей в неделю. Это, конечно, много. Говорил жене, что это лишнее. После этой истории больше ничего на карточку не перечисляем. Мы читаем все новости про Сашу Коржича, но ведь еще 4 октября, когда его нашли, знали, что он был с майкой на голове и связанными ногами. И все равно говорили про самоубийство.

Многие мамы признаются, что сыновья будут молчать, даже если будет плохо. Солдаты улыбаются на свидании с близкими, успокаивают, те им не верят.

— Мы уже знаем, к чему приводит молчание, — замечает женщина, которая приехала из Минска.

— У меня больное сердце, зная об этом, сын ничего не рассказывает, бережет. Про трагедию узнала из интернета, прочла, и стало плохо. Нужно ведь что-то делать! — сквозь слезы говорит жительница Орши.

Впрочем, многие родители, выходящие после встречи с сыновьями, заявляют, что нет в части никакой дедовщины. Деньги действительно высылают сыновьям, чтобы те могли купить себе кофе, сладости, сигареты.

— Все нормально, все хорошо, — говорят они на ходу и уходят.

Галина Адамовна из Борисова, которая пришла к племяннику, еще не успела зайти в часть, а уже расплакалась.

— Он родом из Бреста, единственный сын у матери, поэтому так за него переживаем! Не знаю, кому верить, но факт есть факт — такого красивого мальчика (Саши Коржича. — Прим.) нет.

Некоторые родные отмечают: неважно, что творится у них на душе, главное, чтобы дух солдат не падал и они не унывали. Говорят, на днях был уволен заместитель командира по воспитательной части.

— Самого командира Чернецкого, говорят, тоже убрали. Вся эта ситуация возмущает Борисов, это беспредел, — говорит у двери КПП жительница Борисова, которая пришла к солдату. Он родом из Мозырского района, родители не всегда могут приехать к нему в Печи. — Послушайте, мне уже шестой десяток. Еще когда мои одноклассники служили в Печах, говорили про дедовщину.

Минчанин, не захотевший назвать даже свое имя, рассказывает, что не верит сыну.

— Он мне говорит одно и то же: «Все хорошо». Я-то знаю, что дедовщина есть. Уже который раз замечаю: у сына избиты руки, он объясняет, мол, отжимался или бил по груше. Не верю. Надеюсь поговорить с ним сегодня, все узнать, а потом буду принимать решение, идти к его руководству или нет.

Сергей Григорьевич выходит после свидания с сыном Артемом веселый, на лице улыбка, в руках — гитара. Солдата скоро переведут в другую часть, поэтому попросил на время забрать музыкальный инструмент.

— У сына настроение бодрое, мне стало легче, а вот у жены мандраж. Она думает, что Артем что-то скрывает. Он у нас парень взрослый, 23 года, 8 месяцев отработал на таможне. Может, нелегко тем, кому 18, когда их отрывают от папки и мамки. Перед нашим приездом сына допросил следователь, хотя он не был в одной роте с Коржичем. А в понедельник жене звонил какой-то офицер, спрашивал, как чувствует себя Артем, как настроение, что нам рассказывал.

Семья из Щучина после свидания со своим солдатом почти выбегает с КПП, возле журналистов останавливается только друг служащего. Он успевает лишь сказать, что «настроение нормальное, все нормально», как его тут же одергивает женщина средних лет:

— Пошли, бо получишь! Тебе оно надо?

Тот разворачивается и уходит.