«Мулявин сам себе был худсоветом!»

Как белорусские артисты боролись с советской цензурой.

Как советские артисты попадали под гнев высоких чиновников, рассказал kp.by артист и режиссер белорусской эстрады, крестный отец Юрия Антонова на эстраде Виктор Синайский.

Всю сценическую жизнь Виктор Синайский выступал с программой «Мелодии и пародии».

Сейчас имя этого мультижанрового артиста, пародиста, ведущего многих правительственных концертов и одно время даже главного режиссера столичной филармонии мало кто знает. Но в 60 - 70-х сотни зрителей покатывались со смеху на его концертах по всему СССР. Афиши-летучки с портретом Синайского даже сбрасывали над городами с самолетов! Был он и членом многочисленных советских худсоветов, на которых зачастую действительно решались судьбы знаменитых артистов.

«Не кочегары мы, а партработники…»

- Всемогущая зампред Совета министров БССР Нина Снежкова была потрясающей женщиной - умница, решительная! Но больших скандалов, чем с ней, у меня не было ни с кем, - вспоминает Синайский. - И все они заканчивались отстранениями от концертов на какой-то период.

Однако к каждому значимому мероприятию Снежкова присылала к Синайскому гонцов. И однажды в начале 1970-х к 8 Марта дала добро не согласовывать программу для аппаратчиков ни в филармонии, ни в Минкультуры, ни в Совмине: «Делай что хочешь, лишь бы было весело!»

Накануне праздника работники Совмина собрались к 17.00 в актовом зале, рассчитывая на получасовую официальную часть, чтобы потом разойтись по кабинетам и отметить праздник.

- Но Нину Леоновну вызвали в ЦК для поздравлений. Задержалась она на полтора часа, а приехала в сопровождении двух красавцев, которые остались на концерт. Кто они такие, я не знал.

По виду зрителей Синайский понял: половину программы можно смело выбрасывать, ведь за полтора часа аппаратчики не раз выбегали из зала, отмечали и возвращались назад - ждать Снежкову.

- Я увидел, что зал заводится с пол-оборота на любые хохмы, - говорит артист. - И спел под гитару одну глупую, конечно, песенку, которую прежде исполнял только очень хорошо знакомым людям:

Не кочегары мы, не плотники,

Не варим сталь у доменной печи,

Мы не монтажники-высотники,

Не егеря, не скрипачи…

Артист перечислил не меньше 30 профессий! Все это было подводкой к последнему куплету:

Мы не спортсмены, не охотники,

Но мы любого наградим и дадим,

Ведь мы простые партработники, да,

И этим всем руководим как хотим.

- В зале стоял хохот, - вспоминает Синайский. - Сотрудники Совмина с большой иронией относились к партработникам из ЦК. А назавтра оказалось: те два красавца, которых Снежкова уговорила остаться на концерт, были сотрудниками ЦК компартии Беларуси. Они пожаловались своим боссам, что Синайский «тако-о-ое там пел!». За это мне сняли все гастроли по СССР. Странно, что только этим обошлось.

«Мулявин сам был себе худсоветом!»

- Я был членом всех мыслимых художественных советов: от филармонических до министерских, - говорит Синайский. - Но привилегий не заработал. Наоборот, советовал артистам не говорить комиссиям, что номера им ставил я. Из-за моей несговорчивости могли и не пропустить через очередное сито.

Когда Владимир Мулявин решил принять в «Песняры» Леонида Борткевича, худрук филармонии - композитор Григорий Анчиков - задумал прослушать новичка.

- Мне надоело наблюдать, как Леня выводит у пианино ноты, и я высказал Анчикову: «Ну что ты его проверяешь? Его же Мулявин берет. Значит, он его слушал, он его устраивает!» Плюнул и ушел, - говорит Виктор Григорьевич, который зарекся что-либо показывать худсоветам по своей воле: - Хотите - приходите на любую программу, на любой спектакль. Но худсовет в пустом зале - увольте. Министр культуры Юрий Михневич знал мою позицию и согласился с ней. А для компетентной оценки я приглашал авторитетов в жанре - Зинаиду Броварскую, Николая Казинина.

Старался Виктор Григорьевич избегать и обсуждений чужого материала, но порой ему все же приходилось ходить на большие заседания в Министерство культуры. Собирались они так: член от горкома партии, член от сельского хозяйства и где-то в конце - профессионалы. Так что надеяться на обсуждение сугубо творческих вопросов не стоило: участники частенько выясняли, кому дали или не дали премию или почему пропустили песни на стихи не члена худсовета. Например, когда принимали программу «Песняров» на стихи поэтов-фронтовиков «Через всю войну», заседавшим не понравился соавтор Мулявина по литературной части Валентин Тарас.

- Но цеплялись к программе не только из-за Тараса - возмутились, например, тем, что в песне «Перед атакой» автора Семена Гудзенко советские бойцы «глушили самогонку злую». Мол, надо снимать песню. Мулявин уперся: «Снимайте всю программу!» В итоге строку изменили на «глушили водку ледяную».

К «Песнярам» худсоветы были особенно неравнодушны:

- Володе постоянно тыкали в какие-то мелочи… При этом Мулявин сам был себе худсоветом! Вот не получалась рок-опера «Песня пра долю», и он отказался от режиссуры участника ансамбля Валеры Яшкина. Вместо него пригласил балетмейстера Валю Гаевую, теперь руководителя знаменитых «Хорошек». Она спасла постановку, перевела ее в формат концертирующей группы.

Первый белорусский ВИА и Юрий Антонов

Оказывается, первым отечественным ВИА были не «Лявоны»-«Песняры» и даже не «Орбита-67», где играли лидер коллектива Владимир Мулявин и духовик Владислав Мисевич. Когда в Ленинграде засветились «Поющие гитары», Виктор Синайский создал первый белорусский ВИА «Мелодии и ритмы» - так назывался популярный немецкий журнал о музыке.

- Худрук филармонии, когда подписывал макет афиши, заявил: «Не может быть вокально-инструментального ансамбля! Только вокальный ансамбль в сопровождении инструментального ансамбля», - вспоминает Синайский. - Но подписал.

80% участников коллектива Виктор Григорьевич собрал по наводке впоследствии знаменитой белорусской певицы Тамары Раевской:

- Саму Раевскую я выцепил из оркестра Белорусского радио и телевидения. Вслед за ней перешел ко мне из оркестра Бориса Райского Эдуард Дроздов. Появилась Люда Гаврина, младшая сестра Раевской. Из самодеятельности пришел Гена Абибок. В составе были Никита Александров, Люда Торопчина и блестяще владевший английским Юра Мариновский. Гитариста Виктора Скугаревского забрали в армию с первых же гастролей в Ворошиловграде (Донецке). Тогда нам посоветовали Олега Жукова, того, который прославился как поэт-песенник - помните, «Люди встречаются…»? Свои первые шаги на эстраде в нашем ансамбле сделал Юрий Антонов. Перед этим он играл в основном на клавишах, а у нас и на гитаре. Пели репертуар, который и не снился советским артистам: зарубежные шлягеры, к которым я писал русскоязычные тексты. Помню, мы делали концерты в Москве, и москвичи разинули рот. На концертах «Мелодий и ритмов» ломали мебель! С первого же выхода на сцену наш администратор вызывал милицию на дежурства…

Потом Синайский понял: работать вместе сложно - выходит два разных концерта в одном. Инструменталистов забрал в свою бригаду, а остальных пообещал пристроить. Так Антонов попал в группу к Виктору Вуячичу - считается, что именно с нее началась биография Антонова на большой сцене…

Перед самым развалом Союза эстраду при филармонии сократили. Виктор Синайский ушел в театральную режиссуру, поставил «Маленького принца» Экзюпери, потом спектакль «История любви»… Теперь иногда встречается со студентами, время от времени выступает со спектаклем «Веселые мелодии» в образе клоуна. И изредка вспоминает о прежних временах своей большой славы, но вместе с тем и серьезной цензуры.

ДОСЬЕ

Виктор Синайский родился в 1935 году в Харькове. В Минск приехал после войны на гастроли, а потом вернулся сюда жить и работать. Артист, пародист, конферансье, режиссер. Годы наибольшей популярности - работа в минской филармонии. По всему СССР Синайский выступал с музыкально-разговорной программой под названием «Мелодии и пародии». Сделал несколько театральных спектаклей. До сих пор пишет песни.