«Купил трактор, чтобы накопить на квартиру»

История водителя, который зарабатывает на картошке.

Любимое блюдо Владимира Забелова — картошка. Картошку он любит вареную, жареную, в супе. Суп у него сегодня на обед, но до обеда еще много работы. В хозяйстве у фермера 70 гектаров земли, девять из них — с картошкой, пишет tut.by.

На участке родственники как раз ее сортируют. Урожаем этого года хозяин доволен. На вопрос, можно ли на бульбе заработать миллион, отвечает: «Будем стараться». Старается Владимир уже три года, вот и теперь не отвлекается от дел. «Вы на подъезде?» — уточняет он в трубку и шагает к журналистам прямо из огорода.

Две недели в деревне Малевичская Рудня Жлобинского района лил дождь. Лил — и мешал фермеру работать. Сегодня улеглось, ветрено, пасмурно, но сухо. Владимир доволен, и только метровая псина за его забором нарушает осеннюю сельскую идиллию. Лает и лает, лает и лает.

— Ну что, едем осматривать владения? — приветствует хозяин и сразу подходит к тому, зачем мы прикатили.

Владимир — «простой деревенский хлопец». На голове — плотная шапка, на плечах — темная куртка, за спиной — 42 года, семья — два сына-школьника и любимая женщина Оксана. О картошке он рассказывает, как капитан о море, музыкант о нотах, айтишник о кодах. А именно — с чувством, толком, расстановкой.

— Бывает, летом гуляешь по бороздам — и только «Вектор» (сорт картошки. — Прим.) ковром сиреневым цветет, аж сердце сжимается от такой красоты, — говорит землероб с душой романтика, пока машина поворачивает в сторону Веселого. — Эх, только рано вы ко мне приехали. Еще бы годика три… Планы у нас с родней, конечно, наполеоновские.

Что за они, пока не уточняет. Только одно говорит: вот бы картофельные плантации раза в два увеличить. А почему нет? Корнеплод хороший, при правильном уходе прибыльный. А до поселка Веселый дороги — километр.

— Вон под лесом поля мои, колхоз в этом году выделил, — указывает он в сторону деревьев, чуть дальше его основные земли. — Площадей много, но очень засоренные. Желтое пятно видишь? Это я сорняки вытравливаю. Почву к весне готовлю.

Сейчас хозяйство Владимира — 70 гектаров, первые два года было 13.

— Тринадцать? Тринадцать ведь несчастливое число.

— Нор-маль-ное, — пресекает он ненужные суеверия и уточняет. — К тому же там 13,2 га было. В общем, сколько смогли получить и потянуть, столько взяли и тянули.

Сажает Забелов не только картошку, но еще капусту, морковку, свеклу и зерновые. На одном корнеплоде, поясняет, не потянешь: поля и культуры чередовать нужно.

— А вы откуда все эти тонкости знаете? Вы же водитель.

— Так я ж в деревне родился, вырос за конем и за плугом. Сколько себя помню, все свободное время в огороде, — рассказывает он, как попал в сельское хозяйство. — Сидели как-то с товарищем, Виктор его зовут, я говорю: нужно шевелиться, что-то зарабатывать. Я пахать, сажать умею. Он предложил: давай крестьянско-фермерские хозяйства откроем. Отвечаю: «Давай». Его отец этим занимался, так что старт у Вити покрепче был. Ну, а я, считай, с нуля брался. Что я имел? Старый родительский трактор и 50 соток.

А еще работу на Белорусском металлургическом заводе. Пока подъезжаем, рассказывает: на БМЗ Владимир уже 25-й год. Пришел из армии, устроился в сталепроволочный цех. Потом понял, что больше любит технику, и перевелся в водители. Сейчас его график — два через два. Два дня — он на заводе, вторые два — в хозяйстве. Затем — наоборот, и так уже три года.

— А отдыхать когда?

— Так темнеет теперь рано… С девяти вечера до шести утра — мне хватает.

«Новый трактор стоит в девять раз меньше квартиры, лучше куплю его и на жилье заработаю»

В поселке с радостным названием Веселый живут очень интеллигентные дачники. В прошлом году, например, со двора одного из них кто-то уволок 15 ульев. После этого на небольшом гараже хозяин написал огромными буквами: «Уважаемые воры!» — и «по-хорошему попросил» больше так не делать.

Осенью в поселке пусто. Единственный тут постоянный житель — бывший сталевар БМЗ Виктор, человек хороший и ответственный.

— Витя — это моя охрана, — приятельски говорит о нем Забелов, приличная часть фермерского хозяйства аккурат примыкает к землям сталевара. — Он весь день по двору ходит, и все у него под надзором. За три года ни один негодяй ко мне на плантации не зашел. Кабан дикий был, лось лазил, но негодяи не заходили. Тьфу-тьфу, а где у вас тут деревяшка? О что постучать можно?

— Так вы же не суеверный.

— Я — предусмотрительный.

— И сколько в деревне стоит личная охрана?

— Какие деньги? Мы ж земляки. Я в этом поселке родился, вон моя хата стоит, — показывает он вперед. — Это мы потом уже с родителями в Малевичскую Рудню переехали. А жизнь тут начиналась.

Слово «жизнь» эхом рикошетит от деревьев: домов тут почти нет.

— Часть хат здесь давно закопали, некоторые дворы отдали мне под посевы, — удивляет хозяйственный Владимир. — Я их два года навозом удобрял — земля как пух стала. Шесть тонн зерна — урожай с гектара. Хвалюсь агроному, а он: «Не может быть, так не бывает». «Да может! — злюсь — Вспомни лето, каждый день как из ведра поливало».

На остальных полях урожай тоже не подвел. Картошка, например, 350?400 центнеров с гектара. У его наставника из Могилева под 500. Есть, шутит, еще куда стремиться. Когда-то было все не так урожайно.

— Когда крестьянско-фермерское хозяйство регистрировал, сразу ставку на овощи делал, — вспоминает он, как все начиналось. — Но посадил тогда немного. Гектара три картошки, морковки соток 50, капусты — 40. Остальное — зерно.

Стал ждать, и было очень страшно. Еще бы! Ведь в землю закопали почти все семейные сбережения.

— Земля тут стояла плохая, с проволочником (личинка жука-щелкуна, которая портит овощи. — Прим.). Риск большой. Куда ты потом «побитый» урожай продашь? А хорошее семено — денег стоит. У нас тут недалеко семеноводческая станция, там килограмм картошки 70?80 копеек стоит. А мне на гектар три тонны надо. Откуда денег взять? Вот и решил сначала землю зерновыми выработать.

Урожай был не рекордный, но неплохой. Зато земля очистилась. Сейчас, кстати, с паразитом Владимир борется при помощи масличной редьки. Сын вычитал, что действует она как сидерат — растение, которое обогащает почву азотом и не дает расти сорнякам.

— А ваша жена как восприняла весь этот фермерский энтузиазм?

— Сказала: «Как же я тебе завидую», — повторяет он ее слова, — «Ты занимаешься своим любимым делом». А мне, честно, это все очень нравится, могу 12 часов из трактора не вылезать.

Второй год фермерства принес еще один стимул: Владимир решил купить в Жлобине квартиру. События развивались до деноминации — сходил в банк, там предложили: бери кредит 450 миллионов

— Я плюнул, подумал: новый трактор стоит 50 миллионов, так лучше его купить и заработать на жилье. Посоветовался с сыновьями и родственниками, они кивнули: «Справимся».

Если дела пойдут хорошо, справиться фермер рассчитывает за пять лет.

«Пока активны только россияне, но их предложение — 8?10 копеек за килограмм»

— Вон шурин мой Андрей Ломоносов на поле поехал, — пока мы движемся в сторону буртов, фермер заочно знакомит с семьей.

Бурты — это ямы, где Забелов хранит собранную картошку. А Андрей Ломоносов — сын Михаила Васильевича Ломоносова. И это не шутка. Правда, следовать через километры за судьбой его отцу не пришлось. А вот сыну понадобилось. 18 лет назад он женился на сестре Владимира, и горожанина потянуло в деревню.

— Шурин — моя правая рука, если бы не он, не рискнул бы влезать в это фермерство, — говорит Владимир. — А так мы вместе в режиме «два через два» на БМЗ работаем. Он там, я тут — потом наоборот. Так что земля у нас всегда под присмотром.

Да и дома всегда кто-то есть, вдруг покупатели за картошкой подъедут. В прошлом году, чуть позже вспомнит Андрей Михайлович, бывало, не успевали в мешки сортировать. Случалось, люди один за другим подъезжали.

— В этом году пока активны только россияне, — описывает ситуацию Владимир. — Но их предложение — 8?10 копеек за килограмм. Да я лучше эту картошку закопаю, чем за такие деньги отдам. Полежит до зимы или весны, хуже от этого не станет, просто у меня пока хранилищ для нее нет, а делать бурты очень трудоемко.

Фермер говорит: чтобы труды окупились, нужно хотя бы 18?20 копеек за килограмм.

— Товар у меня хороший, со всеми сертификатами, — гордится Забелов. — Я так считаю, качественный продукт дойдет до покупателя. Не раз на ярмарках замечал: люди берут, что дешевле, а недели через две опять за картошкой приходят. Спрашиваешь, зачем еще? Отвечают: так гниет предыдущая.

Мечта фермера — открыть в городе магазинчик. А пока свой урожай он поставляет в жлобинские торговые сети.

— Можно, как вариант, предпринимателям на рынке продавать, они потом будут перепродавать.

— Почем?

— Видел копеек за 40?50.

— В два раза…

— Ну, а что сделаешь. Одни растят, другие — продают.

«Похвастался, за полдня гектар вспахиваю, так они потом высчитывали, сколько это — гектар»

А в это время во дворе Забеловых в Малевичской Рудне снова лает собака. Кажется, она единственная, кто сегодня тут не работает. Трудятся все — Андрей, два его сына и тетя. Трудится даже Костя — сын Владимира, которому вчера исполнилось 12. Кстати, чтобы поддержать детский энтузиазм, папы за помощь выдают сыновьям по 10 рублей на карман. Взрослые же родственники трудятся бесплатно.

— В сезон, если нужно, близкие без проблем съезжаются, — рассказывает Владимир. — С утра, например, еще кумовья морковку собирают. Денег никто не требует, берут только овощи. А я не жалею, сыпьте сколько хотите.

— Андрей, а вам-то эти гектары зачем? — отвлекаю шурина.

— А как ты не поддержишь этого энтузиаста? — понимает родственник. — Да и интересно это.

— Что?

— Вы, как мои городские родственники, — отмахивается он и продолжает перетаскивать мешки с бульбой. — Я им как-то похвастался, что за полдня гектар поля на тракторе вспахиваю, так они потом вчетвером высчитывали, сколько это — гектар.

— А как сорта выбираете?

— Покупаем, варим, пробуем, — отвечает Владимир. — В этом году вырастили четыре — «Вектор», «Джелли», немного «Бриза» и ранней «Молли». И каждая для своего покупателя. «Вектор», например, для тех, кто любит разваристую, «Джелли» — наоборот тверденькая. Кстати, весной взял сеточку «Манифеста» (этим сортом хвастался грузинский президент. — Прим.), посадил у себя на грядке, с 30 килограммов 25 мешков накопал.

— Неплохо.

— Да, может, в следующем году больше сделаю, — отвечает. — Сорта ведь постоянно нужно обновлять. А я вот часто думаю, деды наши раньше только «Скарб» и знали. А теперь 3?4 года сорт порастил — и все, на пятый, если нового ничего не придумаешь, будешь сидеть без урожая. Что с картошкой случилось?

Ответа на этот вопрос Владимир не знает, но любить от этого бульбу меньше явно не будет.

— Чтобы в наше время работать на земле, надо быть на этом помешанным, — рассуждает фермер. — Слиться с землей, ее же не обманешь. Конечно, риск есть всегда. Но, как у нас говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

— Ага, — отвечаю. — С картошкой вприкуску.

— Точно! — доволен фермер. — Ну что, пора и пообедать!