Что продают в переходах минского метро

Любой минчанин знает, что за помидорами-огурчиками надо ехать на станцию метро «Тракторный завод» или «Пушкинскую».

Уличная торговля с рук в Беларуси официально запрещена. Но на деле любой минчанин знает, что за помидорами-огурчиками надо ехать на станцию метро «Тракторный завод» или «Пушкинскую», а лучшие носки из собачьей шерсти — в переходе у Комаровки. The Village Беларусь прошелся по минским переходам и узнал, что можно купить у уличных торговцев.

Переходы на «Каменной Горке» и «Пушкинской»

По мнению Мингорисполкома, самая тяжелая ситуация с нелегальной торговлей — в Заводском, Партизанском и Фрунзенском районах. Но если у станции «Тракторный завод» или «Партизанская» торговля в основном идет на поверхности, то на «Каменной Горке» и «Пушкинской» продавцы оккупировали почти все переходы.

Администрация Фрунзенского района устраивает облавы по 3–4 раза в неделю, однако стихийные рынки по-прежнему существуют. Как правило, для рейда берут автобус, в который садятся налоговики, представители отдела торговли и несколько милиционеров. По прибытии на нелегальную точку они ловят тех, кто не успел разбежаться, загружают в автобус и везут в администрацию для составления протокола. Товар, кстати, следует за продавцом — конфискация законом не предусмотрена.

По утрам выход из метро «Каменная Горка» превращается в настоящее испытание: по обоим сторонам стоят продавцы. Возле них останавливаются потенциальные покупатели, и проход сужается до невозможности. Но когда мы прибыли туда днем, в переходе было пусто и чисто, лишь у стены переминались два угрюмых милиционера. Все продавцы переместились на остановку общественного транспорта и, следовательно, уже не могли участвовать в нашем материале.

Но одного человека милиция не смогла напугать. Пожилой мужчина спокойно торговал под землей попугаями — птицы тоскливо жались поближе друг к другу на холоде. «Я их развожу, а потом здесь продаю. Цена нормальная, ниже, чем в зоомагазинах, там вы попугая только за тысячу рублей купите. Могу по одиночке продать, а почему нет? Чем кормить? Да что сами едите, то и птице давайте. И батон тоже подойдет», — заверил он.

The Village Беларусь за гуманное обращение с птицами и потому предупреждает: попугаям нельзя давать пищу с человеческого стола — хлеб, молоко, масло, морепродукты, мясо, колбасу, соль, сахар и, конечно, спиртное.

Осень — подходящее время для продажи букетов: на всех концах крестообразного перехода на «Пушкинской» торгуют хризантемами и гладиолусами. Благообразная бабушка в платочке попыталась всучить нам цветы различной степени увядания: «Вот этот, самый свежий, за 7 отдам, этот за 5, тут цветочков поменьше. А вот этот за 10». Самый дешевый букет состоял из почерневших гладиолусов, которые не первый час или даже день ожидали своего покупателя, упакованных в блестящий целлофан.

«А яблочки наши возьмете? — спрашивает колоритная пара продавцов в китайских пуховиках. Мужчина сидит на каменных ступеньках у товара, женщина стоит чуть подальше. — Красные послаще, зеленые с кислинкой. Ну какие они чернобыльские, девушка! Из Чернобыля яблоки везти слишком дорого. Все минское, минское!».

«А вот закатки у меня, очень вкусные, — скороговоркой произносит старушка и поднимает банку на свет. В рассоле плавают помидоры и порезанный гигантскими кусками лук. — Всего за пять, дочушка, отдам». Но так как она не смогла ответить, пастеризовалась ли банка, мы решили отказаться от заманчивого предложения, а взамен купили у ее соседки кулек семечек. Продавщица насыпала их в журнальную страницу с улыбающейся моделью. «Вы почувствуете себя гораздо лучше, когда начнете…» — интриговала она текстом.

Летом в переходах еще торгуют трусами 56-го размера, однако с наступлением холодов легкомысленные кружева заменили леггинсы с начесом. «Вот, вам подойдет, сразу вижу, — продавщица ловко переворачивает рейтузы, отворачивает края, показывая искусственных мех. — Никаких катышков не будет, стирайте в машинке. Очень хорошо на зиму, сейчас как раз похолодание обещали».

На противоположной стороне торгуют спиннерами — яркие игрушки свалены в кучу. «Ой нет, не фотографируйте, — пугается их хозяйка и бросает сверху ворох пакетов. — Не хочу я, чтоб все знали».

На одном из выходов стоит грустная женщина со стопкой книг. Увидев нас, с надеждой бросается навстречу: «Хотите узнать про новинки Faberlic?! А, журналисты… А вы косметикой пользуетесь? Какой у вас тип кожи? Я сейчас все подберу. Подождите, не уходите!». Мы спасаемся бегством, чувствуя спиной взгляд, полный скорби.

Переход на Коласа

В прошлом году Мингорисполком объявил, что пенсионерам и инвалидам будет предоставляться бесплатное место на городских рынках для торговли овощами, выращенными на собственном участке. Но в реальности многие бабушки предпочитают стоять на ветру в подземных переходах, где народа побольше, чем томиться за прилавком условного Чижовского рынка. Тем более что торгуют они вовсе не домашней картошкой.

Рынок на станции метро «Якуба Коласа» тянется от Комаровского рынка, а затем ныряет под землю, в переход.

В начале XX века Комаровка была болотистой окраиной, где селились преимущественно рабочие, ремесленники и торговцы, но после революции Комаровское болото осушили и наконец-то благоустроили. Однако мещанский дух невозможно уничтожить. Ежедневно вдоль перехода стоят уличные торговцы, предлагая мочалки, «советскую» пемзу и массажеры для головы. «Купите грецкие орехи, недорого, всего 5 рублей за 200 грамм», — обращается к нам помятый мужчина, а когда понимает, что мы не его целевая аудитория, бросает свой товар и уходит на перекур.

Прямо на сквозняке продают животных — котят, кроликов и щенков, в среднем 30 рублей штука. Из-за щенка за 30 рублей наш фотограф подвергся нападению: он хотел сделать снимок собаки, когда проходившая мимо женщина с криками «Не смей снимать, понапишут гадостей!» попыталась надавать ему пощечин.

В полумраке перехода пожилая женщина торгует игрушками из Жлобина. В этом городе расположено ОАО «БЕЛФА» — крупный поставщик искусственного меха, поэтому долгое время местные зарабатывали тем, что набрасывались на проходящие поезда и предлагали пассажирам самодельные игрушки. Но затем нелегальную торговлю прикрыли. «Это же опасно — бежать под поезд, — поясняет торговка. — В Жлобине живет моя сестра, а я тут торгую. Все красивое, вот котиков возьмите, смотрите, какие хорошие, и вот этого вот… Как его? Ждун?».

Рядом цыганки торгуют клеенчатыми монетницами и кошельками. «За 15 рублей отдам», — говорит бойкая женщина, но отказывается дать сфотографировать свой товар — не хочет привлекать внимание милиции.

Более дружелюбным оказался мужчина, продающий зеленый лук и малину в стаканах. На вопрос, почему он не торгует на Комаровке, отвечает вопросом: «А зачем?..».

«Гусенички, берите гусенички», — оживляется женщина и потрясает кислотным чем-то. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это игрушка-антистресс. В детстве это чудо китайской промышленности называлось «жмякалка». «Берите, детям очень нравится, часто покупают», — заверили нас.

Каждая первая бабушка, стоящая в переходе на Коласа, торгует зимними носками: «Из козьей шерсти, доченька, я так думаю, что из козьей. Откуда ж мы знаем, из чего они? Что поставщик привез, то и продаем. А вот из собачьей шерсти можно во-о-он у той бабушки купить, она часто тут стоит».

И действительно, по соседству на скатерке лежали носки серого цвета. «Это лечебные носки, их пожилые берут, помогает от боли в ногах», — шепчет хозяйка товара.