Белорусы создали бизнес и хотят заработать на соке из ростков пшеницы

История про заботу и любовь, которые трансформировались в бизнес-идею.

Жена Руслана носила их первого ребенка, показатели железа падали, а глотать «колеса» решительно не хотелось. Google подсказал, что поможет диковинный сок ростков пшеницы. Типа прекрасный иммунокорректор. На подоконнике появились баночки, а вместе с ними — плесень и мошка. Правда, спустя два года у Руслана уже три здоровых ребенка, а для пшеницы они с партнером построили целую лабораторию неподалеку от Минска, пишет onliner.by.

Джакузи

Вообще, ощущение, будто смотришь сериал «Во все тяжкие». Только нет синего амфетамина и никто не умирает.

На ногах бахилы. Из-под одноразового халата торчат три полоски спортивного костюма Adidas и полная энтузиазма улыбка. Руслан рассказывает про объемные требования к пищевым производствам в Республике Беларусь. Мол, тут блюдут все регламенты.

— Основная работа начинается с привоза сырья. Это зерно — и ничего больше.

Ежедневно пшеницу засыпают в ванные для замачивания.

— Тут она находится от 12 до 24 часов — замачивается, набухает. Идет процесс аэрации. Видишь, наверху компрессор стоит. Все бурлит, вода насыщается кислородом. Это дает толчок росту зерна.

— Джакузи для пшеницы?

— А мы все думали, как назвать. Спасибо.

Слив воды и ее поступление регулируются в автоматическом режиме. Автоматизация, правда, не полная, многое работникам приходится делать руками.

— Слизывать нам было особо неоткуда. Почти все здесь — это наша инженерная мысль. Так что пока еще доводим до ума.

Красивый газон

Руслан постоянно приговаривает, что на все есть паспорта, что все соответствует закону.

— Сбоку станция обезжелезивания и фильтры тонкой очистки. Вода, в которой проращивается зерно, исключительно чистая. Очень сложно прорастить пшеницу без микотоксинов. Это такая как бы плесень, которую человеческий глаз не видит. Если ты проращиваешь пшеницу на подоконнике, есть вариант ее нахвататься. А это уже разговор не про здоровье. Так что мы дважды обеззараживаем зерно.

Набухшую пшеницу достают из джакузи и фасуют по лоткам. Лотки направляются в камеру для проращивания зерна. Вот там внутри вообще «Во все тяжкие». Если видел хотя бы одну серию, от ассоциаций никак не отбиться.

Бо?льшую часть камеры занимают стеллажи. Свежие лотки выставляются на ближайшую ко входу линию. На следующий день их подпирают новые. Таким макаром зерно двигается к выходу неделю.

— Каждый день на первый уровень выставляется 84 лотка. Все довольно наглядно.

За семь дней вырастает красивый газон.

Хлорофилл

Вокруг заботливо светят фитолампы.

— Они нужны, чтобы в последние дни роста пшеница набирала в себя максимальное количество хлорофилла.

Хлорофилл целебен. Ради него все здесь, вообще, и собрались.

— Это изотермическая камера. Она отвечает за стабильность температуры. Если опустить хотя бы на градус, пшеница перестанет расти. Если поднять, начнутся вопросы с дезинфекцией. Трудно подавить цветущую микрофлору.

Температура строгая. Ребята ее не озвучивают: опасаются конкурентов.

— Чтобы отрегулировать температуру, мы испортили не одну тонну зерна. Шесть месяцев только и делали что портили. Хорошо, что сырье недорогое. А так бы прилично влетели на деньги.

Себестоимость продукта как такового небольшая. Цену определяет сложная технология производства.

— Надо, чтобы это была не твоя иллюзия: «Ой, как я все здорово придумал», — нужно подтверждение после лабораторных исследований. Травить людей тут никто не позволит. На исследования мы тоже прилично потратились.

Не потому, что идиоты

— Ребята, через две минуты будет полив. Аккуратнее с камерой.

И действительно, через пару минут в помещении начинается вечер творчества Посейдона. Автоматом задана частота полива. Человек здесь, по сути, нужен только для того, чтобы двигать лотки, снимать на них всплав да перемещать пророщенную пшеницу в производственный цех.

Сама камера довольно самостоятельная. Свет тоже выключается и включается в определенное время.

— Поливается все это в определенный период. Сделаешь реже — пересохнет, чаще — загниет. Это уравнение с множеством переменных. На расчеты мы потратили полгода не потому, что идиоты, а потому, что тут реально все сложно. Вон у Бориса сельскохозяйственное образование. Но такие задачи в институтах вряд ли решают.

Пол в камере выложен под уклоном, чтобы обеспечить слив отработанной воды.

— Периодически надо останавливать работу всей камеры, вымывать ее и ставить все обратно. Воздух тут тоже очищенный. Есть ультрафиолет, есть пылеулавливающие устройства.

Дикий ужас

Красивый семидневный газон увозят в производственный цех.

— Два года назад я сильно переволновался за жену, — говорит Руслан. — Во время беременности твоей женщины, особенно если не все в порядке со здоровьем, начинаешь вникать в тему иммунитета еще сильнее. Мотивация очень серьезная. Забота врубается на полную.

Мужчина стал проращивать пшеницу дома.

— Мошка, дикий ужас, но все терпели. За $700 купил выжималку. Потом стал думать, как бы грядки свои перенести в гараж, собрав там стеллаж. Идея интересная, но потом я понял, что сам не вытяну: знаний недостаточно.

Знаний при этом хватило, чтобы поднять железо в организме жены.

— Дочку родил. Потом сына. А недавно еще один родился. Вообще без «колес»!

Руслан думал отказаться от пшеничной идеи.

— И тут мой товарищ предлагает: «Так чего ты, давай сделаем по уму: помещение снимем, к специалистам обратимся».

Белорусское законодательство

Помещение искали мучительно. Две риелторские конторы, собственные усилия и несколько месяцев времени.

— Самое страшное, что я видел из предложенного, — это бывшая столовка в Фаниполе. Построить навороченное здание с нуля в поле было бы легче, чем привести то помещение в божеский вид. Четыре евро за «квадрат» в месяц с НДС. Дурной был бы бизнес. Но собственники предложили сделать ремонт за свой счет, а его стоимость вычесть из аренды. Мы отказались.

В итоге нашли точки соприкосновения с Красненским консервным заводом.

— Аренда — чуть дешевле элитной квартиры в Минске. Но «коммуналка» больше, чем в элитной квартире. Раньше тут был склад, голые стены. Подключили технолога. Он нарисовал внутреннее устройство цеха. Все сделали.

Руслан объясняет, почему было важно разместиться около действующего пищевого производства.

— Любой частник рискует, когда затевает такой бизнес. Допустим, ты такой делаешь ремонт, а к тебе приходят люди и говорят: «Простите, тут недалеко очистные сооружения, вы попадаете в их зону, а по закону пищепроизводством заниматься в таком положении нельзя». И твои $150 тыс. улетают в задницу. Не потому, что ты кому-то не нравишься, а потому, что белорусское законодательство. И его надо учитывать.

Жмых

Семидневная «щетина» оказывается на столе.

— На смене могут быть работники только одного пола, иначе придется делать два санпропускника.

Так что в цеху не до служебных романов. Никакой любви — только пшеница.

— Полученный ковер диагностируют. Чтобы ни одна пшеничка не поднялась. Нельзя допустить ее попадание в сок. Мы работаем только с ростками.

Острый нож проходится по траве. Полученный срез помещается в соковыжималку.

Помещение наполняется сильным природным ароматом. Он исходит от насыщенно зеленого сока.

— Выжимается 600 граммов. На это тратится четыре минуты. Жмых — это пока отходы. Но есть идея использовать его в косметологии. Там аминокислота омолаживающая — если смешать с кремовой основной, то можно предлагать женщинам для нанесения на кожу. Говорят, очень тонизирует. Так мы сможем выйти на безотходное производство.

Mortal Kombat

Полученный сок надо упаковать. Его заливают в простые пакетики для льда.

— Если замораживаешь медленно, кристаллы льда рвут оболочку продукта. А нам такого не надо. Потому раньше люди и не любили магазинные пельмени: сплошной лед. Теперь же их обрабатывают шоковой заморозкой — можно есть, почти как домашние. Вообще, хотим запатентовать технологию моментального заморажвания в азоте. Сейчас сотрудничаем с одним доктором наук, он занимается разведением племенного скота.

Зеленые подушки выковыривают из пакетов для льда и пакуют в пакеты покрасивее.

— На разморозку перед употреблением уйдет минуты четыре, если поместить стакан с подушкой в теплую воду.

Натураха

Так выглядит ожидающий покупателя продукт. Хочется шутить про детей Халка.

Устраиваем дегустацию сока.

— Некоторым людям бьет по мозгам: это же бешеный природный энергетик.

Сок пьется чистым с утра натощак.

— Я пью четыре в день. На месяц надо два пакета.

Вкус достаточно приторный. Ребята объясняют, что для максимального эффекта не надо пить его, как водку, залпом. Стоит чуть-чуть подержать во рту, чтобы сработали рецепторы.

В общем, выпили за здоровье всех трех детей Руслана. С непривычки надо глушить вкус водой или яблочным соком. Почти сразу начинает потряхивать. Первая мысль: «Это слишком натурально». Но в целом интересно. Шок организма проходит скоренько.

— Натураха! — довольно заключает Руслан.

Социальный взрыв

Производство требует внимания. Оно круглосуточное. На смене работает по два человека. Предложенные зарплаты чуть не устроили в Красном социальный взрыв. Потому ребята подкорректировали их в сторону средних значений.

Один пакет их продукта стоит $50.

— Шлаки все выводит. Иммунокорректор прекрасный. Не чеснок, не лук — можно потом целоваться. Да и с холестерином помогает бороться.

У Руслана есть основной бизнес по мебельному направлению. Но он хочет полностью перейти на пшеницу.

— В бизнес мы вложили $150 000. Особо не переживаем. Если продукт не будет продаваться в Беларуси, мы продадим в России. Там надпись «Сделано в Беларуси» является знаком качества. Все оборудование, что ты видел, позволяет нам выпускать 2000 упаковок в месяц. Как думаешь, в девятимиллионной Беларуси мы найдем 2000 людей, которым это будет интересно?

— Есть вопросы.

— Из убыточности, думаю, мы выйдем довольно быстро. А будет прибыль или нет, разберемся. Надо проще к жизни относиться.