Очередное экономическое «чудо»: Отказываемся от молока в пользу картофеля?

Рост реальной зарплаты отстает от роста цен.

Правительство добилось «замечательных успехов» в снижении темпов инфляции. Планировалось, например, что за текущий год индекс потребительских цен не превысит 109%, в январе-сентябре по сравнению с декабрем 2016 года ИПЦ составит не выше 106,9%. Фактически он составил всего 102,7%. «Замечательный» результат. Хотя следует разобраться, как он достигнут и не противоречит ли это достижение иным важнейшим обязательствам правительства, принятым на себя, пишет Константин Скуратович для издания «Наше мнение».

Например, декларируемое правителем государства обещание довести среднюю заработную плату до BYN1000, которое никак не вписывалось в технологию относительно жесткой монетарной политики, к которой прибегло правительство. И не вписалось. За январь-сентябрь номинальная начисленная среднемесячная заработная плата повысилась до BYN789,9 (110,4% к уровню января-сентября прошлого года), а реальная заработная плата повысилась только на 3,8%.

Более того, номинальная средняя зарплата в сентябре хотя и составила BYN831,3 (112,7% к сентябрю 2016 года), но по сравнению с августом 2017 года уменьшилась на 1,6%. Производство ВВП в январе-сентябре по сравнению с аналогичным периодом 2016 года фактически выросло на 1,7%, что исключает фантастические сценарии административно-командного повышения зарплат. Это обычно достигается за счет включения типографского станка и, соответственно, повышения цен, что ведет к снижению денежных доходов населения – за счет растущей и неуправляемой инфляции.

Относительно низкий уровень инфляции сегодня определяется политикой замораживания денежных доходов населения. К последним относятся не только заработные платы, но и пенсии и прочие социальных выплаты, которые составили 99,9% к декабрю 2016 года. Это стагнация в доходах, следовательно, в торговле и в производстве. Ситуация становится пикантной, если учесть, что наше правительство стремится управлять экономикой в ручном режиме, а это очень наглядно отражается на динамике цен.

Например, ИПЦ на продовольственные товары в сентябре текущего года по сравнению с декабрем 2016 года составил 1,6%. Такая мелочь, о которой нам, привыкшим к галопирующей инфляции, даже говорить не хочется. Тем не менее, если сравнить ИПЦ с показателями сентября 2016 года, окажется, что за календарный год цены на продтовары увеличились на 5,8%. Если же сравнивать январь-сентябрь 2017 года с аналогичным периодом 2016 года, то окажется, что продтовары подорожали на 7,8%.

Одни товары дорожали медленнее, другие быстрее. Перечислю некоторые, дорожавшие быстрее среднего уровня в 7,8%. Говядина (кроме бескостного мяса) – 10,8%, колбаса вареная высшего сорта – 7,9%, консервы рыбные – 8,1%, молоко и молочные продукты – 13,1, в том числе молоко – 13,8%, кефир – 13,2%, сметана – 14,4%, творог жирный – 10,5%, сыры – 8,8%, масло животное – 22%.

Иными словами, рост реальной заработной намного отставал от роста цен (особенно на «социально значимые» молочные продтовары) относительно, а реальная пенсия уменьшалась в абсолютном исчислении.

Можно предположить, что потребление молочных продуктов уменьшалась, в первую очередь, среди малодоходных слоев населения. Эталонной в этом смысле группой являются пенсионеры. Можно предположить, что молочные продукты из структуры потребления вытесняются более дешевой продукцией. Из отечественной продукции это, прежде, всего картофель. Из года в год он дорожает быстрее всех других продуктов питания. По разным причинам, главной из которых является рыночный спрос, поскольку цены на картофель государство полностью контролировать не может. В январе-сентябре текущего года по сравнению с январем-сентябрем 2016 года розничная цена на картофель выросла в 1,31 раза.

Такое сопоставимое ежегодное повышение цены на картофель (только в определенной степени зависящей от текущей урожайности) указывает на тенденции в розничном ценообразовании. Дорожает картофель, а к его уровню приближаются остальные продукты, цены на которых пытается контролировать правительство.

А что дешевеет? В розничной торговле, как свидетельствует Белстат, дешевеют (относительно и абсолютно) импортные товары. Например, в январе-сентябре 2017 года по отношению к январю-сентябрю 2016 года индекс цен на рыбу и морепродукты составил 99,6%, масло растительное (кроме оливкового) – 99,5%, цитрусовые, бананы и еще несколько видов продукции.

То, что выращивается в Беларуси, стремительно дорожает. Допустим свежие огурцы, для производства которых (как утверждали, для достижения «огуречной» продбезопасности) были созданы очень энергоемкие производства, благодаря которым на рынке на этот продукт сохраняются очень высокие и постоянной растущие розничные цены. Если бы точным, 129,8% в январе-сентябре текущего года к январю-сентябрю 2016 года.

Напомню, за январь-сентябрь 2017 года по сравнению с аналогичным периодом 2016 года, в рознице продтовары подорожали на 7,8%. Но за этот период индексы цен производителей сельскохозяйственной продукции составили 113,9% – 119,6% в растениеводстве и 111,8% в животноводстве. Цены производителей формируются на стадии изготовления товара, включают в себя затраты на производство и реализацию товары (себестоимость) и прибыль изготовителя. Эти цены должны обеспечить изготовителю (и торговцу) потребности расширенного производства. В конечном итоге это обеспечивается реализации продукции в розничной торговле по ценам, которые должно уплатить населения.

Если сейчас розничные цены уступают по величине ценам производителей, то они обречены на повышение в ближайшем будущем. Эту разницу может компенсировать правительство, но, поскольку «лишних» денег у него нет, придется платить населению. Или же отказываться от молока с кефиром в пользу картофеля. При этом следует учесть, что цены производителей, полагаю, в общественном секторе сельского хозяйства, выросли в 1,68 раза. Это относится к разряду очередных «экономических чудес», которые с трудом поддаются комментариям.