Фантомный «радар»: Как белорусская ГАИ «определяет» скорость на глаз

Удивительные все же «глаза» у начальников автоинспекции.

Превышение скорости – одно их самых распространенных правонарушений, допускаемых водителями. Конечно, правила соблюдать надо. И вряд ли кто-то из автолюбителей будет спорить, если факт этого проступка достоверно запечатлен специальным прибором, пишет abw.by.

Но, оказывается, бывают случаи, когда за превышение скорости водителя остановили, а вот данные, полученные радаром, не показали, а просьбы предъявить доказательства вины просто проигнорировали. Такое течение событий прямо подталкивает к мысли, что прибора-то, возможно, вообще не было.

В таком случае как же происходила фиксация скорости? И может ли инспектор определять эту величину на глаз? Оказывается, может. Если он - начальник ГАИ.

Спокойный августовский день выдался для Натальи, жительницы Баранович, плохим. Нужно было срочно ехать в деревню к родителям: отец, инвалид первой группы, почувствовал себя хуже, нездоровилось и маме. Именно поэтому после работы Наталья поспешила на своей Skoda Octavia в деревню, прихватив с собой очередную порцию медицинских препаратов. Вдруг она услышала звук сирены, взглянула в зеркало заднего вида и поняла - это по ее душу. Остановившись, Наталья вышла из автомобиля, чтобы уточнить суть возникших к ней вопросов. Инспектор оказался при должности - сам начальник ГАИ Барановичей лично управлял патрульной машиной. Он сообщил, что она превысила скорость. Получив от Натальи документы и предварительно связавшись с кем-то по радиостанции, начальник ГАИ попросил женщину проследовать на своей машине за ним в другой населенный пункт, где уже другой инспектор должен был составить о данном нарушении протокол. Спорить с сотрудником ГАИ смысла не было.

"Вслед за патрульной автомашиной я приехала в другой населенный пункт. Там находился экипаж ГАИ. Начальник ГАИ передал инспектору мои документы и приказал составить на меня протокол за превышение скоростного режима, после чего уехал", - говорит автомобилистка.

Здесь сделаем паузу и посмотрим, что ПИКоАП РБ говорит насчет того, где может вестись административный процесс.

Статья 3.31. Место ведения административного процесса

Административный процесс ведется по месту совершения административного правонарушения. В целях обеспечения оперативности, объективности и полноты административного процесса он может проводиться:

по месту обнаружения или выявления правонарушения,

по месту нахождения органа, ведущего административный процесс,

а также по месту жительства, месту пребывания (месту нахождения) лица, в отношении которого ведется административный процесс, или большинства свидетелей.

При наложении административного взыскания в порядке, предусмотренном частью 3-1 статьи 10.3 настоящего Кодекса, административный процесс ведется по месту нахождения органа, ведущего административный процесс.

Где же среди всего перечисленного пункт "по месту нахождения свободного сотрудника"? Такого пункта нет. Тогда правомерно ли инспектор приказал ехать за ним в другой населенный пункт для составления протокола, таким образом перенеся место ведения административного процесса? С точки зрения ПИКоАП РБ, нет. Инспектор должен был вести процесс на месте либо проследовать в РОВД - на выбор.

"Приказ начальника есть приказ, и инспектор принялся писать протокол, при этом он несколько раз кому-то звонил, спрашивал, где нарушение было, номер трассы, какая скорость и так далее, - продолжает Наталья. - Я, немного успокоившись, спросила у инспектора, можно ли посмотреть показания радара, чтобы удостовериться в превышении скорости, но он ответил, что у него радара нет и руководствуется он словами своего начальника. Мне это показалось странным, но я решила, что разберусь потом - при рассмотрении протокола, заодно и показания радара посмотрим - уж очень я спешила к родителям, не было времени выяснять подробности. По этой же причине и с протоколом согласилась, лишь бы быстрее. Скажу прямо, инспектор, составивший в итоге протокол, был вежлив, успокаивал, когда я слезу пустила, в общем, в отличие от своего руководителя, вел себя корректно, голос не повышал".

Посмотрим на сам протокол, копию которого Наталье выдали на руки.

Прочитать написанное довольно проблематично, но, постаравшись, мы выясняем, что Наталья ехала со скоростью 90 км/ч при установленном на данном участке дороги ограничении в 60 км/ч.

Однако известно, что при фиксации скоростного режима в протоколе фиксируются наименование (модель) прибора фиксации, его номер, дата освидетельствования и очередной проверки.

Для этого в бланке протокола есть специальная графа, где в обязательном порядке следует указывать "существо правонарушения; при применении специальных технических средств указывается их наименование и номер". Немного увеличим и увидим это требование, содержащееся в самом бланке протокола...

С существом правонарушения все понятно, за что и как. Но вот о самом приборе, в протоколе, составленном в отношении Натальи, речи вообще не идет, что уже грубейшее нарушение. А был ли такой прибор вообще? Скорость установили на глаз, по спидометру, по скорости ветра, по GPS-навигатору - как?

Мы допускаем любой из вариантов, только вот закон таких вариантов не допускает и предписывает использовать только сертифицированные в Беларуси приборы конкретных моделей, которые, помимо прочего, должны проходить регулярные технические проверки.

В общем, получить ответы на эти вопросы можно было только при рассмотрении протокола.

"На рассмотрение протокола к начальнику ГАИ, тому самому, что остановил меня, я пришла уверенной, что мне все покажут и расскажут, а я с чистой совестью понесу наказание, будучи уверена в совершенном правонарушении. Чтобы не быть голословной, проконсультировалась с юристами и подготовила соответствующее ходатайство", - признается Наталья.

"Я скажу прямо: раньше не сталкивалась с подобными ситуациями и с сотрудниками ГАИ общалась редко, но была уверена, что представитель милиции – это в первую очередь лицо, беспрекословно следующее норме закона. Есть ходатайство – ответь на него и покажи показания прибора, требует закон указаний прибора в протоколе – укажи, тем более я присутствую, можно и в протокол вписать недостающие сведения, тем более я не против, если бы этот прибор на самом деле в природе существовал. Но что-то пошло не так, посыпались угрозы, мол, если не согласишься и не подпишешь бумаги, то лишение "прав", а для меня это смерти подобно, ведь каждый день нужно ездить в деревню ухаживать за больными родителями. Ходатайство мое в руках повертели, посмотрели и все, сказали, что прибор такой есть, но он уехал в Гродно. Короче, нет его в Барановичах. Почему в Гродно и что там этот прибор делает, не спрашивала, от безысходности порасписывалась везде, где пальцем показали, и вышла. Ладно, думаю, буду жаловаться в вышестоящие инстанции, в суд, но правды добьюсь".

Конечно, подписывать документы, не читая их, юристы, да и не только, не советуют. Это может привести к необратимым последствиям, чреватыми большими неприятностями и невозможностью в законном порядке добиться справедливости.

Мы же констатируем факт: Наталья расписалась, а значит факты, указанные в документе, подтвердила. Только вот знала бы она на тот момент, под чем подписывается, ведь текст, напечатанный мелким шрифтом, кроет в себе неожиданные правовые последствия.

" лицу разъяснено, что отказ от исследования доказательств влечет недопустимость обжалования или опротестования постановления по делу об административном правонарушении по этому основанию", - говорится в документе. Иными словами, Наталья добровольно отказалась от предоставления ей доказательств – материалов фото- и видеофиксации правонарушения. А обжаловать вынесенное постановление по такому основанию и потребовать предъявить прибор и его показания уже невозможно. И виновата в этом сама Наталья.

Осуждать ее сложно, ведь выбор между штрафом и лишением – это веский аргумент, зачастую используемый должностными лицами. Неизвестно, как бы на ее месте поступил каждый из нас.

"Когда я пришла домой, внимательно прочитала постановление и вникла в его суть, то поняла, что сделала. Поддалась эмоциям и все испортила. Штраф в 15 базовых величин я уплатила, но от борьбы не отказалась, решила так: буду жаловаться, пока мне не докажут, что я совершила вмененное мне правонарушение, и доказательства не предъявят, а виновных накажут. Или что, у нас руководитель ГАИ обладает паранормальными способностями по определению скорости на глаз? Поэтому я обратилась с заявлением в Главное управление собственной безопасности МВД Республики Беларусь".

Здесь стоит отметить, что никто не застрахован от ошибок, поэтому закон предусматривает внесение изменений во многие документы, в том числе и в протокол об административном правонарушении (при соблюдении определенных условий, конечно). В присутствии нарушителя можно и недостающие сведения дописать, и формулировку нарушения изменить.

Честно говоря, мы предполагали, что так и будет, но все произошло иначе.

"Из ГУСБ МВД мое обращение спустили в ГАИ МВД, оттуда - в ГАИ Брестской области, затем - в Барановичский РОВД, - продолжает рассказ Наталья. - Получается, что жалобу на действия должностного лица рассматривал орган, в котором это же должностное лицо и работает. Сложно в таком случае рассчитывать на непредвзятость при проведении проверки, и я все-таки предполагала, что более опытные сотрудники из вышестоящей по отношению к Барановичскому ГАИ организации разберутся и ответят на вопрос, поставленный в жалобе: "А был ли прибор?".

Ответ вроде бы получен, но поставленные вопросы никуда не делись.

Так насколько действия сотрудников ГАИ из истории с Натальей были правомерны и законны, если они сознательно нарушили обязательные требования, предъявляемые к административному процессу? Как именно начальник Барановичского ГАИ измерил превышение скорости? И вообще, был ли прибор?