«Ближе к небу»: Десять самых интересных башен Беларуси

На протяжении всей своей истории люди стремились строить башни.

От упомянутой еще в Библии Вавилонской до современных небоскребов. Но так как последних (в классическом понимании) у нас пока нет, давайте проведем инвентаризацию имеющегося хозяйства. Оборонные, водонапорные, телевизионные, колокольни и каланчи – рассмотрим самые интересные из сохранившихся в Беларуси башен, пишет planetabelarus.by.

Самая старая в рейтинге – сторожевая башня, построенная в городе Каменце (а посему известная как Каменецкая вежа) между 1276 и 1288 годами. 31-метровый донжон – а это примерно высота современного 10-этажного дома, – многократно выдерживавший осады еще крестоносцев, сохранился практически в первоначальном виде. Некогда такие же оборонные башни возвышались в Бресте, Гродно, Полоцке, Турове, но уцелела лишь Каменецкая. Сейчас в ней находится краеведческий музей.

Ныне разрушенная почти до основания Княжеская башня (ее еще называют «Башней Кейстута») в Крево, как и весь замок, построена в конце ХІІІ – начале ХІV вв. К слову, это был первый в ВКЛ полностью каменный замок, и некоторые историки полагают, что великий князь Ольгерд даже подумывал перенести сюда свою резиденцию. Здесь же, в подвале башни, в 1382 году был задушен великий князь Кейстут, а его сын Витовт бежал из заточения в этой башне, переодевшись в платье служанки…

Бывал Витовт – уже в ранге великого князя ВКЛ – и в самой сохранившейся башне Новогрудского замка, Щитовке. Каменно-кирпичная постройка выросла в конце XIV века, а в качестве фундамента ей послужили нижние ярусы башни-донжона XII столетия, которая походила на Каменецкую, только была квадратной. Высота Щитовки достигала 25 метров, а толщина ее стен – около трех метров. В одной из них была встроена каменная лестница, а также данцкер – пожалуй, самый старый из сохранившихся в Беларуси туалетов, о котором мы уже писали.

А вот колокольня несвижского костела Божьего Тела считается чуть ли не древнейшим каменным сооружением в городе, некогда принадлежавшем Радзивиллам. Дело в том, что эта постройка XVI века, до настоящего времени сохранившая свою первозданную архитектуру с элементами готики и ренессанса, появилась еще до возведения здесь иезуитского монастыря. Она вплотную примыкала к позже исчезнувшей Замковой браме – одним из пяти укрепленных городских ворот.

У минских иезуитов также была своя башня – только строилась она изначально как звонница при коллегиуме, открытом в 1713 году. Первое упоминание о колокольне относится к 1738 году, в 1750-м она была увенчана остроконечным куполом – наподобие тех, что завершали башни расположенного рядом барочного Мариинского костела. Ровно через сто лет российские власти переделали звонницу под пожарную каланчу, а еще век спустя, при Советах, ее и вовсе разобрали.

Эта башня – единственная в сегодняшнем топе, не сохранившаяся даже в виде руин. Однако уже несколько десятков лет существует проект ее восстановления на прежних фундаментах. Так что, возможно, в будущем возрожденная четырехэтажная башня с часами (а может, и весь коллегиум) вновь украсит силуэт минского Верхнего города.

К счастью, уцелела и полностью отреставрирована пятиярусная башня-звонница Свято-Успенского мужского монастыря в Пустынках, что в десятке километров к северу от Мстиславля и всего в 500 метрах от границы с Россией. Считается, что эта 60-метровая башня – самая высокая из числа отдельно стоящих колоколен на территории Беларуси. В советские годы ее, как и минскую, хотели взорвать, но поскольку остальные постройки монастыря тогда занимал детский дом, спокойствием детей решили не рисковать.

Сохранилась до наших дней, правда, в совсем ином качестве, и башня Оппермана – осколок Бобруйской крепости ХІХ века. Сейчас тут расположена городская тюрьма, отчего о заключенных в городе обычно говорят: «сидит на башне». Изогнутое в форме подковы мощное сооружение стоит в ложбине реки Бобруйки, воды которой при помощи шлюзов, по замыслу генерал-инженера Карла Оппермана, могли затопить окружающую местность, превратив башню в непреступный остров-форт. Таким он, по сути, и остался.

Если на бобруйской башне, как вы поняли, «сидят», то на гродненской в основном стоят и наблюдают. Речь о пожарной каланче, построенной в самом начале ХХ века на пожертвования жителей города. Кстати, еще в ХVIII столетии на месте пожарного депо находились королевские конюшни. Ныне на фасаде флигеля, к которому примыкает шестиярусная башня, изображены доблестные сотрудники белорусского МЧС, среди которых – девушка с лицом Джоконды. Гродненцы знают, что это жена художника, делавшего роспись, и (по совместительству) директор Музея пожарной и аварийно-спасательной службы, расположенного в старинной башне.

Еще одна любопытная деталь: ежедневно в полдень с каланчи раздается звук трубы, оповещающей жителей Гродно, что в городе все спокойно.

В отличие от гродненской башни, борисовская уже не служит людям – она заброшена и имеет печальный вид. Возвели ее 90 лет назад как водонапорную, по проекту известного инженера Владимира Шухова, который первым в мире применил для строительства башен стальную сетчатую оболочку. Самое знаменитое сооружение архитектора – радио-телебашня на Шаболовке в Москве (между прочим, объект Всемирного наследия ЮНЕСКО). Борисовская водонапорка – одна из двух сохранившихся в Беларуси Шуховских башен; вторая находится у железнодорожной станции Коханово в Толочинском районе.

Самая высокая телевизионная башня Беларуси была построена в Минске к январю 1956 года, когда с нее началась трансляция Республиканской телестудии. Изначально высота башни, которую монтировали из восьмиметровых труб, равнялась 200 метрам (это без малого 70-этажный жилой дом), но в 1976-м ее немного укоротили. Нынешний «рост» минской телебашни – около 175 метров. ТВ-трансляция с нее уже давно не ведется, конструкция используется для вспомогательных служб, а еще служит одним из символов столицы.