«Лукашенко боится приватизации»

Если экономика становится частной, исчезает база нынешнего политического режима.

На встрече с бизнес-сообществом в пятницу диктатор заявил: «Если бы вся экономика была частная, я был бы вечным президентом».

— Если бы возобладала частная собственность, вряд ли Лукашенко смог бы править долго, — отметил политолог Александр Класковский в интервью «Салідарнасці». — Не потому, что бизнесмены радикалы. Просто когда в стране появляется большой слой предпринимателей и формируется сильный средний класс, у этих людей появляются свои интересы. В частности им необходимо реальное разделение властей, нужен сильный парламент, который бы отражал их интересы и принимал нужные бизнесу законы, и, конечно, нужны независимый суд и независимая пресса.

Если дать бизнесу свободу, превратить экономику в частную, усилятся факторы, которые разрушат нынешний авторитарный режим. Поэтому я не верю в искренность этой фразы Лукашенко.

Эксперт также обращает внимание на то, что официальный лидер не демонстрирует большого пиетета перед частной собственностью. В качестве доказательства Класковский приводит остановленные переговоры с МВФ.

— Лукашенко не хочет трансформировать госсектор, реструктуризировать предприятия, улучшать менеджмент, не говоря уже о том, чтобы проводить массовую приватизацию.

Очевидно, что он боится приватизации. Если экономика становится частной, исчезает база нынешнего политического режима. Сегодня можно командовать экономикой, можно собирать деньги и распоряжаться ими как угодно. Кроме того, на госпредприятии проще организовать как выдвижение кандидатов от трудовых коллективов, так и досрочное голосование. Госсобственность – это дополнительная возможность для авторитарного правления.

За годы власти Лукашенко убедился, что огосударствленная экономика, которой можно в ручном режиме управлять, – это сильная основа его власти. В то же время глава государства видит, что госсектор неэффективен, а казну надо пополнять, и через «не хочу» вынужден расширять рамки деятельности для бизнеса.

— Почему Лукашенко использует лексику Ярослава Романчука, говорит о «красных директорах»?

— «Красные директора» — это не только выражение Романчука. Лукашенко дал понять, что изучает публикации в независимых СМИ. За последние дни он дважды сказал, что не хочет быть ретроградом. И понятно, что не в «Советской Белоруссии» его так называют. Лукашенко следит за высказываниями независимых экспертов, потому что нынешняя белорусская экономическая модель исчерпала свой ресурс. Думаю, что он и сам это понимает. Официальный лидер напряженно думает, как без ломки режима повысить эффективность экономики, и поэтому сегодня готов в определенной степени воспринимать мнение тех, кого он предпочитал относить к пятой колонне.

— Что может последовать за обещанием разобраться с «красными директорами»?

— Полагаю, что это отзвук недавнего совещания по проблемам реструктуризации долгов промышленных предприятий, монстров социалистической индустрии.

Еще пару дней назад вице-премьер Владимир Семашко, выступая в «парламенте», тоже упоминал эту проблему, дескать, предприятиям нужна оборотка, чтобы реструктуризировать долги.

Раньше государство делало щедрые финансовые инъекции в госсектор, но сейчас жирные годы позади, приходится считать каждую копейку, и тон Лукашенко стал строже. На недавнем совещании он сделал выволочку правительству, сказал, что не чувствует ответственности тех, кто брал долги, но вместе с тем, судя по тональности Семашко, поблажки этому красному директорату дадут, может быть, не в таких объемах, как они просят, но все-таки будет реструктуризация долгов.

Кстати, именно по этой причине в нынешнем году были заморожены переговоры с МВФ, хотя белорусское начальство пыталось изобразить, что коллизия закрутилась вокруг коммунальных тарифов, цены проезда на транспорт, мол, мы тут радеем за народ, а эти бессердечные люди из МВФ требуют задрать тарифы. Но как заявляет МВФ, стороны не нашли общего языка в вопросе реструктуризации госсектора.

В условиях, когда ресурсы сокращаются, государственное руководство не готово идти на радикальные шаги по преобразованию неэффективного госсектора. В первую очередь, из-за политических фобий: боятся, что возрастет безработица, и пролетарии начнут бунтовать. Еще не остыли впечатления от весенних дармоедских протестов.

Пока власть не хочет трогать неэффективный массив госсектора. Скорее, это такие ритуальные угрозы красным директорам. Думаю, революционных реформ в этом секторе не будет. Кому-то не додадут. Кто-то получит не во всю меру своих аппетитов.