Один день перед Рождеством из жизни настоятеля католического прихода

Как белорусский Ивенец стал родным для ксендза Леха из Польши.

На часах чуть больше девяти утра. В общей комнате, которая по атмосфере напоминает гостиную, по "Евроньюс" рассказывают о трагедии в фитнес-центре в Южной Корее, пахнет свежесваренным кофе. Мы сидим в монастыре католического ордена францисканцев в Ивенце, это поселок примерно в 70 км от Минска. Напротив меня — трое монахов. У ног трется лабрадор. По документам ее зовут Жемчужина из замка Гедымина, но здесь ее называют просто — Триша. Собака — верный друг настоятеля местного прихода Святого Михаила Архангела Леха Боханека. Она везде следует за ним по пятам, пишет tut.by.

«Очень не люблю больших городов»

Ксендз Лех приехал в белый костел в Ивенце, как его называют в народе, в 2000-м году. Тогда здание визуально не имело ничего общего с нынешним — ухоженным и отреставрированным. Костел только в 90-х годах вернули католикам, и затем здесь восстановилась община францисканцев. После Второй мировой войны в костеле была продуктовая лавка и заготовительный цех.

Отец Лех родился в Польше, затем служил в Санкт-Петербурге, после этого его направили в Беларусь.

— И как вам Ивенец после Санкт-Петербурга? — спрашиваю.

— Как к себе домой приехал, очень не люблю больших городов. Сам я родом из города, где население составляло 60 тысяч. Но у меня в 15 километрах от города жил дед, и я, когда мог, убегал к нему в деревню, — рассказывает ксендз Лех.

Он встречает нас в 7.20 утра около входа в монастырь. На улице еще темно, за ночь насыпало снега. На свету от фонарей он еще до сих пор кружится и переливается в воздухе. Ксендз Лех, в черной рясе и босоножках, чистит лопатой дорожку, возле него крутится лабрадор Триша. Ходить зимой в босоножках настоятель костела начал, еще когда служил в Санкт-Петербурге. Говорит, что так удобнее и при этом все равно не болеет.

С утра в монастыре — молитва, затем отец Лех идет на имшу или, другими словами, литургию. Она длится минут 25. В костел несколько дней назад привезли Вифлеемский огонь мира. Прихожане зажигают им свечи в лампадке и несут к себе домой.

В Ивенце — чуть более четырех тысяч жителей, большинство из них — католики.

— Уже венчаю тех, кого еще детьми крестил, — говорит ксендз Лех и добавляет: — Но молодежь уезжает в город, редко, кто остается.

Ксендз просит нас не называть их городской поселок деревней, потому что люди могут обидеться, и вспоминает, что до Второй мировой войны на въезде была надпись «Czyste miasto Iwieniec» — «Чистый город Ивенец».

На одном из стендов при входе в костел лежат анкеты. Люди, которые хотят бросить пить, могут их заполнить и пообещать перед Богом расстаться с пагубной привычкой. Ксендз Лех отмечает, что пьют в деревне многие, и эти анкеты — один из способов борьбы с алкоголизмом.

Как меняется жизнь костела перед Рождеством

На улице уже украсили елку, около нее построили рождественскую католическую батлейку. В этом году она «живая», то есть вокруг яслей с родившимся Иисусом будут живые овечки, бараны, ягнята, гуси, индюки, козы… Их на время Рождества в костел привез местный житель.

Рождество и Пасха — два главных праздника у католиков. При этом на Рождество традицию с батлейкой начал святой орден францисканцев — Франциск Ассизский.

— Это было в Средневековье. Костел жил по феодальной системе: например, первые места были для богатых, бедные стояли в конце. Франциск собрал бедных, нашел за городом пещеру и организовал там имшу. В этой пещере он держал овец, там были пастухи… Все стали повторять эту традицию — и так появилась батлейка, — рассказывает ксендз Лех.

Сегодня в монастыре францисканцев в Ивенце живут четыре монаха, в том числе и настоятель прихода Лех Боханек. Францисканцы придерживаются идеи, что нужно жить среди людей и работать с людьми, не отрываясь от реальной жизни.

— Поэтому мы кофе пьем и "Евроньюс" смотрим, — говорит ксендз Евгений, пока мы беседуем в общей комнате монастыря.

В Беларуси несколько монастырей францисканцев. В том числе они есть в Гродно, Ивенце, деревне Удело Витебской области, в Свислочи и Гольшанах в Гродненской области.

В поселке около 120 скаутов при костеле

Отец Лех придерживается идеи, что костел должен быть наполнен жизнью. Поэтому рядом с ним и монастырем, есть детская площадка, воркаут-площадка с тренажерами, место, где можно поиграть в баскетбол, уже несколько лет работает монашеское кафе «У францішканаў». В кафе можно выпить кофе или горячий шоколад и съесть что-то. Алкоголь здесь не предлагают.

В комнате монастыря, где проводят катехезу для детей, то есть занятия по католической религии, скауты упаковывают рождественские подарки.

Сестра Михалина делает подсвечники из сосновых веточек. Ксендз Лех их отвезет и подарит школе, дому-интернату, поселковому совету… Это уже традиция — каждый год поздравлять с Рождеством местные организации.

Скаутов при костеле в Ивенце — около 120 человек. В движение ребят принимают с шестого класса. Их учат волонтерству, оказывать первую помощь, жить в походных условиях: строить жилье и создавать мебель из подручных материалов. Жить в таких походах в палатке считается моветоном.

Три года назад дети ездили вместе с ксендзом Лехом во Францию на международный слет скаутов. Несколько дней они жили в лесу во Франции. Тогда в слете приняли участие около 12 тысяч ребят со всего мира. Деньги на поездку ребята собирали целый год, в том числе после Рождества вместе с ксендзом два месяца ходили колядовать по домам: пели и молились с людьми, люди их за это благодарили.

— Скаутинг — это такая система, когда дети занимаются другими детьми. Понятно, что у них есть взрослые руководители. Но это не так, как в школе, когда учитель занимается с ребятами, они его слушают и могут стать пассивными. Здесь они сами принимают решения, — говорит отец Лех.

Что в Сочельник делают монахи

— В деревне остались традиции, но теперь интернет уничтожает эти традиции, — рассуждает ксендз Лех. Уже много лет он служит в Ивенце и, кажется, полюбил это небольшое местечко всем сердцем. Более того, он смог наполнить жизнью не только костел, но и мир местных жителей. Ведь благодаря настоятелю прихода каждый год здесь проходят музыкальные фестивали и встречи молодежи.

И пока идет подготовка к Рождеству, мы говорим о том, что в Сочельник делают монахи.

— Собираемся вечером общиной, делимся оплаткой (тонкий пресный хлеб. — Прим. ) — и потом идем по своим делам. Праздник для ксендза — рабочий день. Вечером накануне Рождества в костел на имшу приходит 1000?1500 прихожан.

Отец Лех улыбается, и ты веришь в этот оптимизм. Правда, не совсем понимаешь, как его удается сохранить.

— Оптимист — это плохо информированный пессимист, — отшучивается ксендз и идет по своим делам. Ведь скоро Рождество, а к нему надо подготовиться.