«Я поняла, что забрать моих детей из семьи — дело пяти минут»

Крик души многодетной матери.

«Белорусский документационный центр» неоднократно поднимал тему реализации на практике декрета №18 от 24.11.2006 «О дополнительных мерах по государственной защите детей из неблагополучных семей», когда родители оказываются совершенно бессильными перед произволом чиновников, угрожающих им отобранием детей.

С журналистами продолжают делиться историями семей, столкнувшихся с подобными проблемами. Конечно, рассказать об этих испытаниях могут недалеко не все, ведь по-прежнему люди остаются в заложниках от чиновников, имеющих возможность шантажировать их самым дорогим — детьми. Поэтому БДЦ публикует этот материал без упоминания имени матери, рискнувшей поделиться своей историей.

«С замиранием сердца следила за судьбой 8-летней Эльвиры Мироновой, которую изъяли из семьи за то, что ее родители, якобы «злоупотребляют правами родителей». На деле же, Эльвиру изъяли из семьи за конфликт родителей и школы.

Я хорошо понимаю родителей Эльвиры — у меня было очень похожая ситуация, правда, до изъятия детей дело не дошло. Я мама троих детей: двое сыновей (15 и 7 лет) и девятилетняя дочь. Живем мы в небольшом поселке. В нашем поселке есть школа, которую и посещают мои дети. В прошлом году у меня произошел конфликт с учительницей русского языка моего сына.

Перед всем классом она обозвала моего сына дебилом. Вечером сын рассказал мне об этом. Ему на тот момент было 13 лет — переходный возраст, мальчик... Своему ребенку я верю безоговорочно, но в такое, скажу честно, поверить было тяжело. Спрашиваю: «А почему она тебе такое сказала? Что ты сделал?».

Оказывается, ребенок перепутал упражнения и сделал не то задание. На следующий день я побежала в школу, пошла сразу же к этой же учительнице. Я ее знала хорошо, она еще у меня преподавала один год.

В школе ее не было — выходной. Я поговорила с одноклассниками сына: дети все подтвердили. Более того, оказалось, что она часто позволяет себе оскорблять детей, обозвать, унизить — это для нее норма. Конечно, я была в шоке. Когда она преподавала у меня, такого не было. Я пошла к директору и написала заявление с просьбой разобраться.

Директор просил меня не писать заявление, т.к. этой учительнице осталось 1,5 года до пенсии, и мы все сможем выдохнуть. Сделать он ничего с ней не может — у нее хорошая протекция. Я далеко не первая, кто жалуется на нее. Я настояла на своём и попросила принять у меня заявление. Можно сказать, что с этого дня моя жизнь перевернулась.

Уже потом я узнаю, что «протекция» — чиновник из администрации района. Через две недели классная руководитель вызвала меня в школу. Я решила, что это по моему заявлению или ещё по каким-то вопросам. Классная меня встретила в фойе школы, и мы вместе пошли в кабинет социального педагога. Там мне и сообщили, что моя семья находится в СОП (социально опасное положение), и, что в ближайшее время к нам домой приедет комиссия. Какая комиссия? Какой СОП? За что? Думаю, вы догадываетесь.

Классная меня заверила, что дала положительную характеристику нашей семьи и условий жизни. Но больше она помочь ни чем не может. Через четыре дня к нам в первый раз приехала комиссия: директор школы, социальный педагог и четыре женщины не из нашей школы. Директор виновато прятал глаза и дальше порога не вошел. А вот остальные! Господи, что я пережила! Они лазили по всем шкафам, пересчитывали трусы и носки на каждого ребенка. Поднимали матрасы в кроватях, поднимали ковры, смотрели, есть ли пыль. Но, ничего «криминального» найти не удалось, как ни старались. В хамской форме мне сделали замечание на то, что у меня в забитом под завязку продуктами холодильнике нет сосисок! «Но у меня же морозилка полная мяса!» — возмутилась я. На что мне ответили: «Все дети любят сосиски, а у тебя их нет».

Таких комиссий нам пришлось пережить три. До конца учебного года оставалось 2,5 месяца. Терпеть такой произвол было невозможно. Но на кону моя семья, мои дети. Я поняла, что забрать детей из семьи — дело пяти минут.

Я сходила к директору школы и напрямую спросила: «Что я могу сделать, чтобы это все закончилось?» Я готова забрать заявление. Директор предложил перевести моих детей в другую школу. Обещал помочь со снятием статуса СОП. Я согласилась. Пришлось перевести детей в школу, которая находится в 15 км от нашего поселка. Но нас, действительно, оставили в покое. Почему наших детей используют для мести? Почему нам закрывают рты, используя такие низкие приемы — угрозы детьми? Когда я читаю подобные истории, я понимаю, что такие ситуации начали происходить повсеместно. Это очень удобный, а главное, эффективный способ заставить людей молчать, терпеть, повиноваться...»

Напомним, 21 декабря восьмилетнюю Эльвиру Миронову вернули родителям. Более трех месяцев девочка провела в приюте.