По следам «Макмафии»

Как передают частный капитал в России.

Провокационный сюжет недавно вышедшего на британском канале BBC One телесериала "Макмафия" вызвал бурную реакцию у тех, кто его видел или о нем читал.

Алекс Годман, живущий в Лондоне сын состоятельных эмигрантов из России, получил хорошее образование в Англии и США, интегрирован в британское общество и старается отмежеваться от российского прошлого.

Но затем, пытаясь отомстить за убитого дядю, он постепенно перерождается в хладнокровного главаря транснациональной преступной группировки, пишет ВВС.

Сериал "Макмафия" подметил особенности отношений между поколениями в состоятельных российских семьях
Фото: BBC/CUBA PICTURES/NICK WALL

Многие справедливо отмечают, что такой сюжет вряд ли можно считать типичным для семей россиян, живущих в Лондоне. Это даже стало поводом для эмоционального заявления российского посольства сразу после выхода сериала.

С другой стороны, сериал верно подметил несколько особенностей взаимоотношений между поколениями в состоятельных российских семьях, причём живущих не только в Лондоне, но и в Москве.

В центре управления благосостоянием и филантропии бизнес-школы "Сколково" мы часто наблюдаем это в процессе общения и работы с представителями таких семей.

Отсутствие традиций передачи богатства

Россия - единственная страна в мире (за исключением некоторых соседних стран бывшего СССР, таких как Украина и Казахстан), где не было прецедентов передачи крупных состояний по наследству в течение практически целого столетия.

Это совершенно уникальная ситуация: в тех же странах Восточной Европы и даже Прибалтики перерыв в существовании института частной собственности был гораздо короче - всего 40 лет (с конца 40-х до конца 80-х годов XX века).

И после падения Берлинской стены во многих из этих стран ещё были живы те, кто помнил, "как оно было при старом режиме", и кто мог поделиться традициями передачи состояний следующим поколениям.

Реституция (возвращение активов прежним владельцам) также способствовала укреплению института частной собственности в постсоциалистических странах Восточной Европы, чего нельзя сказать о России.

А в Китае жёсткие ограничения на частную собственность просуществовали еще меньше - всего лишь около 30 лет (до конца 70-х годов). Кроме того, у китайцев под боком был Гонконг, а также многочисленная китайская диаспора в большинстве стран Юго-Восточной Азии, что способствовало сохранению и передаче традиций управления крупными состояниями.

В результате, в отсутствие сложившихся традиций каждая российская состоятельная семья вынуждена сама для себя определять, что же значит для неё преемственность, и в какой форме должны передаваться семейные традиции, если вообще должны.

"Советская" модель с фокусом на образование

Самое главное для российских состоятельных семей - дать детям лучшее образование
Фото: GETTY IMAGES

В отсутствие сложившейся модели преемственности, по нашему опыту, большинство российских владельцев капитала используют подход, позаимствованный из советского детства.

В то время существовали ограничения, которые накладывала общественно-политическая система. Все, что мог сделать для своего ребенка советский родитель, даже самый высокопоставленный, - это обеспечить его квартирой, автомобилем, местом в престижном вузе и некоторой суммой на сберкнижке.

В современной России похожая ситуация. Существует фокус на обеспечение своим детям качественного образования (как в России, так и за рубежом) и "стартового капитала" (квартира, машина, подъёмные и т.п.), без каких-либо конкретных намерений по вовлечению отпрысков в бизнес.

На этом владелец капитала считает свою миссию выполненной, а переход активов по наследству доверяет, в лучшем случае, завещанию (а временами и без него).

В сериале Алекс Годман получает первоклассное образование и создает собственный бизнес потому, что хочет отстраниться от сомнительного прошлого своего отца. В реальной жизни многие наследники состоятельных семей оказываются в схожей ситуации, но уже не по собственной воле, а по воле своих родителей, сделавших выбор образования за них.

Отдавая решение о переходе права собственности на откуп наследственному праву, владелец капитала фактически гарантирует "головную боль" своим детям и семье в виде возможных судебных споров между наследниками, дальними и близкими родственниками и партнерами по бизнесу.

Многие из нас были свидетелями жесточайших конфликтов между родственниками по поводу даже обычных активов (таких как квартиры). Что же говорить об активах, более существенных по стоимости.

Отсутствие четкого плана в области преемственности увеличивает риск того, что немалая часть благосостояния может быть фактически потеряна, как в результате недружественных действий бывших партнеров по бизнесу, так и банальной потери конкурентоспособности бизнесом, если у наследников отсутствуют опыт и навыки оперативного и стратегического управления.

Хотя переход активов следующему поколению и споры, с этим связанные, вряд ли будут столь же опасными, как в истории Алекса Годмана, можно предположить, что во многих случаях они будут, тем не менее, весьма драматичными. Не сомневаюсь, что в ближайшие 10-20 лет нам придётся стать свидетелем множества таких непростых наследственных споров.

Нет пространства для самостоятельных решений

Алекс в "Макмафии" (второй слева) ценит независимость от семьи, но это нетипично для детей состоятельных русских

В сериале Алекс Годман весьма самостоятелен в выстраивании своей карьеры и практической реализации своих жизненных планов.

В нашей практике работы с представителями второго поколения российских состоятельных семей это, скорее, исключение. И не потому, что они сами не хотят самостоятельности, а потому, что им обычно не дают возможности её проявить.

Не секрет, что многие дети из состоятельных семей живут под постоянным присмотром (что обычно обосновывают вопросами безопасности) даже в довольно взрослом возрасте - нередко лет до 25-ти, а то и до 30-ти. Пространство для собственных решений и ответственности, а также возможности делать ошибки и решать "взаправду" у них обычно очень ограничены.

В результате складывается парадоксальная реакция. Потенциальные наследники в российских состоятельных семьях, невзирая на превосходное и разностороннее образование и существенные материальные ресурсы семьи, нередко оказываются подготовлены к реальной жизни, где надо принимать серьезные решения самостоятельно и действовать в условиях жесткой конкуренции, хуже своих сверстников в других странах. А иногда - даже хуже детей из менее обеспеченных семей.

В нашей практике мы видим, что российских состоятельных родителей складывающаяся ситуация всё больше беспокоит. Хотя мы ожидаем, что со временем подходы к подготовке и образованию второго поколения и преемственности эволюционируют в сторону более сбалансированных и устойчивых решений. Сколько времени займёт такая эволюция, и через сколько конфликтных ситуаций придётся пройти будущим преемникам в процессе такой эволюции, предсказать пока сложно.