Конституция против

«Усовершенствованный» декрет о «тунеядцах» - не лучше прежнего.

Руководство Беларуси всегда много обещает обществу и народу. Многие из этих обещаний сбываются. Но случаются неожиданности: гражданин в таких ситуациях бывает похожим на ребенка, который вскрывает подаренный заботливым родителем «Киндер-сюрприз», а в яйце вместо забавного «бегемотика» видит бледную физиономию ночного «вампира».

Притом, что ребенок пристрастился к этой шоколадке, которая, как установили специалисты, содержит в себе канцерогены.

Гражданин Беларуси редко обращается к тексту Конституции своей страны, но что в ней часто видит? Ему в глаза бросаются фундаментальные вещи. Типа утверждений о том, что в Республике Беларусь, человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства. Что государство ответственно перед гражданами за создание условий для свободного и достойного развития личности. Гражданин ответственен перед государством за неукоснительное исполнение обязанностей, возложенных на него Конституцией.

Ключевой момент — общественные потребности

Конституция устанавливает, что обеспечение прав и свобод граждан является высшей целью государства, предоставляет право каждому на достойную жизнь, включая достаточное питание, одежду, жилье и постоянное улучшения необходимых для этого условий.

Из этого следует, что гражданин имеет право на достойную и лучшую жизнь, а государство обязуется создавать условия для этого.

Но оно не имеет никакого права заставлять гражданина «жить достойно» в материальном плане, заставляя его работать больше, чтобы есть лучше, когда он этого не хочет.

На самом деле большинство граждан стремится жить лучше, но не у каждого получается. Со своей стороны, государство пробует создавать условия для этого, но и у него получается то, что получается.

То есть с правами граждан и обязанностями государства выходит хиленькая «тройка» по пятибалльной шкале. И государству, и гражданам. В сложившейся ситуации требовать «пятерку» от государства и граждан трудно. Например, Конституция устанавливает, что каждый имеет право на жизнь. Она может быть только частной, принадлежащей только гражданину, противном случае его невозможно наделить правами, нельзя выполнять конституционные обязанности. И если ст. 13 устанавливает, что собственность может быть государственной и частной, то жизнь человека (душа) не может принадлежать государству, она принадлежит гражданину. Если бы было по-иному, то Конституция не могла быть демократической, государство — социальным, управляемым не по закону, а «по понятиям».

В социально-экономическом плане «частная собственность» в условиях рыночных отношений начинается с рабочей силы — товара, который может принадлежать только его носителю, гражданину, который может ее продавать на рынке труда. Или не продавать, по разным субъективным и объективным соображениям. Такие же права имеет покупатель рабочей силы. На рынке труда идет торг, продавец набивает цену своего товара, покупатель старается ее сбить.

Думаю, что разработчики Конституции современной Беларуси, которые последовательно освобождали ее от прежних «советизмов», «социализмов» и «коммунизмов», руководствовались прежними подходами к этой проблеме. От одних они отказались, взяли то, что соответствует социально-экономической системе, которую хотело создать тогдашняя белорусская общественность. Что осталось из прежнего? В ст. 41 указывается, что гражданам РБ гарантируется право на труд как наиболее достойный способ самоутверждения человека, право на выбор профессии, рода занятий и работы в соответствии с призванием, способностями, образованием, профессиональной подготовкой и с учетом общественной потребности.

Ключевой момент — общественные потребности. Гражданин не может требовать от государства рабочего места, соответствующего его образованию, квалификации и способностям, если на него отсутствует общественная потребность. Она же проявляется на рынке труда, который бывает трудоизбыточным для одних и трудонедостаточным для других.

Рынок есть рынок, только он определяет общественные потребности в количестве и качестве рабочей силы.

Полная занятость — идеал

Поэтому Конституция подчеркивает, что государство создает условия для полной занятости населения. В случае незанятости лица по не зависящих от него причинам, ему гарантируется обучение новым специальностям и повышение квалификации с учетом тех же общественных потребностей. Это ни хорошо, и ни плохо. С одной стороны, государство работает над проблемой, с другой, реальные общественные потребности возникают на рынке труда, конъюнктуре которого свойственна повышенная динамика.

Как в юмореске Жванецкого: «Раки вчера были по пять, но большие, а сегодня — по три, но маленькие…»

Известно, что свобода, счастье, справедливость — это идеалы, к которым можно стремиться, никогда не достигая их. Тем они и ценны. Государство стремится к полной занятости населения, но понятно, что такое идеальное состояние невозможно, с одной стороны, и вредно — с другой. Поскольку полная занятость подрывает конкуренцию на рынке труда, снижает качество рабочей силы, тормозит экономический прогресс в отличие от безработицы, которая является прямым следствием НТП и подстегивает конкуренцию. Как бы прискорбно это ни звучало.

За прогресс приходится платить. Поэтому Конституция, перечислив все меры государства по обеспечению полной занятости, скорбно сообщает, что, на крайний случай, предусматривается «пособие по безработице в соответствии с законом».

Исходя из духа и буквы Конституции, закон должен устанавливать такое пособие по безработице, которое каждому безработному гарантировало бы достойную жизнь. Как минимум, достаточное питание и одежду. Но, как свидетельствует многолетняя практика, средний размер пособия по безработице не только не поднимался до уровня прожиточного минимума (достойной жизни), но никогда не обеспечивал потребности физического выживания безработного.

По данным Белстата, средний размер пособия на одного безработного в декабре 2017 года составил 26,04 рубля, или 13,1% от бюджета прожиточного минимума в среднем на душу населения. СМИ сообщили, ссылаясь на заявление заместителя министра труда Андрея Лобовича, повышение пособия не планируется, поскольку «эти меры преждевременны». Надо только вслушаться в эти веселые министерские трели: Конституция требует обеспечить достойную жизнь безработных, а они отвечают — рано!

Кого же считать?

Как заявила однажды известная деятельница, раз эти люди живут, следовательно, деньги у них есть. Так что от голода никто не помрет. Действительно, никто не помрет, поскольку любой в Беларуси может накопать для себя 64 кг картофеля (среднедушевое потребление на год) на своей даче. А если голодно, то и в два-три раза больше. И всего остального, чем богат дачный или сельский сад с огородом.

Но если уж говорить о пособии, следует отметить, что правительство, ведомство по труду и устранившийся от решения этого вопроса парламент (будем это называть без кавычек), отказываются соблюдать букву, следовательно, дух Конституции.

Впрочем, государство пробует контролировать и регулировать официальный рынок труда, в частности официальную безработицу. При этом оно оперирует понятиями занятого и незанятого населения. Например, ежегодно численность уволенных с предприятий работников намного превышает численность принятых на работу. Из этого числа лишь незначительная часть попадает в число официальных безработных, большинство остаются без официальных рабочих мест. В основном потому, что рынок труда не нуждается в увольняемых работников по объективным и субъективным причинам.

Объективные. Государство усердствует с созданием новых рабочих мест. Это не то, чтобы старую лопату заменить на новую. Это новое рабочее место, более производительное, заменяющее несколько работников, которые требовались для выполнения того же производственного задания. Естественно, работники освобождаются, но при этом потребность рынка труда в них уменьшается. Субъективные. Общей проблемой молодых людей на рынке труда является недостаток у них профессиональных качеств и производственного опыта. Работодателю нужны опытные кадры. С другой стороны, предприятия охотно избавляются от нерадивых работников, от пожилых людей, которые не могут работать в прежнюю силу.

Известная прежде из советских газет ситуация на Западе воспроизводится сейчас в Беларуси — человеку пожилому очень трудно найти работу, которая соответствовала бы его профессии и квалификации.

Поскольку официальный рынок труда равнодушен к предложению таких категорий работников, то они не поддаются статистическому учету. Сколько их, никто толком не знает. Государство несколько лет занимается их подсчетом, но у него даже нет представления о том, кого надо считать. В Декрете № 3 говорилось о «социальных иждивенцах», к которым, по идее, отнесли и бомжей, и домохозяек, и фактически безработных, которые не могут получить статус официальных безработных. По той простой причине, что нужды в ней не испытывает официальный рынок труда. Таким образом, «социальные иждивенцы» — это, в основном, субъекты неформальной экономики, агенты неформального рынка труда.

Классическая биржа труда

Чиновники говорят о теневом секторе экономике, о нелегальном рынке труда и занятости. Не без того, но такой рынок труда можно назвать стихийным, классическим, если его рассматривать как биржу труда. Он не ставит перед собой задачи по повышению занятости, просто не может этого, но формальные безработные (официально незанятые) договариваются с такими же стихийными работодателями, которые не могут участвовать в институализированной экономике. Например, в сельской местности большую часть услуг, ремонтных и прочих работ в хозяйствах пенсионеров выполняют не фирмы, не официальные ИП, не зарегистрированные ремесленники, а люди, что называется, с улицы. По причине очевидной бедности работников и работодателей, устанавливается минимальная оплата труда, при соответствующем качестве работ.

Причем и оплата, и качество удовлетворяет обе стороны. Хотя случаются недоразумения, как это бывает в жизни.

Никаких в этом деле тайн, козней противников режима, специфики белорусской ментальности — голый факт. Я пишу о конкретной ситуации, в которой находятся субъекты неформального рынка труда в белорусской деревне. Это один из многих примеров существования белорусов в реальных социально-экономических средах, доступный мне для повседневного наблюдения за повседневной жизнью жителей моей деревни. Стороннему наблюдателю земляки могут показаться, мягко говоря, людьми не совсем цивилизованными. Но я не могу согласиться с утверждениями Декрета № 1, который вносит изменения в Декрет № 3 «О предупреждении социального иждивенчества».

Не могу согласиться принципиально с преамбулой, которая сообщает о необходимости активизации усилий государства по ресоциализации лиц, ведущих асоциальный образ жизни. Это какой-то нонсенс. Соглашусь с Лениным, который утверждал, что жить в обществе и быть свободным от общества, нельзя. Иными словами, асоциальные лица в большинстве выросли в нашем социальном государстве, которому скоро стукнет четверть века. Не оно ли вырастило этих типов? А теперь пытается их «ресоциализировать» ничего в себе не меняя, но только предлагает ужесточения, благодаря чему само себя воспитывало.

В большинстве своем мой земляки – те, кто работает, кто работает на двух работах, крутится, по давнему совету г-жи Щеткиной, кто ищет работу, а кто отчаялся ее найти, пробует выживать за счет поденщины, батрачества, собственного огорода — они абсолютно нормальные люди, социальны в той мере, в которой социализировано все общество. Они заняты в примитивной экономике, которая могла сформироваться в данной экономической системе, существует объективно и дает им минимальные блага, необходимые для выживания.

«Усовершенствованный декрет» не лучше прежнего

Они платят по своим счетам государству из того мизерного дохода, который имеют. Есть очевидные социальные аутсайдеры, которые не имеют возможности заплатить за электричество, поэтому им не пользуются. И будто бы «усовершенствованный» декрет, подобный многим предыдущим, стимулирует их стремление к высокопроизводительному и высокооплачиваемому труду.

Пятый пункт декрета, который обещает трудоспособным гражданам, не занятым в экономике (таких не может быть ни социологически, ни экономически, ни по природе человеческой), выставить счет за полное возмещения оказываемых им государством услуг, выглядит просто оскорбительным для общества. Декрет исходит их предположения, что «незанятые в экономике» располагают скрываемыми от публики богатством, пусть, мол, раскошелятся — пусть платят по прейскуранту, который разрабатывается. Что в нем: образование, ЖКХ, медицинское обслуживание. Вероятно, для взрослых, поскольку «дети незанятых» еще не успели задолжать социальному государству.

А взрослые, коль денег нет, то и не заплатят, и от таких услуг откажутся.

Вообще, если верить Конституции гражданин Беларуси живет у Бога за пазухой. Например, ст. 10 гласит, что гражданину РБ гарантируется защита и покровительство государства как на территории Беларуси, так и за ее пределами.

К тому же никто не может быть лишен гражданства РБ, следовательно, он имеет право пользоваться всеми конституционными правами наряду с другими гражданами.

Ст. 49 гарантирует гражданину право на образование, при этом обеспечивается доступность и бесплатность среднего и профессионального технического образования, право на среднее специальное и высшее образование на конкурсной основе бесплатно. Полагаю, в любом возрасте, и даже тем, кто «не занят» в экономике.

Ст. 56, самая цитируемая в последние годы, обязывает граждан участвовать в финансировании государственных расходов путем уплаты налогов, пошлин и иных платежей. Цивилизованная норма — плати налог, если есть облагаемый доход или собственность. Если нет, никто не требует незаконных выплат от гражданина.

Это подтверждается ст. 22, которая устанавливает равенство перед законом всех граждан и не допускает дискриминации в защите прав и законных интересов граждан. Одна эта статья отказывает в правомерности всех аргументов, приведенных в обоих вариантов злосчастного декрета. Ст. 45 будто специально придумана против Декрета № 1. Она инструментальна и в высшей степени конкретна: «Гражданам Республики Беларусь гарантируется право на охрану здоровья, включая бесплатное лечение в государственных учреждениях здравоохранения». Всех граждан. Тем, кто не может или не хочет оплачивать ЖКХ, квартиры отключаются от сети и они вышвыриваются на улицу.

Но лечат бесплатно…

На мой взгляд, ключевым моментом, которым определяется принципиальное отличие нынешней Конституции от прежней, как и наша современная жизнь от советской, содержится в последнем абзаце ст. 41, где устанавливается, что «принудительный труд запрещается…».

Комментировать его пробуют по-разному, пытаются улучшить его, но такое улучшение возможно только после возврата к советской Конституции. Без Лукашенко, «парламента», но с КПБ в роли рулевого.

Константин Скуратович, «Белрынок»