Рефат Чубаров: Моя уверенность в том, что мы возвратимся – это наш народ в Крыму

Глава Меджлиса крымскотатарского народа рассказал, что придает ему уверенность в победе.

Крым.Реалии подготовили большое интервью с главой Меджлиса крымскотатарского народа, народным депутатом Украины Рефатом Чубаровым. Почему в украинском политикуме не понимают необходимости возвращения оккупированных территорий, почему мир не должен признать российские выборы и что дает веру в то, что Крым вернется под контроль Украины? Об этом он рассказывает в третьей части.

– Мир не признает аннексию, но, тем не менее, Крым постепенно становится российским: законодательство, рубль, время московское… Все это как будто приближает крымчан к соседней стране. Как вы думаете, сколько лет нужно для того, чтобы вы вернулись в Крым?

– Я не могу сказать точную дату, когда мы вернемся в Крым и Крым возвратится под полный государственный суверенитет Украины. Это может случиться в любой момент. Для Путина это равно его политической, а может даже физической смерти. Если Путин будет править Россией, то для него должна создаться ситуация, более угрожающая, чем сдача, возвращение Крыма. Более угрожающими условиями может быть взрыв самой России – распад, восстание. Современный мир, наши партнеры вместе с Украиной в состоянии подготовить эти условия. Необходимо максимально усилить санкции, изолировать Россию и всех ее правителей от всех процессов, которые происходят в мире и жизненно важны для самой России.

Как раз проведение выборов в президенты России с распространением на Крым должно сейчас побудить всех нас принять единую позицию непризнания этих выборов. Как и непризнания статуса того лица, которое будет избрано президентом в результате проведения выборов и на территории Крыма. Если бы сейчас мир поставил такое условие, Путин подпал бы под полную персональную изоляцию.

И, конечно, эмбарго на российские энергоносители. Сегодня цены на нефть опять поползли вверх, уже почти под 70 долларов баррель, и это дает уверенность Путину в его дальнейших агрессивных планах. Эмбарго на российские энергоносители хотя бы на один-полтора года – это полный крах российской экономики. Угроза распада России должна заставить любого человека, который будет ею править, ради сохранения самой России отказаться от территориальных притязаний по отношению к своим соседям и возвратить Крым.

Мы, к сожалению, как украинское государство, не делаем все возможное, чтобы убедить и объединить наших партнеров. Мы сами не в состоянии проводить такую политику, чтобы, извините меня, поставить Путина на колени. Но объединенный мир может это сделать. Для этого нам надо постоянно демонстрировать свою жертвенность, мобилизацию. Вместо того, чтобы отвлекаться на десятки очень важных вопросов внутренней жизнедеятельности, надо спасать само государство. Этого осознания, к сожалению, нет в нашем политикуме.

Те, кто думают, что мы сможем самостоятельно развиваться, утратив Донбасс и Крым, глубоко ошибаются. Может быть, экономически что-то и получится, но в духовном плане будет такой надлом, который обязательно прорвется новыми потрясениями для украинского общества. Чтобы этого надлома не случилось, сейчас надо приложить все усилия для возвращения этих территорий и объединения с нашими согражданами, которые там ждут нас, ждут Украину.

– Вы говорили так президенту страны? Это осознание, которого нет, где оно должно появиться? На Банковой, на Грушевского под куполом?

– Оно должно появиться везде. Особенно среди депутатского корпуса – в том зале, где каждый день народные депутаты отвлекаются на множество крайне несущественных для развития страны вопросов. Мы должны быть мобилизованы в одно целое ради самой главной цели – сохранения и укрепления государства. Но это сохранение и укрепление невозможно без возвращения этих территорий. Вот и вся наша формула.

– Что вам дает уверенность в том, что все случится?

– Уверенность исходит из нашей крымскотатарской действительности, из жизни наших родителей. Если бы не было той веры в возвращение на свою родину, которая просто цементировала каждую семью внутри себя, все семьи в крымскотатарском народе, я думаю, что мы не смогли бы возродиться. Я знаю примеры, когда выселенные, изгнанные народы просто исчезали.

Я не люблю людей, которые покидают свою землю. Я их не понимаю. Я знаю очень много людей, которые были вынуждены покинуть свои земли. Я в Украине помогаю политическим эмигрантам, они есть разных национальностей: узбеки, таджики, чеченцы… Я пытаюсь им помочь, потому что их ситуация выкинула со своих земель. Но я не понимаю людей, которые покидают свою землю в поисках лучшей доли тогда, когда они могли бы приложить свои усилия на своей земле. Моя уверенность в том, что мы возвратимся – это наш народ в Крыму, который мы не хотим покидать. Мы хотели бы, чтобы все другие нас воспринимали именно такими, какими мы есть, чтобы не искали каких-то других объяснений нашего поведения. Мы просто не любим людей, которые покидают свою землю, тем более, мы ненавидим людей, которые приходят на нашу землю со злом.