Минский тупик три года спустя

Ни Минские договоренности, ни миротворческий контингент не способны принести мир в Украину.

12 февраля исполняется три года с момента подписания Комплекса мер по выполнению Минских соглашений от 5 сентября 2014 г., которые условно называют Минск I и Минск II.

Оба документа подписаны вследствие тяжелых военных поражений под Иловайском и Дебальцево, нанесенных регулярными вооруженными формированиями России. Эти соглашения предполагают прекращение огня и иные меры в сфере безопасности, а также пункты политического «урегулирования».

В своем недавнем заявлении, МИД Германии отметил, что «благодаря Минским соглашениям удалось удержать конфликт на Востоке Украины и предотвратить масштабный пожар в регионе», а также призвал «все стороны продемонстрировать политическую волю для реализации Минских соглашений». Государственный департамент США был более четким в определении «сторон», которые виновны в продолжении «конфликта»: «Россия продолжает игнорировать свои обязательства», «отрицает свое непосредственное участие» в конфликте в Украине, что уже унес более 10 тысяч жизней, включая 2,5 тысячи мирного населения.

За время «действия» Минских соглашений погибло более 820 человек. Только за «юбилейные» сутки на Донбассе произошло более 200 взрывов. За данными Мониторинговой миссии ОБСЕ в прошлом году было зафиксировано 401 336 нарушений режима прекращения огня, 4 065 случаев размещения вооружений с нарушением линии отвода, а также 2 422 случаев препятствия выполнению мандата Миссии. Несмотря на возвращение в Украину под новый год 74 заложников, в России и на оккупированных ею территориях незаконно удерживаются еще более 60 граждан Украины.

В чем же скрываются причины продолжения конфликта и невыполнения Минских соглашений?

Прежде всего, одной из ключевых проблем Минских договоренностей является то, что их содержание полностью не соответствует сути конфликта. Создается ложное впечатление наличия в Украине гражданской войны и, соответственно, возможности ее прекращения в случае выполнения политической составляющей – изменения Конституции и законодательства Украины. В реальности же, в соответствии с Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН №2214 (XXIX) 1974 года начиная с 20 февраля 2014 года Россия совершает в отношении Украины агрессию. Война на Востоке Украины есть ни что иное, как расширение агрессии после почти бескровной оккупации и аннексии Крыма (признанной лишь 11 государствами ООН из 169). Отсутствие увязки в Минских соглашениях «крымского» и «донбасского» эпизодов войны в Украине является еще одним основанием полагать, что конец войне и вооруженной агрессии России против Украины не наступит даже в случае выполнения Минских соглашений.

Вопреки многочисленным документальным подтверждениям подготовки и участия России в боевых действиях на Донбассе и факту присутствия регулярных и нерегулярных вооруженных формирований, многочисленного российского вооружения и техники, Москва категорически отрицает свое участие в качестве стороны конфликта. Кремль не прекращает попыток навязать нарратив гражданской войны и, соответственно, необходимость прямых переговоров между Киевом и псевдореспубликами. Российское прочтение Минских соглашений предполагает существенное ограничение суверенитета Украины в вопросах внешней политики (интеграция в ЕС) и политики безопасности (вступление в НАТО) через внесение изменений в Конституцию, а также вплетение в политическую и правовую ткань Украины подконтрольного России анклава, призванного перманентно дестабилизировать ситуацию в стране. Стоит ли упоминать, что вопрос Крыма в Кремле считают закрытым? Точнее, отказ Киева от претензий на полуостров рассматривается как компромисс в вопросе прекращения войны.

Внезапная инициатива Владимира Путина о возможности введения на Донбасс миротворческого контингента ООН не должна никого вводить в заблуждение. Ее целью никак не является прекращение войны, напротив, это ее продолжение иным способом. По ряду причин Россия не может себе позволить открытое, признаваемое и ею самой вторжение в Украину. При этом провалилась попытка Москвы навязать параллельное выполнение Минских договоренностей, когда Украина ограничила бы свой суверенитет и включила бы в себя инородное тело псевдореспублик в надежде на призрачные перспективы деоккупации отдельных районов Донецкой и Луганской областей и маловероятное возвращение контроля над государственной границей с Россией.

«Миротворческая» инициатива призвана решить ряд задач Кремля. Во-первых, учитывая постоянное кресло в СБ ООН, Россия, закрепив за собой статус «посредника», существенным образом будет влиять как на мандат возможной миротворческой миссии, ее состав и непосредственное функционирование, так и на аккумулирование давления на Киев в вопросе дальнейших политических уступок без перспектив решения проблемы. Точнее с перспективой создания «замороженного конфликта» по давно проверенным лекалам Приднестровья, Южной Осетии и Абхазии, а также Нагорного Карабаха. Именно на это направлен предложенный Москвой вариант, среди прочего, предусматривающий охранную функцию «голубыми касками» наблюдателей ОБСЕ и только на линии разграничения, а не на всей оккупированной территории, включая государственную границу.

Во-вторых, даже само начало «миротворческого» процесса послужит мощным фактором размывания режима Западных, прежде всего ЕСовских, санкций – фактически единственного инструмента принуждения России к прекращению агрессии.

В-третьих, временное снятие остроты донбасской проблемы уберет с повестки дня вопрос деоккупации Крыма. При этом, «непотопляемый авианосец» – мощнейшая военная база РФ на полуострове несет военную угрозу не только самой Украине и государствам черноморского региона, но и интересам ЕС и НАТО в Средиземном море.

Подводя итог можно утверждать, что ни Минские договоренности, ни миротворческий контингент не способны принести мир в Украину, так как они не отражают сути конфликта и являются лишь инструментами достижения агрессором своих целей в отношении всей Украины. Более того конфликт используется Россией для внесения раздора в ЕС, а также подрыва Трансатлантического единства. Война может прекратиться в случае исчерпания агрессором ресурсов на ее продолжение, изменения условий, когда либо не будет смысла ее продолжать, либо цена достижения целей агрессии будет слишком высока. Первому условию способствует сохранение и ужесточение режима санкций, второму и третьему – усиление обороноспособности Украины, ее ускоренная интеграция в западные экономические институты и структуры безопасности. Смысл войны с Украиной пропадет не столько из-за ее вхождения под зонтик Североатлантического Альянса, либо получения статуса союзника США, сколько в результате исчезновения самого повода – возможности вернуть Украину в сферу своего влияния и контроля. Кремлевская элита мыслит категориями игры с нулевой суммой, именно поэтому провальное решение Бухарестского саммита НАТО было расценено Кремлем как зеленый свет для агрессии против Грузии в 2008 г. и Украины в 2014 г.

Так что бесконечное повторение мантры о «безальтернативности Минских соглашений», втягивание в миротворческую безнадегу, нескончаемые дискуссии о смене переговорных форматов по сути лишены всякого смысла.

Александр Хара, icds.ee