Колхоз имени М и Ж

Где тут белорусские вооруженные силы, не подскажете?

Каждый год – одно и то же. Дети, слушающие белорусский рок, играющие в Грюнвальдское сражение, растущие с «Пагоняй» и бело-красно-белыми флагами, во второй половине февраля в школе начинают клеить, выпиливать или вытачивать какие-нибудь непонятные блямбы. Это на уроках труда им дают задание склеить или выстругать подарок папе на 23 февраля. Никто не спрашивает их, отмечает ли папа этот сомнительный день. Просто есть такое в программе – подарок папе на 23 февраля своими руками. У нас дома тоже где-то в недрах шкафа прячется склеенный в первом классе кривой картонный танк, похожий на морскую свинку. Папе сын благоразумно решил это творение не дарить.

С раннего возраста детям внушают – да что там школа, еще в детских садах начинают, - будто 23 февраля и есть мужской праздник. Для начала просто – папин праздник. Папин – в феврале, мамин – в марте, легко запомнить. По мере взросления начинаются рассказы о том, что в этот день появились белорусские вооруженные силы. И что это теперь называется днем защитника Отечества. Расти, сынок, до восемнадцати, потом пойдешь родину защищать. Солдатом будешь, как Саша Коржич. А 23 февраля тебе дополнительный паек выдадут к празднику – если доживешь, конечно.

Сегодня все носители погон, кроме разве что солдат-срочников, будут пить много и бессистемно. У них, по официальной версии, не просто праздник, а юбилей. 100 лет создания белорусской армии. Видимо, один из этих февральских дней они когда-то отметили так бурно, что забыли: за два дня до того, что они называют большим праздником, 21 февраля 1918 года, Минск был взят немцами без всякого здешнего сопротивления. А 23 февраля Совнарком получил телеграфом немецкий ультиматум, поспешно согласился на все условия и отправил делегацию для подписания Брестского мира на условиях Германии. Где тут белорусские вооруженные силы, не подскажете? И что сегодня мы празднуем, господа офицеры? Впрочем, не отвечайте, не надо: это просто повод. Водка уже в морозилке, премии на службе выписаны – да и черт с ним, с Брестским миром, и уж тем более с тем, что никакого отношения к нашей истории эта дата не имеет вообще. Выпить – это святое.

Я не хочу углубляться в историю Первой мировой, потому что дело не в ней. С тем же успехом государство могло объявить датой создания белорусской армии, к примеру, день убийства эрцгерцога Фердинанда или день рождения Троцкого. Главное - повод для праздника и для промывания мозгов, а для этого подходит любая дата. Детям внушают, что это мужской праздник. Мужчинам внушают, что в этот день им положено пить. Женщинам – что нужно мужчин поздравлять, подливать по требованию и не бранить за превышение дозы. Потому что мужчина – солдат, а женщина – баба.

Вот вам, кстати, случай из жизни в качестве иллюстрации. У друзей заболел ребенок. На семейном совете решили: поскольку у мамы зарплата выше, больничный по уходу за ребенком будет брать папа. Так вот, сначала маму заставили взять справку с работы о том, что она работает на полную ставку, и отвезти в поликлинику. И после рабочего дня мама не бежала к больному ребенку, а ехала в поликлинику со справкой с работы: ведь папа, ухаживающий за ребенком, - это как минимум подозрительно. А потом, когда тот папа закрывал больничный, тетенька в регистратуре долго и внимательно изучала – нет, вовсе не адрес регистрации, а штампы о пересечении границы в его паспорте.

На вопрос, в свое ли дело она сейчас лезет, ответила: нам так велено, потому что папы могут взять больничный и усвистать за границу, оставив больного ребенка на произвол судьбы. Именно так начальство объясняло, когда инструктировало. Потому что папа, с точки зрения государства, должен пахать и бухать. Других функций у него нет. Пахать по-щёткински – «крутиться» на нескольких работах, как того требовала чиновница от мужчин, у которых есть дети. А по пятницам, субботам и 23 февраля – бухать, как положено. Причем 23 февраля – в окружении непонятных чужих символов.

Кстати, государство поступает крайне неразумно, каждый год доставая из сундуков пыльные символы чужого войска и чужой истории. Во-первых, белорусские мужчины от этой пыли только расчихаются – их советская символика давно уже не зомбирует, а бряцание чужих трехлинеек на трудовой подвиг не вдохновляет. А во-вторых, на запах нафталина легко может прийти то чужое войско, приняв за своих, - оно ведь сообразительностью не отличается. И доказывай ему потом, что здесь не краснознаменный белорусский военный округ.

Ирина Халип, специально для Charter97