Песня о видах на блицкриг

Эпопея в Сирии странным образом напоминает вторжение Советского Союза в Финляндию 30 ноября 1939 года.

Журналист Ирина Петровская, анализируя последние события, связанные с присутствием официальных и неофициальных российских военных в Сирии, отметила замешательство правительства в интерпретации. Мол, было уже на высочайшем уровне сказано, что «с войной закончили мы счеты», а тут жесткое столкновение. И возникновение «непроясненной истории с массовой гибелью каких-то людей». Наших — не наших, были они там, или нет.

И кажется, что правильного ракурса в подаче происходящего у ответственных за это дело структур не нашлось.

Можно сказать, что эти структуры часто не находят правильного ракурса для внятного объяснения мотивов, целей и задач, которые Кремль пытается решить военным способом. На первый взгляд, это вызывает недоумение. Но если вспомнить славную историю Красной Армии, следуют говорить о преемственности. В делах, в оценках поражений и побед.

В подтверждение этого тезиса можно рассказать о неспровоцированном вторжении Советского Союза в Финляндию 30 ноября 1939 года.

Многие историки считают, что, готовясь нанести превентивный удар по Германии, загодя создали песню «Вставай страна огромная». Аргумент интересный и заслуживающий внимания. Хотя теоретически допустима официальная версия, что написание слов, музыки, разучивание, репетиции и запись заняли всего несколько часов, и уже 22 июня песня зазвучала по радио. Вот с песней о финской войне все гораздо бесспорнее. Песня в хоровом исполнении была выпущена в записи на граммофонной пластинке в октябре 1939 года. Авторы хорошо знакомы: музыка братьев Дмитрия и Самуила Покрасс, слова Д`Актиль ( псевдоним А. Френкеля). Да, да, те самые авторы бессмертного «Марша Буденного». Музыка хороша, это уже не перепевы еврейских фольклорных мелодий, а оригинальное и интересное произведение. Текст — глубокий по смыслу и даже с подтекстом.

По заказу Генштаба РККА

В общем, это вам не «Зайка моя». Складывается впечатление, что настоящий автор песни — офицер оперативного управления Генштаба РККА, а Д`Актиль только рифмовщик. Впрочем, существует версия, что текст был написан по секретному государственному заказу, исходящему лично от Сталина. Его исходные данные, сочетавшие, как и положено правдивую информацию и дезу, были представлены автору по высочайшему повелению. Песня авансом прославляла победу в войне с Финляндией и предполагаемую советскую оккупацию этой страны. Финское слово «Suomi» значит «Финляндия». Итак:

Принимай нас, Суоми — красавица

Сосняком по откосам кудрявится

Пограничный скупой кругозор.

Принимай нас, Суоми — красавица,

В ожерелье прозрачных озёр!

Судя по тексту первого куплета, стихи начали слагаться до августа 1939 года, когда наступление на финнов планировалось на приморском направлении Южной Финляндии в направлении на Хельсинки. Только там, на протяжении 70-100 км преобладают сосны и холмистый рельеф. На остальных 1300 км советско-финской границы преобладали леса еловые и смешанные с большим количеством березы и множеством болот. Это направление и первоначальный план военных действий был составлен маршалом Борисом Шапошниковым и предусматривал специальную подготовку к операции. Но после подписания пакта Молотова-Риббентропа у Советского руководства появилось искушение решить этот вопрос проще. И быстрее. Поэтому этот план был заменен на поспешно составленный «план Мерецкова», рассчитанный на слабого противника. Военные действия по нему велись напролом в тяжёлых природных условиях Карелии и Заполярья.

Ломят танки широкие просеки,

Самолеты кружат в облаках,

Невысокое солнышко осени

Зажигает огни на штыках.

Второй куплет раскрывает предполагаемую тактику прорыва и время войны. Итак, танки валят деревья, делают просеки к дотам линии Маннергейма, затем гаубицы прямой наводкой уничтожают огневые точки врага. Именно так описывали «Зимнюю войну» в сороковые годы. Разумеется, это полная фантастика или горячечный бред. Не верится, что так планировалось использовать танки и гаубицы, принципиально не способные это сделать. Но главное в ином: основная ставка, как и в песне, была сделана на мощный первоначальный удар и разгром финской Армии за 2-3 недели. Осенью. В сухое предзимье. До начала снегопадов и трескучих морозов. Наступление началось позже. Когда в Заполярье осеннее солнышко ушло за горизонт, и на всем протяжении фронта лежали полутораметровые сугробы, что уже делало блицкриг невозможным. В следующем куплете обосновывалось советское вторжение:

Мы привыкли брататься с победами

И опять мы проносим в бою

По дорогам, исхоженным дедами,

Краснозвёздную славу свою.

Дороги могли быть исхожены дедами, только когда княжество Финляндское входило в состав Царской России. На этом основании СССР, ни много ни мало, видимо имел право аннексировать все территории, входящие ранее в состав империи.

Много лжи в эти годы наверчено,

Чтоб запутать финляндский народ.

Раскрывайте ж теперь нам доверчиво

Половинки широких ворот!

А здесь главная надежда. Надежда на пятую колонну, которая широко раскроет ворота в страну после прорыва приграничных укреплений. Отсюда и блицкриг. В общем, разогнались.

Ни шутам, ни писакам юродивым

Больше ваших сердец не смутить.

Отнимали не раз вашу родину —

Мы приходим её возвратить.

Здесь конечно перехлест. Независимости Финляндия добилась единожды и никогда ее не теряла. Так что слова о возвращении финнам Родины предназначены внутреннему потребителю, хотя по тексту данное произведение обращено к народу Финляндии..

А в последнем куплете звучит и обида за позор предыдущей войны, и призыв к мести. Думается, в случае успеха «обозное правительство» с помощью РККА с лихвой отплатило бы своему народу за позор 1918-20 годов. Кстати, всю войну под Ленинградом стояло около 3000(!) товарных вагонов предназначенных для перевозки людей. В сибирских, дальневосточных, северных и казахстанских лагерях и местах ссылок было «подготовлено» (в т.ч. и расстрелами) более 100000 мест для «белофиннов» и их семей. Впрочем, Сибирь большая, вагонно-паровозный парк СССР — огромный, возможно ста тысячами и не обошлись бы.

Мы приходим помочь вам расправиться,

Расплатиться с лихвой за позор.

Принимай нас, Суоми — красавица ,

В ожерелье прозрачных озёр!

Может быть самое интересное в том, что одновременно был написан и финский вариант песни.

В марте 1940 года все пластинки с записями песни были изъяты из продажи и уничтожены, та же участь постигла и экземпляры, попавшие в частные руки. Анатолий Френкель повесился (или был повешен?) в тюремной камере в 1942 году. В наши дни песня стала известна благодаря сохранившемуся в Финляндии экземпляру пластинки.

Об авторе финского перевода сведений нет.

Кулик отвечал за вооружение, Мехлис — за боевой дух

Готовя вторжение, в Москве провели совещание военные. Среди участников генерал Кирилл Мерецков, командующий Ленинградским военным округом, который подготовил план вооруженного освободительного похода, заместители наркома обороны Григорий Кулик и Лев Мехлис. Первый отвечает за состояние вооружений, второй — за боевой дух Красной Армии. В общем, имелся повод для мужской шутки и соленого анекдота. И только артиллерийский генерал Николай Воронов сохранял серьезность.

К нему — и первые вопросы начавшегося совещания. Что ему известно об опасном положении в Финляндии? Подготовил ли он расчеты потребностей войск в артиллерийских боеприпасах на случай возможных военных операций на Карельском перешейке и к северу от Ладожского озера. А какое именно артиллерийское вооружение необходимо? А на что может армия рассчитывать?

Воронов вгляделся в полные энтузиазма лица своих товарищей:

— Конкретные расчеты целиком зависят от ситуации. Вы собираетесь обороняться или наступать? Какими силами, на каких участках? Кстати, сколько времени отводится на операцию?

Задумались.

— Дней десять — двенадцать.

— Я буду рад, если вам удастся решить задачу за два или три месяца, — сказал Воронов.

Общий смех.

— Генерал Воронов,- сурово произнес Кулик. — Вам приказано сделать все расчеты исходя из того, что операция продлиться двенадцать дней.

Эта жанровая сценка создана финскими историками на основе мемуаров маршала Воронова.

… Только мы такие глупые

Если вступление Красной Армии в Польшу 17 сентября 1939 года можно трактовать как вынужденное вступление во вторую мировую войну в интересах западных украинцев и белорусов, утверждая, что польское государство (чего уж там!) все равно развалилось, то с пропагандистским прихорашиванием вторжения в Финляндию было труднее. Провокация в Майниле, однотипная с провокацией в Глейвице (casus belli Гиммлера), годилась разве что для внутреннего пользования. Равно как и прекращение предшествующих освободительному вторжению переговоров, поскольку Финляндия отказалась удовлетворить «справедливые требования» предоставить в аренду под военные базы острова в Финском заливе и отодвинуть от Ленинграда советско-финскую границу на Карельском перешейке.

Взамен СССР предлагал Финляндии участок в Восточной Карелии, в два раза превышающий по размерам земли, отчуждаемые от Финляндии. На одной из встреч с финской делегацией Сталин сказал: «Мы просим 2700 квадратных километров, а взамен предлагаем вам 5500. Сделала бы что-нибудь подобное другая великая держава? Нет. Только мы такие глупые».

Лукавство, питаемое ощущением явного превосходства в силе. Но и глупость как производная хитрости. Русские военные считают, что граница должна находиться на расстоянии 45 миль от Ленинграда, а не 20 миль, как сейчас. Военные всегда говорят то, что требуют соображения безопасности государства. И то, что требуется от них начальством. Потому что военными соображениями очень трудно объяснить, почему 20 миль мало, а 45 — вполне хватит. Почему не отнести границу на 50 или 100 миль, или до пригородов Хельсинки?

Может быть потому, что потеря именно этой относительно узкой полоски в южной части Карельского перешейка была невозможна для Финляндии по экономическим соображениям. На перешейке, как ни в каком другом месте страны, третья часть территории которой расположена за Полярным кругом, а еще одна треть покрыта болотами, лесами и озерами, хозяйственная жизнь была интенсивной, местность обжитой. Теперь им настойчиво предлагали уплотниться. Или же отправиться на «покорение» новой болотной Целины.

Юридического права не имели

Интересно и другое. Едва ли одному из тысячи советских граждан, которым объясняли, что причиной войны стала неуступчивость финнов в пограничном вопросе, без решения которого нельзя было обезопасить Ленинград, пришла в голову простая мысль: «А по какому, собственно праву, такие вопросы вообще задаются финнам? По какому праву СССР передвигает государственные границы как грядки в собственном огороде?»

Только по праву силы. Как в той басне Крылова.

Причем советские вожди не только не задумывались над тем, что творили, но и плохо ориентировались в исторических обстоятельствах дела, совсем не знали народа, который решили приручить. Вот что писал по этому поводу Никита Хрущев в мемуарах: «Было такое мнение, что Финляндии будут предъявлены ультимативные требования территориального характера, которые она уже отвергла на переговорах, и если она не согласиться, то начать военные действия. Такое мнение было у Сталина. Я, конечно, тогда не возражал Сталину. Я тоже считал, что это правильно. Достаточно громко сказать, а если не услышат, то выстрелить из пушки, и финны поднимут руки, согласятся с нашими требованиями…Имели ли мы юридическое и моральное право на такие действия? Юридического права, конечно, не имели. С моральной точки зрения желание обезопасить себя, договориться с соседом оправдывало нас в собственных глазах».

Но оказалось, что такая агрессивная наглость не оправдывалась даже военными соображениями.

Марк Солонин в книге «25 июня. Глупость или агрессия?» пишет: «… трудно. Если сказать невозможно, представить себе американца или канадца, который ничего не знает о том, что армия его страны в годы второй мировой войны воевала в западной Европе. Трудно и невозможно представить себе француза или англичанина, который ничего не знает о том, что в 1940 году Франция была оккупирована вермахтом, а летом 1944 года освобождена войсками союзников, высадившимися в Нормандии. По числу человеческих жертв советско-финляндская война вполне сопоставима с военными кампаниями в Западной Европе, и, тем не менее, даже среди выпускников исторических факультетов советских университетов трудно найти человека, который сможет назвать хотя бы приблизительно даты начала и конца этой войны, назвать ее основные этапы и результаты».

И продолжает: «среди обычных людей, не интересующихся военной историей, таковых практически нет».

А почему? Да потому что тоталитарное государство ведет себя как публичная девка, которая устала давать себе зарок больше «никому не давать», дает с остервенением за малую деньгу и всем подряд, но живет в смутной тревоге — вдруг дойдет до родителей или жениха, которого ждет с нетерпением. Ждали коммунизма — он все спишет, ибо нравственно все, что его приближает. А поскольку наш «тоталитаризм» приближал коммунизм, то и нечего всякому совать нос в нашу историю. Придет время, все сами покажем. Если время придет.

О таких казусах, случавшихся время от времени на пути прогрессивного развития человечества, например, как «выволочка», устроенная маленькой Финляндии непобедимой и легендарной Красной Армией, разрешили бы вспомнить разве что после полной победы коммунизма во всем мире. То есть когда и СССР закончился бы не оттого, что развалился, а оттого, что вобрал в себя все страны и народы. Собственно, после завершения истории.

Не обойтись без белорусов

По данным белорусского историка Алексея Литвина, в той войне погибло более 9,5 тыс. уроженцев Беларуси. Он считает что, в войне между СССР и Финляндией в 1939-1940 годах приняли участие более 100 тысяч белорусов и уроженцев Беларуси, а также воинов Белорусского особого военного округа. «На основании сведений российской Книги памяти, сведений, опубликованных в районных книгах-хрониках «Памяць» Республики Беларусь, данных, полученных из областных и районных военкоматов, составлен персональный список наших 9508 соотечественников, погибших, пропавших без вести и умерших от ран, не вернувшихся с советско-финской войны», — уточнил Алексей Литвин.

По его данным, десятки тысяч уроженцев Беларуси, сражавшихся в рядах Красной Армии во время советско-финской войны, получили ранения, обморожения, стали инвалидами.

Вот во что обошлась белорусам «война не знаменитая», о которой написал Александр Твардовский.

Напомню, вопреки расчетам советских полководцев, война, двухнедельный блицкриг, который планировали завершить парадом в Хельсинки, растянулась на 3,5 месяца.

Финляндия войну проиграла, но свою государственность отстояла.

Константин Скуратович, «Белрынок»