Статкевич: Даже место в сельсовете не дали сторонникам «мирных перемен». Единственный рычаг – улица

Все остальные методы борьбы – вспомогательные.

Об этом в интервью «Радыё Свабода» заявил один из лидеров Белорусского Национального Конгресса Николай Статкевич.

Оппозиционные партии играют в эту бесконечную игру, имитирующие «оппозицию его величества»

- 25 февраля вас переизбрали председателем оргкомитета БСДП (Народная Громада) тайным голосованием, в котором приняли участие 52 делегата. Но вы сразу заявили, что не будете пытаться зарегистрироваться в Министерстве юстиции. Почему? Сколько у вас сейчас в партии человек?

- У нас достаточно людей, чтобы собрать необходимую тысячу для регистрации в Министерстве юстиции. Но в этом тысячелетии еще не было случаев регистрации в Беларуси политической партии. И получается, что попытка подачи на регистрацию - это платный донос. Вы даете властям список своих друзей с местом жительства, платите за это деньги - и потом репрессивный аппарат начинает «работать» с этими людьми. После таких попыток регистрации партии теряют до трети своего состава, которые на это шли.

Мы с самого начала от этого отказались. Мы перешли к формату «оргкомитета». Добавили ко всем партийным органам приставку «орг-». У нас насильно, незаконно в начале 2005 года забрали регистрацию, потому что партия и коалиция, которую она образовала, выдвигали меня кандидатом в президенты. Меня посадили на «химию», а у партии забрали регистрацию.

Но партия - это люди, и мы остались. И мы действуем. Формат действия без регистрации - это совсем другой результат. Если надо - мы есть, и это бывает сюрпризом. Мы не подаем документы еще и потому, что партия - на острие борьбы. Партия была инициатором создания Белорусского Национального Конгресса.

И вот как власть воспринимает попытки подать на регистрацию? Вот сидит где-то в 1943 году немецкий комендант. И вдруг к нему приходит командир партизанского отряда и говорит: «Слушай, мне там надо мост взорвать, на железной дороге. А там твои патрули. Так ты мне аусвайс дай, чтобы мои партизаны спокойно к мосту прошли». Поэтому при этой власти мы не надеемся получить эту бумажку.

Мы видим, как ограничивают себя в поведении зарегистрированные партии, которые этот «аусвайс» имеют. Они на никакую «железную дорогу» не ходят. Так что, по сути, свидетельства о регистрации - это как в советской шутке - мужчине дать бумажку, что он может в женскую баню ходить.

- Как зарегистрированные партии ограничивают себя в своих действиях? По-вашему, они какие-то не настоящие оппозиционеры?

- Они играют в эту бесконечную игру, имитирующю «оппозицию его величества». Они участвуют в этих «выборах». Я не говорю, что не надо участвовать. Но нужно достойно выходить из этой компании. Если у вас отобрали победу, как вы считаете - то протестируйте. У нас остался сейчас единственный действенный политический рычаг - это улица. Все остальные - вспомогательные.

За 5 лет, пока я был в заключении, в центре Минска оппозиционные партии не провели ни одного митинга. Это что? Они уже превратились в такие завитки, административные украшения на фасаде этого режима. Делают заявления, ходят на «выборы», вяло имитируют участие в этих «выборах». Они уже разучились называть вещи своими именами.

Столько лет существует эта власть, и люди ведь не железные. Они устают, начинают искать, как бы обойти болезненные углы, где можно получить по голове. Такая реальность.

Если в стране никто не протестует, значит, «все согласны» - люди так это воспринимают

- После освобождения вы действительно вернули в повестку дня уличный протест. Но и он имеет свои приливы и отливы. Год назад был взрыв активности, связанный с «маршами нетунеядцев», но на данный момент снова наблюдается отлив, и ваши последние акции собрали совсем немного людей. Учитываете ли вы это, когда говорите, что «улица» - это единственный рычаг?

- Если нет выборов, если в стране диктатура, то обязанность тех, кто называет себя демократическими политиками, - бороться против этого открыто и публично. И словом, и делом. А среди дел у нас остались только эти акции - сколько бы на них ни выходило людей. В 1968 году протестовать против оккупации Чехословакии вышли 5 человек. И это имело мощный эффект.

Если в стране никто не протестует, значит, «все согласны» - люди так это воспринимают. Резонанс от политического протеста намного превышает количество участников.

Вы говорили про нашу последнюю акцию. Белорусская власть тоже научилась реагировать. Власть объявляет, что с 1 октября будет введена новая версия декрета о тунеядцах. 21 октября Белорусский Национальный Конгресс объявил марш протеста против этого. Что делает власть? Откладывает на весну. Или возникает тема убийств солдат в армии. И как только мы сказали, что эта тема прозвучит на марше 21 октября, тут же отреагировал главный начальник.

Людей успокоили, и под холодный дождь вышло 200 человек. А кто собирал больше, из всех зарегистрированных партий, в центре Минска на акцию? Теперь люди готовы выходить на улицу, протест назревает. И если демократическая оппозиция не ответит на этот вызов, если она не станет впереди этого протеста - то станет кто-то другой. Если вы назвали себя оппозиционным политиком или лидером - давайте, ведите, боритесь за свободу.

- В резолюции съезда сказано - «Мы не готовим революцию, так как понимаем все опасности насильственных сценариев. Революцию своей антинародной безответственной политикой готовит сам режим. Если он откажется от уступок обществу и своими действиями толкнет людей к массовым выступлениям, чрезвычайно важно будет направить протесты ради построения свободной и успешной Беларуси». Но мы видим (и об этом вы говорите в нашей беседе), что режим иногда способен удачно реагировать на определенные события. Означает ли это, что власть может адекватно отвечать на какие-то вызовы?

- Этот режим построен на тотальном контроле. В том числе за экономической жизнью страны. Так как это дает контроль политический. Контракты, которые можно не продолжать без объяснения причин, идеологи, бюджетники - участники избирательных комиссий. А при таком контроле над экономикой стагнация неизбежна. Ресурсы, полученные от продажи суверенитета России, уже иссякли. Деградация и конец модели, которую навязал стране Лукашенко, неизбежны. Власть может отложить этот конец, отменяя свои наиболее одиозные решения под давлением общества. Но, видимо, уже ненадолго.

Ходить и выпрашивать себе кусочек власти, как показали прошедшие «выборы», - это занятие уничижительное и бесперспективное

- Как приближать этот «конец»? Есть вариант «мирные перемены», и есть подход ваш - уличного давления на власть. Но вы сами говорите в резолюции, что «не готовите революцию». Как тогда эти перемены могут произойти?

- Как раз это давление и есть реальная борьба за мирные перемены. Ведь перемен достигают только борьбой. Если большое количество людей будет готовo к протесту и покажет свой протест, то власть может пойти на уступки.

Ходить и выпрашивать себе кусочек власти, как показали прошедшие «выборы», - это занятие уничижительное и бесперспективное. Даже место в сельсовете не дали поклонникам «мирных перемен». Так как власть не выпрашивают, власть забирают, или под давлением заставляют отдать кусок. Если мирные перемены не сработают, - тогда состоятся более жесткие сценарии.

Революцию невозможно подготовить, она зреет внутри общества и происходит иногда неожиданно для самого общества. Но к этому моменту мы должны быть подготовлены. Иметь авторитет в обществе как сила, которая защищает интересы людей. И это очень важно, так как революция может быть разрушительной, может привести к гибели государства. И может дать толчок к сильному и быстрому развитию Беларуси. Очень важно, кем и куда она будет направлена.

Второе слагаемое - нам нужно сформировать новое большинство. Большинство против власти, за нормальное развитие страны.

Сейчас не время для отдельных партий. Сейчас время для общей оппозиции. Мы попытались создать два года назад объединенную коалицию всех демократических сил. Это не удалось, ввиду состояния многих белорусских оппозиционных партий. Но наиболее живое и здоровое нам объединить удалось. Но мы хотели бы сохранить то, что было наработано за последние годы - партийные идеологии, программы, связи. Поэтому наша партия сохраняет себя, но на первое место ставит объединение демократических активистов самых разных направлений.