Особняки знаменитых белорусов

Политэлита БССР жила на Инфарктенштрассе.

С искусствоведом Сергеем Харевским журналисты kp.by вспомнили, у кого из знаменитых белорусов были особняки еще в коммунистическом Минске.

Поводом для встречи стало объявление о том, что родственники продают за $400 тыс. особняк народного художника СССР Михаила Савицкого в центре Минска. По мнению Сергея Харевского, сейчас самое время сказать свое веское слово государству и сделать это строение музеем. Ведь свой городской дом в послевоенном Минске и вплоть до развала СССР даже для элиты республики считался непозволительной роскошью.

ПОСЛЕ ВОЙНЫ ДОМ ПОСТРОИЛИ И КОЛАСУ, И КУПАЛЕ - ДОВОЕННОЕ РЕШЕНИЕ НЕ ОТМЕНЯЛИ

- По какому принципу в СССР деятелям культуры могли выделить особняк?

- По сумме заслуг. Как правило, эту честь оказывали уже в конце жизни. Другое дело, что в 1950-х и позже писатели и художники не особо и рвались в очередь за особняком - им выделялись квартиры. Такой быт был куда удобнее, чем в городском доме, который требовал присмотра. К тому же особняк, да еще и прислуга в нем, считались моветоном в социалистическом обществе.

В основном отмечались поистине избранные - сплошь знаковые народные художники и писатели. Кому сразу после войны построили деревянный дом? Якубу Коласу. Стоял он примерно на том же месте, где потом народному поэту и его семье возвели уже каменный особняк - нынешний музей. Кстати, построили тогда и дом для Купалы. Поэт был то ли убит, то ли трагически погиб в Москве, но довоенное решение о построении ему дома никто не отменял. По проекту Владимира Короля создали импозантный палацик, где жила Владислава Луцевич, вдова Купалы.

Сразу после войны правительство БССР выделило Якубу Коласу небольшой деревянный дом (он на гравюре Владимира Басалыго), а потом построило особняк - нынешний музей
Фото: Дмитрий ЛАСЬКО

- Где же был этот дом?

- Прекрасно помню этот домик напротив бывшего здания польского посольства на улице Румянцева - в том районе прошло мое детство. Произведение академика архитектуры Короля снесли лет 15 назад, чтобы построить очередной элитный дом. Во дворе этого домика лежал первый надгробный памятник Янке Купале из красного гранита - его сюда перенесли с Военного кладбища после установки там нового надгробия поэту. И эта памятка тут находилась вплоть до современного строительства, а потом куда-то исчезла.

В ОСОБНЯКАХ КОНФЛИКТОВАЛИ ИЗ-ЗА ВЗГЛЯДОВ НА КОММУНИЗМ

- Правительство БССР несколько раз отмечало особым жильем народных художников. Искусствовед Татьяна Бембель, внучка скульптора Андрея Бембеля, рассказывала, что довоенный дом-мастерскую ее деду дали после работы над 154-метровым фризом в Доме правительства.

- Возвели дом-мастерскую в 1932-м - все-таки работа скульптора требовала простора. Кстати, жил и творил здесь, на улице Беломорской, не только Бембель, но и его первая супруга - коллега по цеху Ольга Дедок. Она оставила воспоминания о том, как строили им дом, и об их быте в своей книге воспоминаний: «Ширь, высота. 5 печей! Во что же обойдется отопление? Но Андрей об этом не думал, а еще меньше сам архитектор - наш друг, молодой Александр Петрович Воинов. До него был исполнен проект Маклецовой. Уютный, жилой коттедж. Но предпочли проект Воинова». Вы представляете себе масштаб здания с пятью печами?

А в конце 1960-х уже народному художнику Беларуси Андрею Бембелю стали проектировать новую просторную мастерскую. По сути, она стала домом для нескольких поколений белорусских скульпторов - Бембель ведь занимался не только творчеством, но и преподавательской работой. После смерти Бембеля статус здания долго не могли определить - конфликтовали родственники скульптора. К счастью, сегодня в мастерской народного художника есть мемориальная экспозиция, также в здании находится правление Белорусского союза художников, а в подвале - работы Бембеля и его современников.

В доме-мастерской Заира Азгура, где теперь его музей, работал и сам мастер, и его ученики
Фото: Павел МАРТИНЧИК

Интересно, что новый дом для Бембеля построили так близко от старого, что его работы переносили из здания в здание на руках. Как и в каменный особняк для Якуба Коласа, что возвели по проекту Георгия Заборского поблизости от его первого послевоенного жилища. Коль уж поддерживались заслуженные люди (а это я считаю правильным), то их новый удобный дом ставили неподалеку. Зачем попусту беспокоить немолодого человека?

- Уже после смерти Андрея Бембеля на той же улице Беломорской появился еще один особняк - дом и одновременно мастерская народного художника СССР Михаила Савицкого.

- Да, в 1989-м реализовали проект тогда главного архитектора Минска Евгения Ковалевского. Там Савицкий жил и работал до самой смерти. Признаться, я удивился, когда узнал, что родственники художника продают за огромные деньги этот особняк в центре города. Все-таки государство должно смотреть перспективно. Скажем, когда создавали галерею Савицкого, это наверняка была едва ли не единственная возможность выбить серьезное финансирование под реставрацию усадьбы XVIII века на площади Свободы. Но все-таки коллекция картин Михаила Андреевича и его личные вещи не очень-то соответствуют истории этого особняка. А теперь явно есть здание, имеющее к художнику непосредственное отношение. Жив и его сад, который мог бы стать зоной релакса для гостей музея - будь только желание города создать его там.

ГОЛОВЫ МАРКСА И ЛЕНИНА ОТ ЦК КПБ ВЕРНУЛИ АЗГУРУ

- Но два музея посреди города еще не гарантия интереса к ним.

- Поэтому я предложил бы часть небольшой улицы Беломорской сделать мемориальной. Отметил бы конкретное место, где с 1930-х находилась мастерская Бембеля, разместил бы отливки с его довоенных скульптур, проложил бы маршрут к нынешнему музею его работ. А еще Бембель был захвачен цветоводством. Он любил сирень, а когда-то из леса привез ландыши - так они по сей день под мастерской цветут. Дальше путь пролег бы к соседнему дому Савицкого. С этими особняками связаны многие драматические истории. С домом Бембеля - семейные конфликты в связи с диссидентством сына скульптора Олега, теперь монаха Жировичского монастыря. Слагают городские легенды и о том, как сын Савицкого Андрей выходил с пистолетом на крыльцо, когда соседские дети залезали красть вишню.

Дома-мастерские ембеля - довоенный и 1960-х
Фото: Павел МАРТИНЧИК

- Еще один удостоенный отдельной мастерской - народный художник СССР, скульптор Заир Азгур…

- И его дом-мастерская - вполне успешный музей. Азгур получил свою мастерскую еще до перестройки. Это был рассвет хорошего отношения к белорусской культуре при пришедшем на пост главы БССР после Машерова Тихоне Киселеве. Наверное, свою роль отыгрывало то, что Киселев был по образованию учителем белорусского языка и литературы.

Знаете, я жил поблизости, в номенклатурном доме на Пулихова, 7, и наблюдал сначала за строительством этого здания, а потом не раз видел самого Заира Исааковича, который прогуливался к своей мастерской с любимой собачкой. Дом для Азгура построил его друг Вальмен Аладов, наш знаменитый архитектор. Работал там и его пасынок, и студенты, и коллеги-скульпторы. А еще мне запомнилось, как на моих глазах гигантские головы Маркса и Ленина от ЦК КПБ вернули Азгуру в мастерскую. Все произошло еще за пару месяцев до конца СССР в 1991 году. Это было после путча в Москве, когда была запрещена компартия. Тогда вокруг здания ЦК сняли импозантное ограждение и эти головы. Помню случайно услышанную ремарку Заира Исааковича, мол, как можно так обходиться с искусством. А ведь вещи были высокохудожественные, они подходили к той архитектуре. Хорошо, что им нашли место в музее Азгура.

КСТАТИ

Политэлита жила на Инфарктенштрассе

- Руководители республики были моими соседями по улице Пулихова: Николай Дементей, Ефрем Соколов, Анатолий Малофеев - это только ныне живущие, - говорит Сергей Харевский. - Когда в середине 1970-х шла пропаганда здорового образа жизни, повсюду висели плакаты с лозунгом «Бегом от инфаркта!». Благодаря утренним пробежкам вдоль Свислочи лидеров БССР в советских спортивных костюмах (кстати, без охраны) улица Пулихова тогда получила название Инфарктенштрассе.

Поскольку БССР руководили такие же старцы, как и всей советской страной, "дасцiпныя" белорусы назвали улицу, где они жили, Инфарктенштрассе
Фото: Павел МАРТИНЧИК

Что касается особняков у первых послевоенных руководителей БССР, то на сегодня сохранилась в не по-хозяйски раскуроченном виде усадьба в Слепянке, где жил глава белорусского КГБ Лаврентий Цанава. А сквер внизу улицы Красноармейской народ прозвал сквером Пономаренко. И дворец там якобы строился под него, но вскоре этого руководителя БССР перебросили из Минска.

Но чаще всего белорусская политическая элита жила в квартирах. Машеров, несмотря на мое в целом отрицательное отношение к его фигуре в истории Беларуси, в быту был скромным аскетом. Жил он в доме на Краснозвездной. Элитные же дома были и остались на Броневом переулке, на улице Купалы, где жили писатели Мележ, Шамякин и Кулешов, на Карла Маркса и, конечно, на Пулихова, 7. После войны элитной также считалась Осмоловка.

- В прежние времена тут были ворота, привратники, закрытый от города деревянный штакетник, собственная лавочка под жасмином. Кстати, там жил до смерти Павел Машеров, брат первого секретаря нашего ЦК. И все местные знали, когда Петр Миронович приезжал выпить чарку с Павлом Мироновичем, - говорит искусствовед.

Благодаря макету в музее Купалы мы знаем, как выглядел его дом до войны, а дом Колоса показывает гравюра Владимира Басалыго
Фото: Сергей ТРЕФИЛОВ

Довоенные дома Купалы и Коласа не были особняками

- В современном понимании это скорее добротные просторные деревянные дома второй половины 1920-х, - анализирует Сергей Харевский. - Янка Купала жил примерно там, где теперь его музей - его адрес был Октябрьская, 40. Только территория теперешнего парка имени Купалы состояла из плотной застройки - сплошь дома с шикарными садами. Не зря ближайшие улицы называли Садовая и Садовая-Набережная - первая проходила по территории парка, а вторая - в районе набережной Свислочи. А дом Якуба Коласа стоял на месте здания нынешней администрации парка Горького, там была улочка из двух рядов деревянных хаток. Граница парка проходила примерно по нынешней центральной аллее - как раз под окнами классика.

Гравюра Владимира Басалыго