Гамбит Терезы Мэй

Как переговоры с Брюсселем скажутся на карьере премьера Великобритании.

На фоне усиливающейся геополитической конфронтации между Западом и Россией, получившей импульс через дело об отравлении бывшего разведчика Сергея Скрипаля в Британии, мало кто заметил в пылу сражения новости из Брюсселя о результатах переговоров между Великобританией и Евросоюзом насчет так называемого "переходного периода" после Brexit.

Интереснейший отчет парламентской комиссии в Лондоне о текущем состоянии переговоров, подкрепленный новостями из дипломатической столицы Европы, продемонстрировали фактический провал плана Терезы Мэй относительно выхода Британии из состава ЕС. Пока все внимание, не без помощи британского правительства, было сосредоточено на беспрецедентном усилении дипломатической изоляции РФ из-за отравления Скрипаля, информацию про Brexit многие пропустили. А ведь последний раунд европейско-британских переговоров - одна из важнейших вех в этом процессе.

19 марта стало известно, что Великобритания и Евросоюз договорились о "переходном периоде" после формального выхода страны из состава ЕС в марте 2019 года. Хотя абсолютно все вопросы сторонам не удалось урегулировать, но в целом формат сотрудничества после 2019 года уже более-менее ясен. И здесь начинается самое интересное. Переходный период - это такая фаза в отношениях ЕС и Великобритании, которая должна обеспечить плавный переход от двухсторонних отношений после разрыва Лондона с Брюсселем к полноценному новому формату сотрудничества. Но о чем же именно договорились британцы и европейцы на переговорах в Брюсселе? Вот основные тезисы:

Переходный период между Великобританией и Евросоюзом будет длиться с марта 2019 года по декабрь 2020 года.

Во время действия переходного периода граждане Евросоюза на территории Великобритании и подданные Соединенного Королевства в ЕС будут пользоваться теми же правами и привилегиями, которые у них были до Brexit.

Великобритания будет иметь право подписывать торговые договора с третьими странами во время переходного периода. Однако подписать новый договор с самим Евросоюзом Лондон сможет лишь после его окончания.

Переходный период утвержден окончательно, изменению или продлению не подлежит ни при каких обстоятельствах.

Евросоюз продолжит контролировать вылов рыбы Великобританией до 2020 года, а после окончания переходного периода Европарламент оставляет за собой право и далее контролировать объемы вылова рыбы британцами.

Северная Ирландия останется в таможенном союзе и едином рынке ЕС после Brexit, по крайней мере, пока не будет найдено решение, альтернативное планам Терезы Мэй относительно "жесткого сценария".

Великобритания будет выплачивать компенсацию за выход из Евросоюза до 2064 года.

Решения Европейского суда будут обязательны для выполнения Британией до 2024 года.

Это основные пункты, по которым обе стороны договорились 19 марта. Конечно, сам проект договора намного больше, и с полным текстом вы можете ознакомиться тут. Но именно эти восемь пунктов являются ключевыми для понимания политической составляющей британско-европейских переговоров и объясняют провал Терезы Мэй и ее партии на пути к Brexit.

Во-первых, в последние месяцы для Терезы Мэй и ее правительства вопрос статуса граждан ЕС в Великобритании стоял довольно остро. Британские власти пытались добиться того, чтобы статус тех граждан Евросоюза, которые въехали бы в Британию после Brexit, отличался от того, которым довольствуются европейцы, уже живущие в Великобритании. Иными словами, Лондон хотел лишить "новых" европейцев части прав и привилегий, которые они получали от членства Великобритании в Евросоюзе. Однако, как мы видим, в этом вопросе победил Брюссель. Все граждане ЕС, въезжающие в Британию после 2019 года будут находиться в том же статусе, что и сейчас. Это стало тяжелым ударом для переговорных позиций Мэй и по "эффекту домино" стало основанием для дальнейших отступлений.

Тереза Мэй сделала "жесткий Brexit" своей "красной линией" - и тем самым сама себя загнала в политический угол.

Во-вторых, тяжелой уступкой для правительства стал вопрос рыбной ловли. Дело в том, что Тереза Мэй и ее соратники, ратующие за Brexit, представляли процесс выхода Британии из Евросоюза как расширение возможностей для бизнеса и увеличения числа рабочих мест. Одной из таких перспектив виделось возвращение контроля Лондона над собственным рыбным хозяйством. Многие преданные идее Brexit политики из Консервативной партии во главе с нынешним министром иностранных дел Борисом Джонсоном говорили о рыбной промышленности как об "утраченной во времена ЕС возможности". И вот, наконец, появился шанс "вернуть народу" то, что ему принадлежит.

Однако изможденное бесконечными политическими баталиями внутри страны британское правительство, отчаянно требовавшее отсрочку для начала переходного периода еще на 4 месяца, вынуждено было принести жертву. На алтарь поставили как раз вопрос рыбной ловли. В обмен на продолжении переходного периода на 4 месяца, Евросоюз забрал у Лондона его "рыбную карту", которую Мэй собиралась разыграть в качестве мягкой подушки после Brexit. Таким образом, европейцы сохранили контроль над объемами вылова рыбы в Великобритании как минимум на следующие три года, если не больше. Это особенно сильно бьет по интересам Шотландии, у которой с Лондоном и без того натянутые отношения.

Сам регион с самого начала выступал против выхода страны из ЕС и голосовал соответствующим образом. Глава регионального парламента Никола Стерджен неоднократно угрожала центральным властям новым референдумом про независимость, если они действительно запустят процедуру Brexit. После того, как Лондон это сделал в прошлом году, Шотландия спустила свои условия на уровень ниже. Теперь судьба референдума зависела от выгодности условий соглашения Великобритании с Евросоюзом. И первый же значительный результат переговоров - тяжелейший удар по шотландской экономике, поскольку рыбное хозяйство является ключевой отраслью для местного бизнеса. После Brexit они надеялись вернуть себе контроль над объемами вылова рыбы, но теперь, судя по всему, они и Евросоюз потеряют, и рыбу не вернут. Это еще больше обостряет отношения между Эдинбургом и Лондоном, а также определяет негативную реакцию шотландских консерваторов. 14 депутатов регионального парламента уже Шотландии написали Терезе Мэй письмо, в котором призвали ее отказаться от нынешнего варианта "переходного периода" именно из-за "рыбного вопроса".

В-третьих, срок действия переходного периода составляет всего 21 месяц. Хотя Великобритания и добилась продолжения этого периода на 4 месяца, ее победа стала "пирровой", поскольку Лондон лишь незначительно отсрочил окончательный выход из ЕС. По мнению многих экономистов, этого срока все еще недостаточно для завершения переговоров с Евросоюзом по всем оставшимся вопросам. И даже если эти вопросы удастся урегулировать, ратификация нового соглашения займет время и не завершится ранее 2021 года. К тому времени Великобритания уже окажется за бортом европейского галеона - без нового договора, с оборванными связями с Брюсселем и с политическим кризисом в регионах. С другой стороны, хорошей новостью для Лондона стало разрешение ЕС на заключение Британией двусторонних торговых договоров с третьими странами во время переходного периода. Если британская дипломатия сможет поднапрячься, то сумеет хотя бы частично компенсировать потери от выхода из ЕС договорами с другими государствами. Сейчас приоритетом для Терезы Мэй является Ближний Восток (Саудовская Аравия и ОАЭ) и Азия (Китай, Индия). Можно спорить относительно политических последствий для Мэй сотрудничества с саудитами и китайцами, однако бесспорным является тот факт, что возможность заключить с ними новый договор еще до выхода из Евросоюза - это плюс.

В-четвертых, уступка Британии в части компенсации Евросоюзу за "брексит" стала настоящей издевкой для многих политиков в Уайтхолле, которые "впряглись" в процесс переговоров. Великобритания фактически согласилась продолжать выплачивать взносы в европейскую казну еще 45 лет после своего выхода из состава интеграционного объединения. Сумма выплат довольно болезненная для британского бюджета - около 50 млрд. евро. Это стало популярным в британских СМИ источником критики в адрес Мэй для всех, кому не лень: от лейбористов Джереми Корбина и националистов Северной Ирландии до консерваторов в партии самой Мэй и евроскептиков Найджела Фараджа.

И наконец, вопрос Северной Ирландии так и не был решен на переговорах. Стороны договорились поднять его позже. Пока что предварительно все согласились с тем, что между Северной Ирландией и Ирландией не должно быть блокпостов и КПП. Евросоюз заставил британцев временно согласиться оставить Северную Ирландию в таможенном союзе и едином рынке ЕС, пока не будет найдена альтернатива. На практике это означает, что Тереза Мэй до марта следующего года будет искать приемлемую для себя формулировку, в которой можно будет завуалировать пункт о том, чтобы оставить Северную Ирландию в таможенном союзе ЕС. Для Мэй и ее партии это - неизбежный шаг, поскольку ее план "жесткой границы" с Ирландией не поддерживает никто, кроме кучки лояльных ей депутатов и юнионистов, от которых она зависит в парламенте. Националисты Северной Ирландии уже более года блокируют работу госструктур региона, добиваясь отмены плана "жесткого выхода" из ЕС, который Тереза Мэй сама для себя обозначила "красной линией" - и тем самым сама себя загнала в политический угол. Теперь для нее критически важным будет сделать так, чтобы Шотландия не заявила о своем аналогичном желании остаться в таможенном союзе. Учитывая возросший антагонизм шотландцев из-за "рыбных квот", они вполне могут потребовать пойти по "ирландской модели". Для Терезы Мэй это будет означать политическую смерть.

В целом, последний раунд переговоров и проект соглашения между Великобританией и Евросоюзом - это серьезный провал правительства Терезы Мэй. Лондон потерял слишком много времени после референдума, занимаясь внутренними политическими дрязгами и досрочными выборами в июне 2017 года и сейчас не успевает завершить переговоры до дедлайна. Для премьер-министра сегодня любое решение неминуемо ударит по рейтингам ее партии. Антагонизм в отношениях с регионами, подвешенные позиции в парламенте, усиление оппозиции со стороны лейбористов, значительные уступки - все это сейчас играет не в пользу Мэй и ее подходу к Brexit. Лишь небольшая часть бизнес-элит выиграла от последних переговоров с ЕС. Политики потерпели поражение, и если они не успеют договориться с Евросоюзом за этот 21 месяц, Консервативная партия уйдет в небытие на длительное время, если, конечно, они не уйдут раньше срока добровольно под давлением региональных элит, бизнеса и оппозиции.

Единственное, в чем Тереза Мэй сегодня выигрывает - это демонстративная конфронтация с Россией в связи с отравлением Сергея Скрипаля. Этот момент консерваторы во главе с премьером блестяще разыграли для мобилизации своего электората, отвлечения хотя бы части внимания от переговоров с Евросоюзом и подрыва позиций Джереми Корбина, которого обвинили в "непатриотизме" из-за его недостаточно сильной антироссийской риторики в палате парламента. Отравление Скрипаля дало Терезе Мэй немного времени, чтобы перегруппироваться, собраться с силами и снова попытаться пройти "между капельками", дабы избежать политического коллапса ее рейтинга и партии. Поэтому Британия совместно с США и странами Европы будут продолжать нагнетать обстановку вокруг отравления бывшего разведчика и возьмут курс на эскалацию отношений с Москвой. Это возродит давний и страшный для британцев образ враждебной России, в то время как Мэй сумеет ослабить позиции своих критиков и выработать новые подходы к переговорам по Brexit.

Илия Куса, эксперт Украинского института будущего liga.net