«Голота» для финансирования государства

Почему министр Ольга Даргель заблуждалась.

Белорусский работник участвует в финансировании государственных программ. Но не может заработать достойную себе пенсию.

Министр социального обеспечения Ольга Даргель была всегда открытой для прессы. Она часто, охотно и подробно отвечала на каждый вопрос журналистов. Например, во второй половине 90-х г-жа Даргель создавала систему адресной социальной помощи материальной поддержки людей, которые самостоятельно не могли выбиться из нищеты.

Обратится такой социальный аутсайдер в собес, и ему, пожалуйста, пособие для выживания.

Министр рассказывала о первых попытках постепенного реформирования пенсионной системы, которую затевают руководитель государства и его правительство. По ее словам, чтобы жить хорошо в старости, гражданам следует отказаться от зарплаты «в конвертах», потребовав от нанимателя выплаты исключительно белой зарплаты. Чем больше белая зарплата, тем больше будет пенсия. В те годы очень многие получали именно «черную» зарплату, поскольку по разным причинам, она часто намного превышала официальную. И была выгодна и нанимателю, поскольку намного уменьшала отчисления в соцстрах.

Можно предположить, что работники, получавшие конвертную зарплату, сумели что-то сэкономить и отложить какую-то сумму на старость. Или даже разбогатеть, завести свое дело. Или просто порадоваться молодой жизни, когда она не скупится на соблазны.

Большинство же людей трудились в организациях, получали не очень на самом деле большую зарплату и никак не могли повлиять на свою будущую пенсию.

В 2001 году Министерство социального обеспечения объединили с Министерством труда, которое и продолжило дело Ольги Даргель. Главное, Минтруд реформировал пенсионную систему, но получилось не совсем то, что замышлялось. Например, недавно во время проведения прямой линии в редакции одной из газет к заместителю министра труда Александру Румаку обратилась гражданка и пожаловалась на маленькую пенсию. Мол, получаю всего 290 рублей, из которых 170 уходит на коммуналку и лекарства. И стыдно получать помощь от детей. А ведь всю жизнь проработала эта жительница агрогородка, и не заработала пенсию большую, чем те, кто, по ее словам, кто палец о палец не ударил.

Гражданка сообщила, что продолжала работать и после выхода на пенсию, что не принимается в расчет. Но можно предполагать, что трудовой стаж этой простой крестьянки превышает 30 лет.

И по всему выходит, что Ольга Даргель и сама заблуждалась на счет исключительной важности белой зарплаты для будущей пенсии и вводила в заблуждение всех остальных.

Что касается Александра Румака, то своим ответом на сомнения жалобщицы он поразил всех: «Нет ничего зазорного в том, чтобы дети заботились о своих родителях: вы же всю жизнь их растили, помогали им. Теперь настал их черед вас поддерживать». Разумеется, в нормальных семьях так оно и бывает, но эти слова годны для воскресной проповеди в церкви, а не для высокого чиновника главного ведомства по социальному попечительству в стране.

Ведь на самом деле можно обязать нанимателя перечислять социальные взносы работников непосредственно их родителям, минуя и пенсионный фонд и само ведомство, которое больше всех хлопочет о достойной пенсии для белорусов. Так было в патриархальных семьях, когда рожали много детей, едоков, но больше работников. Зажиточными становились многодетные семьи, в которых дети заботились о своих родителях до самой смерти. И тут уж все зависело от того, каких детей сумели воспитать родители, научить их трудиться и не лениться. В такой ситуации никому не приходило в голову уменьшить пенсион для матерей, которые что ни год рожали по ребенку и отвлекались от участия в общем хозяйстве семьи.

Может быть, г-н замминистра забывает, что у нас не персональная, а солидарная пенсионная система, которая построена исключительно на принципах перераспределения средств между поколениями. Когда нынешние работники обеспечивают пенсии нынешних пенсионеров, а сами рассчитывают получить такую же помощь от будущих работников. От своих детей?

Гарантий на этот счет никто дать не может, поскольку средняя продолжительность жизни растет, а рождаемость неумолимо снижается. Весьма вероятно, что «пенсионная нагрузка» на работников настолько вырастет, что от пенсионного обеспечения всех, кто заработал страховой стаж, и кто нет, придется отказаться. Возможно, установят социальные равные для всех пенсии (100 рублей на человека, как сейчас), или перейдут на систему адресной социальной помощи, которую специально придумали для очевидных социальных аутсайдеров. Возможно, обяжут работников не только содержать пенсионный фонд, но и своих собственных престарелых родителей.

Подобные проблемы возникают во всем мире, но решаются они по-своему. В странах с устойчивой экономикой в пенсионные системы вводят обязательный накопительный элемент, который помогает формированию индивидуальных пенсионных накоплений. При этом страховые отчисления в персональный фонд контролируются и перечисляются работодателем. Их сумма напрямую зависит от официальной заработной платы, поэтому работникам выгоднее получать именно белую зарплату. При этом размер пенсий зависит не только от взносов, но и результатов их использования специальными фондами. Так, развитые финансовые рынки обычно демонстрируют устойчивый рост, следовательно, доходность от вложения в ценные бумаги превышает инфляцию и темпы роста заработной платы. И таким образом создаются стимулы для роста экономики, включая и оплату труда и солидарных и накопительных пенсий.

В СССР, к слову, численность пенсионеров по труду была относительно ограниченной, средства пенсионного фонда активно использовались для инвестирования в народное хозяйство. Вплоть до того момента, пока не рухнула экономика и финансовая система вместе с ней. Но не потому, что резко выросла численность пенсионеров, а потому что исчерпали себя прежние стимулы для роста экономики.

Белорусская экономика, хотя она и кажется специально «привитой от рыночных рисков», подвергнута риску неконтролируемой инфляции, что обесценит и накопительную пенсионную систему. Но пенсионная система, устроенная по солидарному принципу, подвержена, например, политическому популизму, когда средством для повышения пенсий становится необоснованное повышение, как в случае с Беларусью, средней заработной платы.

В таких ситуациях мало помогает и повышению пенсионного возраста (а можно, например, просто увеличить на час рабочий день для всех) и увеличения страхового стажа. Наоборот, если средняя заработная плата существенно обгоняет в росте производительность труда, она больше провоцирует инфляцию и обесценивает пенсии. В таких ситуациях безработица становится меньшим злом, чем полная занятость. Совсем недаром в ведущих экономиках проводятся опыты с введением безусловного базового дохода (ББД), а выдача продовольственных карточек беднейшей части населения практикуется во всем мире.

У нас же стремятся привлечь эту «голоту» к финансированию государственных программ. Ирония в том, что белорусский работник, имея стаж больше страхового, не может обеспечить себе достойную пенсию.

К слову, с этим он уже давно смирился. Вспомнить нечего, жить нечем, просить Бога о быстрой смерти грешно.

Константин Скуратович, «Белрынок»