Евроатлантический Майдан

Западу надоело терпеть. И он захотел, чтобы Москва это поняла.

В какой?то момент на баррикаде появился огромный баннер. Проевропейский Майдан обращался к Антимайдану пророссийского президента Украины с ключевым сообщением: “Поймите нас. Задолбало”.

Судя по следующим событиям, целевая аудитория не восприняла посыл серьезно. Уверенный в собственной силе глава государства не изменил свою политику. Эскалация продолжилась. Но революция достоинства все же победила. Хотя ей и пришлось расплатиться кровью за успешную для себя развязку.

Как и тогда в Украине, сейчас на Западе есть первые юридические и политические баррикады, возведенные в 2014 году, определенный уровень мобилизации и готовность что?то делать, чтобы остановить ползучую агрессию России в мире. Но нет ни согласованной стратегии действий, ни осознания того, как далеко можно зайти в борьбе, ни понимания, как именно будет выглядеть конечная цель протеста.

Очевидно лишь то, что Западу надоело терпеть. И он захотел, чтобы Россия это поняла. Евроатлантический Майдан вывесил свой баннер.

Глава дипломатической службы Ее Величества Борис Джонсон назвал коллективную высылку российских дипломатов из большинства стран Европы, США и еще нескольких государств “кристаллизацией наших общих чувств”. Майдановцы могли бы подписаться под этими словами с таким же энтузиазмом, как и под собственным текстом на баррикаде.

Собственно, Украина и подписалась, символично отправив домой чертову дюжину — 13 — российских дипломатов. Израненное коммуникативной войной сознание части украинцев интерпретировало это как слабость своего государства. Мол, без инициативы “оттуда” Киев не решился бы на такой шаг. Ошибочная логика. Ведь приняв ее, придется утверждать, что целый ряд шагов по давлению на Россию, предпринятых ЕС в последние годы по инициативе Украины, свидетельствуют о слабости Евросоюза.

Вопрос не в инициативности, а в солидарности. Она означает “общность взглядов, интересов”. Именно она объясняет логику действий, начиная с 2014 года. Если Украина хочет, чтобы мир был солидарен с ней, то и она должна быть солидарна с миром. Так что хорошо, что у нас было кого высылать в Россию в рамках трансатлантической акции солидарности.

Это было красивое и сильное действие. К тому же оно позволило выявить одну слабость, крайне важную для перспектив развития событий. Евросоюз не смог выполнить важнейшее требование, выдвигаемое к самому себе — в принципиальных вопросах внешней политики и безопасности действовать единогласно. Тот факт, что кто?то из государств нашел в себе силы отступить от принципа единого ЕС, это плохая новость. Но есть и хорошая: необходимость действенной реакции в критической ситуации Евросоюз поставил выше необходимости демонстрировать единство.

Это новый элемент в большой дипломатической битве. Его должны будут учитывать и агрессивная Россия, и защищающаяся Украина, и жесткие США, и Евросоюз, к которому становится все сложнее подбирать однозначные эпитеты.

Для Украины в этой истории есть еще один критически важный момент — наши партнеры берут на вооружение тезис и логику Киева о том, что Россия держит под прицелом не только Украину, но и весь Запад. Просто в каждой стране она наносит удар оптимальным для нее оружием. В зависимости от задачи и условий она атакует зелеными человечками, танками, “буками”, фейками, хакерскими взломами, вмешательством в выборы, подкупленными политиками. Или коктейлем из всего перечисленного, как в Украине.

Химическую атаку в британском Солсбери справедливо называют продолжением агрессивной политики, развязанной Россией в 2014 году в Украине. Ее ставят в один ряд с аннексией Крыма, вторжением на Донбассе, сбитым рейсом MH17, влиянием на выборы в США, распространением фейков, кибератаками и поддержкой радикалов в ряде стран ЕС, проваленным переворотом в Черногории и преступлениями в Сирии.

Список деяний России впечатляет. Судя по хамским ответам Москвы на защитную реакцию Запада, он будет пополняться. На этом фоне высылка дипломатов — хуже, чем новые коллективные санкции, но лучше, чем очередные скоординированные заявления о глубокой обеспокоенности.

Это не начало второй холодной войны. И не конец единой Европы. И тем более не окончательный поворот, обрекающий агрессора на поражение. Еще ничего не решено, и все может измениться в одну или другую сторону. Просто сделан еще один важный шаг, который приближает развязку. На пути к ней Евроатлантическому Майдану еще предстоит многое пережить, осмыслить и принять не одно непростое решение.

Дмитрий Кулеба, Постоянный представитель Украины при Совете Европы, специально для «Нового времени»