Не быть дроздофилом

После Чернобыля выросло новое поколение людей, но что они знают об опасности, которая осталась им в наследство?

Чтобы проверить какой-то эффект на поколениях живых существ, например, в генетических экспериментах, ученые используют дрозофил. Это очень удобные создания для науки - они неприхотливы и плодовиты. Именно такими хотели бы видеть свой народ некоторые правители - живущими коротко и быстро воспроизводящимися. У таких существ короткая память и они радуются сиюминутным благам.

Если сравнить длину человеческой жизни со временем жизни производимых человеком и опасных для него же радионуклидов (таких как ряд изотопов плутония или йод-129), то станет понятно, что эта длина - примерно как у дрозофилы, по сравнению с жизнью человека-экспериментатора.

После Чернобыля выросло новое поколение людей, которые сегодня успешно работают в офисах и на какой-либо еще службе, умеют пользоваться интернетом и смартфонами, но фактически ничего не знают о той опасности, которая осталась им в наследство. Мало кто их них, новых людей, и это естественно, задумывается о печальном Чернобыльском наследии, даже несмотря на то, что оно парит не где-то в космосе вместе с кабриолетом Илона Маска, а лежит буквально на столе в каждом доме - в виде небольшого количества стронция-90 в утренней порции творога со сметаной, в виде совсем небольшого количества цезия-137 в корнеплодах с грибами на ужин. Правительство старательно убеждает новых граждан в том, что все под контролем, что продукты проходят тщательный дозиметрический контроль, и они ему верят. Действительно, сильное государство ведь контролирует все, а другой еды новые граждане не видели, они родились и выросли, когда еда уже стала такой и, вероятно, они не думали о том, что могло и может быть по-другому.

Другие новые граждане публикуют в интернете статьи под названием “Чем вас разочарует Чернобыльский шлях”, где про то, что организаторы не запланировали фуд-кортов и концерта - и это говорит о том, что новые люди уже не понимают совсем про что Чернобыльский шлях и что такое Чернобыль - это разве не праздник?

Вот поэтому, когда я думаю об этой проблеме мне приходят на ум маленькие неприхотливые создания с коротким жизненным циклом. Этих созданий породили мы сами. Мы не передавали информации из поколения в поколение - а люди это умеют, мы знаем хотя бы на примере Евангелия. Новые граждане знают о существовании Римской Империи и Древних Греков, но боюсь, им не рассказали про Чернобыль. Не рассказали мы, те кто о нем знают и помнят. Или недостаточно рассказали.

Именно это свойство, эта короткая историческая память, дает возможность белорусским властям строить новый Чернобыль в незатронутой, чистой области - Белорусском поозерье, где белорусы привыкли отдыхать. Люди знали о том, что новая АЭС - это зло, что она строится с нарушениями, весьма серьезными, и одно из них - это то, что граждан не спросили, хотят ли они эту АЭС. Люди знали и о другом, о том, что начали строить без проекта и с нарушениями, но как-то за год или два - забыли. И даже упустили из виду происшествия с корпусами реакторов, возможно скоро забудут про недавний пожар в электрощитовой. Будущие инциденты, уже с выходом радиации, от белорусов будут скрывать, с тем же старанием, с каким скрывали Чернобыль, и тем же успехом, с которым скрыли источник рутениевого выброса в России в прошлом году. И новые белорусы будут видеть только градирни, и считать их естественной частью ландшафта. А если там произойдет пожар - отнесутся к этому, как к извержению Везувия из научно-популярного фильма.

Хотим ли мы стать дрозофилами и производить дрозофил? Не знаю как вы, а я не очень, возможно, я жужжу настолько же назойливо и противно, но в остальном мне не хотелось бы сходства. Именно поэтому сегодня я иду на Чернобыльский шлях. Потому что со времени взрыва прошло всего 32 года, а до времени пуска осталось всего меньше года.

И я иду об этом сказать. И думаю, что выйдут другие - сказать о том, же, как и о том, что нам не нужна новая АЭС, когда проблемы Чернобыля не решены. Приходите и вы. На шлях Чернобыльский и затем Островецкий.

Татьяна Новикова, специально для Charter97