Бремя модели

Из крупных предприятий лишь МТЗ и БелАЗ смогут еще немного продержаться.

Пожалуй, нет в обществе вопроса более спорного, чем роль государства в экономике. Чего мы только не наслушались: и о том, что частник всегда хозяйствует лучше, чем государство, и что госпредприятия неэффективны и являются источником коррупции, и что они не могут нормально взаимодействовать с частными. И множество других аргументов.

Но вот пришло насыщение рынков, и то, что действие «невидимой руки рынка» следует дополнить действием «видимой руки государства», стало аксиомой. Поэтому к роли государства в экономике есть смысл присмотреться внимательнее.

Сразу оговорюсь: меня не интересует сфера торговли и услуг. В конце концов, там только перераспределяется произведенная в стране добавленная стоимость.

Государству в этих сферах действительно делать особенно нечего: если есть платежеспособный спрос, частный капитал сам найдет возможность его удовлетворить. Единственное, что желательно - препятствовать монопольным практикам и отслеживать некорректную конкуренцию из-за рубежа.

Речь идет исключительно о предприятиях, занятых производством. Малых, средних, крупных. Частных и с госкапиталом.

Вряд ли способны решить проблемы страны предприятия, занятые простой переработкой местного сырья: деревообработкой, производством цемента, переработкой сельхозпродукции и т.д. Рынки насыщены, маржа невелика, всерьез увеличить объемы, повысить цены вряд ли удастся. Уже хорошо, что такие предприятия помогают рассосать безработицу. И то хлеб.

Да, предприятия нефтепереработки, химические производства, опираясь на дешевое российское сырье, еще какое-то время могут вносить серьезный вклад в бюджет. Но и там проблемы нарастают: и сырье временами дорожает, и на модернизацию средства сегодня нужны большие. Да и простым производствам сложно конкурировать на территории всех соседних стран: у них есть доступ к капиталу и отдублировать такие производства несложно.

Уже ясно, что специализация белорусской промышленности как «сборочного цеха» неперспективна. Бывшие советские «гиганты» сегодня самостоятельно неконкурентоспособны: слишком малы, технически и технологически отстали, не имеют достаточного собственного капитала.

Лишь МТЗ и БелАЗ в ближайшие годы смогут продержаться, судьба остальных в нынешнем виде - угасание. У кого медленное, у кого побыстрее. Приход стратегических инвесторов на них маловероятен: в мире достаточно предложений попривлекательнее. Отдавать за бесценок - не выход, что доказал опыт Александра Муравьева на «Мотовело». А небольшие предприятия, разбросанные по периферии, мы уже добили. Практически для Беларуси сегодня единственный выход - создание новой промышленности. И здесь возникает вопрос о роли государства и судьбе принадлежащего государству капитала в промышленности.

Сразу оговорюсь: в рамках «белорусской модели» это невозможно. Никакой Минпром, никакие концерны и холдинги ничего жизнеспособного создать не могут в принципе, будут только тянуть ресурсы из новых предприятий для поддержания на плаву заведомо обреченных, не позволяя и новым встать на ноги. Да, нужна и реформа судебной системы, и страновая стратегия, и промышленная политика, и закон о частно-государственном партнерстве. Но сегодня речь не об этом.

Что создавать? Либералы утверждают, что достаточно облегчить жизнь мелким частным предприятиям, снизить для них налоги - и чудесным образом они увеличат производство в разы. А если дополнить это сильно льготной приватизацией - блага на страну польются, как из рога изобилия. А там, глядишь, некоторые из мелких предприятий укрупнятся, выйдут на внешние рынки. Ничего этого не будет. Начать с того, что в мире сильно выросла стоимость оборудования. Если в 1970-е гг. стоимость создаваемого рабочего места в промышленности Великобритании едва превышала $100 тыс., то сегодня его стоимость перевалила за $1 млн., а роботизированного - и за $3 млн. Средний капитал малого предприятия в США (включая торговые) уже подошел к $500 тыс. Таких капвложений наш мелкий бизнес заведомо не потянет. Собственно, не тянет он их и на Западе. Но там банки выдают кредиты под залог самого оборудования. Для этого нужно иметь развитый рынок оборудования или гарантии государства выкупа, если предприниматель не справится. И готовность банков кредитовать промышленность. А в наших банках - ни денег, ни навыков.

Но главный вопрос даже не в этом, главный вопрос - сбыт. Все современное оборудование высокопроизводительное, внутренний рынок Беларуси для него слишком мал. Подавляющее большинство малых производственных предприятий Запада - субподрядчики крупных компаний, оставшиеся после субподряда мощности используются при поиске заказов.

Малые предприятия самостоятельно выйти на внешние рынки возможности почти не имеют. А что касается субподряда…

Данные по предприятиям засекречены. Поэтому оценки возможны только приблизительные. Но все же.

Возьмем, к примеру, МАЗ. Последняя квалифицированная оценка его капитала - $800 млн. Сегодня, видимо, меньше, но не намного. Пусть МАЗ выпускает в год 10 тыс. грузовиков. Сегодня - меньше, но понадеемся. Это дает $350 млн. реализации. За счет запчастей, может, и больше, но не намного. В мире на машиностроении и металлообработке капитал предприятия почти равен объему реализации. Для крупных компаний, способных поддерживать монопольные цены, капитал поменьше, но МАЗу до монополии далеко. Но это означает, что МАЗ в производстве использует в 2 раза больше капитала, чем конкуренты. При этом не имея собственных сервисно-сбытовых сетей, которые тоже требуют инвестиций.

За счет жесткой рационализации имеющихся крупных (по белорусским меркам) производств возможно формирование под аутсорсинг портфеля заказов для современных малых производств, которые могут быть и частными. А уж на базе таких малых производств возможно и создание более крупных современных производств, способных выйти и на мировые рынки.

Да, социальные последствия могут быть и тяжелые. Но в нынешней системе деградация таких производств, как МАЗ, необратима, эти же последствия все равно наступят. Но в еще худшей обстановке.

Бу Андерссон, придя на ГАЗ, уволил 50 тыс. человек, реструктурировал производство, и предприятие худо-бедно, но ожило. Перейдя на ВАЗ, он столкнулся с нежеланием никого сокращать, отсутствием желания любых перемен. Все его усилия ушли в песок, и ВАЗ до сих пор нежизнеспособен без бюджетной поддержки. Несмотря на наличие стратегических инвесторов, «Рено» и «Ниссана».

Без сотрудничества с крупными госпредприятиями в мало-мальски серьезных объемах и малый производственный бизнес невозможен. Либералы часто обвиняют госсектор в низкой рентабельности. Но в рамках «белорусской модели» такая задача перед ним и не стояла, он просто должен был кормить лишнюю для него численность. Сегодня, как «Рено» в 1950-х гг. своими заказами помог сформировать французское станкостроение, как «Дюссо» в 1970-х гг. помог сформировать французское производство радиоэлектронной аппаратуры, наши бывшие советские гиганты должны помочь сформировать новую белорусскую промышленность.

Пока это возможно. Но не в рамках «белорусской модели».

Александр Обухович, «Белгазета»