Искусство для лояльных

Елизавета Александрова-Зорина – о слугах режима.

Искусство не бывает вне политики. Даже если произведение аполитично. Ведь у него есть автор – носитель идей, принципов и политических идеалов. Даже если автор аполитичен и держится от всего в стороне. Ведь и молчание – в чью-то пользу. Разговоры о том, что искусству нельзя вмешиваться в политику или оно не должно приноситься ей в жертву, прекрасны. Но часто звучат из уст тех, кто утопил искусство в политике по самую макушку.

Действительно, о какой политике может идти речь, когда писатель в перерывах между зарубежными книжными салонами воюет на Донбассе (ну, или делает вид, что воюет)? Или когда артист принимает из рук президента награду – мало ли, что президент несменяемый и переписал конституцию, не отказываться же от награды? И уж тем более, когда артисты балета выступают перед политической элитой – вроде как не вина артистов, что в стране нищета, коррупция и политические репрессии? Вот только в какой момент заканчивается тихое приспособленчество и начинается открытое сотрудничество?

С каждым годом в публичном пространстве остается все меньше людей, возвышающих свой голос против власти. Кажется, будто вся культурная элита поддерживает политику Кремля, кроме некоторых оппозиционеров, оставленных "для контраста". Уж если в чем наша власть и достигла больших высот – так это в вербовке публичных личностей всех мастей, которые формируют круг доверенных лиц Путина в России и засылаются в качестве культурного десанта за рубеж. Ручные и легко манипулируемые деятели культуры нужны власти не только для внутреннего употребления, для подписания всевозможных писем и выражения открытой поддержки. С тех пор как официальные российские СМИ, включая RT, перестали пользоваться доверием на Западе, Кремлю понадобились агенты, продвигающие его политику за рубежом. Деятели культуры для таких целей – идеальный вариант. Они добились успеха в своей сфере и являются символами свободного творчества, они как будто независимы от политики и не являются пропагандистами в прямом смысле слова, как политологи или политические деятели, а всего лишь проговаривают, как бы между делом или если спросят, нужные вещи. Может, сравнение с чумными крысами прозвучит слишком грубо, но лучшего я не нахожу: они разносят путинизм по миру, как чуму.

Лояльный культурный пул формируется с помощью системы грантов, премий, бюджетов, доступа к тиражным медиа, с помощью "канонизирующих инстанций" (как называл их Пьер Бурдьё) и показателей признания. Государственную поддержку получают доверенные лица, апологеты власти, воинствующие милитаристы, вдохновленные путинисты. Попечительские советы, премиальные собрания, отборочные комиссии, федеральные и региональные комитеты сформированы из лояльных режиму людей, которые и занимаются отбором "правильных" культурных деятелей и отсевом "неправильных". Состоящая из как будто отдельных, не связанных друг с другом организаций, огромная идеологическая корпорация работает как единый организм. Если в европейских странах существует большое количество мелких независимых издательств, киношкол, творческих площадок и фестивалей, а также система независимых грантов и стипендий, то в России все культурные сферы зеркально отражают политическую систему. Вместо множества разных фондов у нас одно сплошное государство, которое с помощью Минкульта, Агентства по печати, Госкино, Фонда кино и прочих государственных ведомств вытравляет любое инакомыслие в культурном поле и насаждает подобострастную лояльность.

Да, были угрозы в адрес Артдокфеста, допросы писателей, закрытие проекта "Книги в парках", есть "театральное дело". Для кого-то это может стать серьезным предупреждением. Но многих и запугивать не нужно. Чуткие на требования аудитории и держащие нос по ветру актеры, режиссеры, писатели и певцы быстро ловят веяния времени: православие, патриотизм и лояльность Путину. В тренде православный шансон, ура-патриотическая эстрада и военный рэп, короткие платья в стиле "милитари" со стразами и концерты в непризнанных республиках. Певцы, еще недавно исполнявшие "я тебя люблю, а ты меня нет", поют теперь о патриотизме, войне, Путине и Крымском мосте, а сошедшие со сцены, давно забытые музыканты отправились возвращать былую популярность в непризнанную ДНР. В конце концов, награда немаленькая: музыкальные эфиры, концертные площадки и внимание СМИ.

Кинематографисты и телевизионщики, переобувшись в воздухе, взялись за православно-патриотическую и советскую тему – от космоса до спорта. Причем нельзя сказать, что эти темы их волновали всегда. Режиссер, специализирующийся на православно-духоподъемных картинах вроде "Монах и бес" и "Петя по дороге в царствие небесное" в прошлом был известен своим "шедевром" "Маленький гигант большого секса". Автор главного космического хита "Время первых" набил руку на примитивных новогодних комедиях, а режиссер патриотической спортивной ленты "Движение вверх" натренировался на триллерах, боевиках и фэнтези. Самый головокружительный карьерный пируэт, конечно, совершил Юрий Быков со своими "Спящими", но ему не хватило ума или хитрости, чтобы сменить амплуа не так стремительно. Мелкое время, и лени рифеншталь такие же. Даже на развлекательных каналах, славных пошлыми ток-шоу и плоскими ситкомами, появились сериалы о космосе, спорте и армии. Впрочем, такие же пошлые и плоские – люди-то их делают те же.

Каждый год Госкино публикует лоты для финансирования документальных кинопроектов. Режиссеры и продюсеры, которые хотят получить деньги на фильм, должны выбирать между военными, патриотическими и православно-духовными темами, между подвигами НКВД, юбилеем ФСБ и воспитанием мальчиков-воинов. Конечно, режиссеры документального кино более свободны в творчестве, случается, что для съемок им достаточно камеры и карманных денег, как и молодым режиссерам игрового кино, снимающим короткий метр. Для них-то и была введена поправка в закон "О государственной поддержке кинематографии", по которой фильмы, снятые без господдержки, должны получить прокатное удостоверение для показа даже на фестивалях и в киноклубах. А выдачей прокатного удостоверения, понятное дело, заведует ведомство, зорко следящее за тем, чтобы фильмы были идеологически выверенными и не оскорбляли чувств властей предержащих.

Свобода творчества осталась только у писателей, чьи книги в принципе не обязаны ничего иметь общего с советским соц-артом, открыто провозглашавшим поддержку партии и режима. И то только потому, что книги стали достоянием небольшой аудитории и внимание власти направлено не на тематику литературных произведений, а на политические высказывания их авторов. А вот тут писателям нет равных, сочинительство – их профессия.

У каждого ведомства уже сейчас есть свои "черные списки", куда попали все, осудившие аннексию Крыма. Скоро эти списки расширятся критикующими режим. Раньше это некоторым снисходительно позволялось, но с каждым годом поддержка Путина становится все более обязательным условием творческой и общественной карьеры. Тем, кто в публичном пространстве исполняет роль оппозиционера или "творческого человека, далекого от политики", позволяется иногда для вида что-то критиковать, при условии, что они поддерживают власть в самых ключевых вопросах, таким как Крым, Сирия и несменяемость Путина.

Любое "непатриотическое" заявление медийных личностей тут же становится предметов дискуссии и публичного осуждения. После высказывания Алексея Серебрякова один из депутатов уже делал запрос в Минкульт по поводу запрета на участие в фильмах с госфинансированием актеров, занимающих неугодную власти позицию, а РИА Новости тут же составило список таких актеров. Власть ясно дает понять: получать государственное финансирование и высказываться против Путина не получится, придется выбирать между лояльностью, поощряемой большими бюджетами, и оппозицией, сопряженной с отсутствием финансирования, медийной поддержки и творческих перспектив. Можно быть принципиальным и честным, не брать деньги у власти, не следовать ура-патриотическому мейнстриму – как результат будут чистая совесть, несложившаяся карьера и полная безвестность.

Конечно, останутся те оппозиционеры, которые уже получили признание, вроде Людмилы Улицкой, Андрея Звягинцева, Лии Ахеджаковой. Более осторожные даже не будут совсем отстранены от участия в культурной жизни, другие же превратятся в персон нон грата, как Андрей Макаревич, или отправятся под арест, как Кирилл Серебренников. А вот свободомыслящие, критически настроенные к ситуации в стране молодые уже не смогут пробиться и будут подстраиваться под "линию партии", менять образ деятельности или пытать счастья за рубежом, что, в общем-то, дело безнадежное.

Вся медийная сфера – культура, информация, спорт – будет состоять (да уже состоит) исключительно из придворных деятелей и агрессивных милитаристов, из умеренных лоялистов, выражающих идею "кто, если не Путин", а также тихих конформистов, якобы держащихся в стороне от политики, но при случае озвучивающих "правильные" идеи. Трагедия в том, что когда отбор строится не на профессионализме и творческих достижениях, а на умении отрабатывать поддержку провластной верхушки, искусство, и без того находящееся в кризисе, будет и дальше деградировать.

Так что не стоит удивляться, что интерес к русской культуре в мире падает. Да, у нас еще есть балет и яркие оперные голоса, но по большему счету "русское" в современном искусстве для многих означает "посредственное", "провинциальное", "не стоящее внимания". Это не связано с политикой или бойкотом русской культуры – никаких санкций против наших творческих деятелей не вводилось. Просто хорошие пропагандисты далеко не всегда хорошие писатели и артисты, а чаще – как раз наоборот. Ощущая свою ненужность в мировой культуре, они постоянно рефлексируют: почему русское искусство не ценится в мире, и проводят круглые столы, конференции и лекции на тему "Кто убил русскую культуру?". Так и хочется ответить им из Достоевского: "Как кто убил? Вы и убили-с".

Елизавета Александрова-Зорина, «Радио Свобода»