Почему прибыль в Беларуси невыгодна

1740 новых (не)убыточных инвестпроектов.

На вчерашнем совещании по решению актуальных вопросов социально-экономического развития Лукашенко посетовал на недостаток предприятий, работающих без постоянной подпитки госбюджета. Заодно он представил, как отмечает Александр Класковский в ФБ, свое видение актуального состояния белорусской модели: «Мы привыкли забирать деньги учителей и врачей и направлять их туда, где они должны зарабатываться и, наоборот, направляться в бюджет».

В самом деле: за редкими исключениями белорусские госпредприятия деньги в основном не зарабатывают, а тратят – не всегда бюджетные, но всегда с одним и тем же результатом: дайте еще.

По-своему, запросы эти «абгрунтованы», ибо функции у госпроизводителей – не столько рыночные (прибыль), сколько гуманитарные (занятость, контроль, стабильность, есть еще спортивно-воспитательные функции, но здесь мы на них подробно останавливаться не будем).

В целом президент все это понимает («не спорю, видимо, кого-то надо и поддерживать»), но, по всей видимости, столь массированные заявки на «гуманитарную» значимость со стороны гигантов и мегагигантов белорусской индустрии стали беспокоить уже и его.

Поэтому Минэкономики уже готовит новый план индустриализации страны – аж на 1740 инвестиционных проектов. Над написанием этих проектов целый год трудились специалисты министерств и губернаторы. Примечательно, что число это – в районе 1700 – для нашей экономики тоже привычно: это стандартное для последних лет число убыточных предприятий.

В принципе, это довольно смелый ход – к старым убыточным субъектам хозяйствования добавить примерно столько же новых. Будут ли при этом закрыты старые убыточные предприятия?

Предположительно нет. Быть может, следовало бы просто модернизировать старые, убыточные, преобразовав их в прибыльные, но «модернизацию» мы уже проходили. Она не получилась. Поэтому новые – в дополнение к старым. Там мы и преемственность покажем, и развитие продемонстрируем.

Вся эта диалектика хорошо вписывается во взятую на вооружение властями парадигму сосуществования в рамках отдельно взятой модели двух экономических реальностей. Первая преимущественно генерирует гуманитарные блага (занятость и другие задачи социально экономического развития), вторая реальность (например, «цифровая» экономика) обеспечивает экономический рост.

Это заманчивая идея, но она отставляет открытым следующий вопрос: В какой экономической реальности – «старой» или «новой» – окажутся 1740 новых проектов? Или шире: какая реальность – советская или капиталистическая – поглотит в конечном счете вторую?

Пока мы сделаем ставку на «старую» реальность (а там время покажет). С чего бы нам думать, что инвестиционные проекты, рожденные не бизнес-средой, а министерствами и губернаторами, станут приносить, а не транжирить деньги? Во-первых, разве ранее было иначе? Министерские и исполкомовские люди учились преимущественно распределять, а не зарабатывать деньги.

Во-вторых, система мотивации в Беларуси выстроена так, что тратить деньги легко и приятно, а зарабатывать – трудно и опасно.

Так, например, за взятки на общую сумму 890 рублей – уголовное дело, суд, тюрьма; за недоплату налогов в 120 млн рублей – уголовное дело, суд, тюрьма; за растрату 5-6 миллиардов – увольнение без права занимать руководящую должность. Правда, пока никого за растраты не увольняли. Пока растратчикам госсредств в особо крупных размерах зачастую дают повышение и возможность тратить масштабней.

Проблемы не только с негативной мотивацией. Ибо позитивной практически нет. Ведь самый большой бонус, на который может рассчитывать руководитель успешного предприятия, – грамота и похвальное слово какого-нибудь руководителя.

Плюс нагрузка в виде настойчивых просьб профинансировать какое-нибудь мероприятие. Посему: если будущие 1740 руководителей не дураки, то они прекрасно понимают: прибыль невыгодна.

Софья Лихутина, «Наше Мнение»