Капитан сборной Беларуси по гандболу: У меня много вопросов к нашему государству

Борис Пуховский объяснил, что для него значит патриотизм.

Разыгрывающий сборной Беларуси Борис Пуховский в интервью журналисту Сергею Новикову для проекта «Гандбол. Быстрый центр» объяснил, почему отказался продолжить карьеру в Катаре, поделился мыслями о патриотизме в спорте и рассказал о своих ощущениях в роли капитана национальной команды.

— В марте ты отказался от заманчивого предложения провести остаток сезона в чемпионате Катара. Решение неординарное. Обычно от таких вариантов аренды не отказываются.

— Я уже играл в Катаре в подобном формате два года назад. Там остались хорошие знакомые, которые вспомнили обо мне теперь. Руководители «Мотора» командировке отнюдь не противились. Но я, взвесив все плюсы и минусы, решил отказаться. Начнем с того, что прошлый опыт в катарском клубе был ценен для меня не столько материальным бонусом, сколько возможностью переключения: довелось поиграть в другом стиле и с другими партнерами, испытать новые методики и подходы к игре.

Сейчас посчитал, что для развития мне полезнее побывать на сборе национальной команды. И я не стал отпрашиваться у Юрия Шевцова. Как-никак в сборной я капитан. И было бы неправильно давать повод ребятам подумать: ему можно, а почему нам — нет?

— Сугубо патриотичный подход.

— Знаете, не считаю себя патриотом в общепринятом смысле. У меня много вопросов к нашему государству и к тому, как организован в нем спорт. Патриотизм в спорте — это когда миллионеры из НБА даром отправляются на Олимпиаду, чтобы сыграть там за родину и ее флаг.

— У тебя не так?

— Я приезжаю сыграть за коллектив, за ребят. Вспоминается, как Серегу Рутенко журналисты спросили, для чего ему сборная Беларуси. А он ответил: а чтобы повидаться! Сборная помогает встряхнуться, не увязнуть в сезонной рутине. Это приятное общение, новые впечатления и истории, совсем другие методики и находки. Потом они помогают найти нужные решения и в клубе. Это множество факторов, значимых и мелких.

— Чем важен для тебя статус капитана?

— Я ведь уже был им. Причем в плохие для сборной времена. Потом пришел Юрий Анатольевич, вернулся Сергей Рутенко, и эти обязанности перешли к нему. Мне, если честно, стало спокойнее. А не так давно, перед чемпионатом Европы в Хорватии, тренер сам вызвал меня на разговор и сказал, что хочет видеть во мне важного помощника. Я подумал: почему бы и нет? Вижу эту свою роль в том, чтобы быть критичным прежде всего к себе. Это дает право в нужную минуту сказать ребятам в раздевалке несколько понятных фраз. Они важнее долгих нравоучений о том, как правильно жить.

— Душа не просится в статусные лиги уровня немецкой, французской, испанской?

— Туда, куда она просится, меня не зовут. А там, откуда не прочь позвать, знают, что я в контрактном смысле не свободен.

— Ты родом из Малориты. Это под Брестом. Не видишь аномалии в том, что до сих пор не сыграл за тамошний клуб имени Мешкова?

— Не вижу. Наверное, и такое могло бы случиться. Но при каждом переходе важно взвесить множество факторов. Главный — гарантия, что ты не сядешь в новом клубе на скамейку, а то и вовсе на трибуну. Даже в самом крутом клубе мне никогда не захочется отбывать номер. Хочу развиваться и получать от работы удовольствие.

— Белорусская сборная при Шевцове стремительно осваивает современные новации в игре, прибавляет в скорости. В 31 год не трудно соответствовать этим трендам?

— Для этого надо быть налегке и в теме. Не думаю, что я такой возрастной игрок, что в теле не осталось резервов. Надо их извлечь и использовать.

— Завершение карьеры Сергеем Рутенко изменило твои игровые самоощущения? Ведь с его уходом лидером сборной стал ты.

— Наверное, чтобы иметь право так называться, надо что-то значимое выиграть. У Сергея титулы были. И терять партнера такого класса было очень жаль. В наших отношениях осталось много хорошего, было и плохое. Но Рутенко всегда был примером опытного игрока, который борется и ведет команду к победе. Чем больше мы играли рядом, тем нам становилось легче. Ритм игры всегда задавал он. Не поймать его было бедой. Но часто это удавалось. Помните, как сыграли мы вдвоем и Серега Шилович на польском чемпионате Европы против исландцев? То удовольствие окупило все сложности, которые ему предшествовали.

— У вас с Шевцовым бывают трения на почве игровых разногласий?

— Мы можем поговорить и обсудить нашу игру. Но я не должен вторгаться в сферу ответственности тренера. Мы долго работаем вместе. Я помню ситуации, когда что-то из предложенного Юрием Анатольевичем мы не сразу воспринимали, что-то долго не ладилось, потом начинало получаться, постепенно совершенствовалось, а сейчас мы на этом попросту выезжаем. То есть тренер меня убедил, что он знает, как лучше. Наверное, мое предназначение — донести свою веру в правоту Шевцова до молодых.

— Тебе по нраву австрийцы в качестве соперника в нокаут-раунде за право попасть на чемпионат мира?

— Сборная Австрии — хороший вариант. Это соперник близкий нам по уровню. Причем на него мы не станем посматривать свысока, как два года назад на латвийцев. Мне эта австрийская команда нравится, у нее амбиции. Ее не принимали всерьез вчера, а сегодня она рвется в элиту. Большой плюс, что мы обыграли австрийцев на январском чемпионате Европы. Хотя и не показали себя с лучших сторон, осталось ощущение, что мы сильнее. А мне, как уже говорил, в радость выходить на площадку с таким чувством.